Экстра 7

 

Чен Му тихим голосом рассказывал ему о своем детстве.

Император Чжаову никогда не жаловал наложницу Хуэй. Он был старшим принцем, но его всячески притесняли с самого детства, даже евнухи и служанки позволяли себе насмехаться над ним. Зимой у них никогда не было достаточно угля, чтобы согреться, а летом их дворец звенел от гула комаров. Средств, выделенных им на содержание вечно не хватало, поскольку их все время задерживали и часть их оседала в карманах других людей. Он дважды чуть не погиб из-за козней наложницы Вень. Наложнице Хуэй приходилось вышивать для других наложниц ради возможности заработать немного серебра, чтобы облегчить им существование.

Чен Му рассказывал об этом спокойным будничным тоном, но его рассказ действительно потрясал. Наложница Вень всячески пыталась избавиться от матери и сына, но он все же сумел выжить. Разве это не чудо?

Жаль, что небеса не оказались также милостивы к наложнице Хуэй.

Когда Чен Му закончил свой рассказ, его голос дрогнул:

- В этой жизни только моя матушка испытывала ко мне искренние чувства. Она никогда не причинила никому вреда за всю свою жизнь. Почему же ей не дали дожить до того дня, когда я завладел всей Поднебесной?

Юань Нанью был очень тронут этим рассказом. Каким бы Чен Му ни был злодеем в его глазах, он мог понять страдания и сожаления ребенка, отвергнутого отцом и не сумевшего защитить мать. Но он не знал, как утешить его, поэтому просто молча слушал его.

- Любой, кто плохо обошелся со мной и моей матушкой, должен заплатить за это, - холодно сказал Чен Му.

- Но ты и так же убил много людей, - нерешительно сказал Юань Нанью.

- Этого недостаточно, - твердо сказал Чен Му. – Я хочу, чтобы мой отец видел плоды того зла, которое он посеял много лет назад, и пусть он проведет остаток своих дней, терзаясь в мучениях.

- Ты не захотел, чтобы наложница родила тебе первенца. Убив Ци Манби, чем ты отличаешься от своего отца, которого так ненавидишь?

- Я умнее него, - сухо усмехнулся Чен Му. – Он не должен был позволить мне родиться.

Юань Нанью почувствовал, как у него холодок пробежал по спине.

Чен Му с рассеянным видом взглянул на Юаня Нанью:

- Я думал, что Ян Сиконг был вторым после матушки человеком, который искренне привязан ко мне. Но я ошибался, он просто использовал меня.

Юань Нанью нахмурил брови.

- Все в порядке, он больше не нужен мне, - Чен Му ласково погладил Юаня Нанью по щеке.

- И я тебе тоже не нужен, - холодно ответил Юань Нанью.

- Нужен или нет – это неважно. Я просто хочу, чтобы ты был рядом со мной.

- Раз ты не можешь заполучить Яна Сиконга, ты решил отыграться на мне, - с усмешкой ответил Юань Нанью.

Лицо Чен Му сникло:

- Как бы там все ни было, а я уже сказал, что любой, обидевший меня или мою матушку, поплатится за это.

Юань Нанью сжал кулаки и отвернулся.

Чен Му смотрел на его профиль, а затем придвинулся к нему поближе и прошептал ему на ухо:

- Я не держу на тебя обиды. Хоть ты и стрелял в меня, но ты промахнулся. Будем считать... что мы квиты.

Юань Нанью ничего не ответил.

- Теперь ты единственный, кому от меня ничего не нужно, - с грустью сказал Чен Му. – Но ты все время хочешь оставить меня.

- Мне здесь не место.

- Твое место именно здесь, - Чен Му сжал руки, крепко обнимая Юаня Нанью. – Потому что ты принадлежишь мне.

Юань Нанью тяжело вздохнул.

- Я уже давно не спал спокойно, - сказал Чен Му, закрывая глаза. – Ты только и твердишь, что хочешь убить меня, но... я чувствую, что ты единственный человек, кто не способен причинить мне вреда.

Во взгляде Юаня Нанью промелькнуло удивление.

- Все твои мысли отражаются у тебя на лице, - усмехнулся Чен Му. – Уж и не знаю, ты такой простодушный или просто дурачок.

Юань Нанью раздраженно закатил глаза. Ему уже не раз говорили о том, что он совсем не умеет скрывать свои мысли. Ян Сиконг с детства твердил, что с годами он должен стать более сдержанным и скрытным, и сейчас, когда он услышал такие слова из уст врага, это ужасно раздражало его.

Чен Му замолчал, обнимая Юаня Нанью, и вскоре заснул в наступившей тишине.

Сначала Юань Нанью лежал неподвижно, стараясь держаться от Чен Му как можно дальше, но он не мог отодвинуться ни на дюйм. Они были так близко друг от друга, что он мог чувствовать дыхание Чен Му на своей шее. Он открыл глаза и, глядя в потолок, думал о том, что у такого холодного и бездушного человека, как Чен Му, такое горячее тело.

Он хотел тихонько улизнуть, когда Чен Му заснет, но вскоре его одолела сонливость. Его веки отяжелели, и он сам не заметил, как заснул.

Они спали, тесно прижавшись друг к другу и казалось, что они по-настоящему близки.

***

После возвращения во дворец Чен Му несколько дней не виделся с Юанем Нанью, что казалось очень необычным. Юань Нанью не мог не беспокоиться по этому поводу – разумеется, не потому что он хотел видеть Чен Му, просто его волновал вопрос, когда он сможет вернуться в Датун.

В ту ночь, когда Юань Нанью уже собирался лечь спать, в его дверь неожиданно постучал управляющий и сказал, что его величество приказал ему немедленно явиться во дворец.

Юан Нанью мысленно обругал Чен Му, после чего переоделся и поспешил во дворец.

Прибыв во дворец, он увидел Сунь Мо, который с обеспокоенным видом нервно расхаживал перед дверью. Когда перед ним появился Юань Нанью, казалось, он увидел в нем спасителя и поспешно сказал:

- Генерал Юань, а вот и вы! Его величество слишком много выпил и искал вас.

Услышав, что Чен Му пьян, Юань Нанью подумал, что ему в каком-то смысле повезло. Если бы Чен Му сейчас был в здравом уме, он не знал бы, как ему держаться с ним. В конце концов, в храме Сяньчан они спали с ним в одной постели, и наверняка Чен Му начал бы дразнить его, действуя ему на нервы.

Однако, ему все равно не хотелось заходить в комнату, и он сердито сказал:

- Если его величество много выпил, ему будет лучше лечь отдохнуть пораньше. К чему было звать меня сюда?

- Его величество не желает отдыхать, заходите скорее! – Сунь Мо подошел поближе и понизил голос. – Его величество все еще расстроен из-за императрицы, а сегодня утром... - Сунь Мо взглянул на Юаня Нанью, словно не решаясь что-то сказать. – В любом случае, он сильно не в духе в последние дни, и вам лучше не противоречить его величеству.

- А что случилось сегодня утром?

- Это из-за утреннего собрания, но об этом не расскажешь в двух словах. Ну, заходите же скорее!

Юань Нанью с угрюмым видом толкнул дверь и вошел в комнату.

Ему сразу пахну̀ло в лицо запахом вина. Размеется, императору было доступно самое лучшее вино, но сейчас его аромат не вызывал удовольствия, и от него хотелось лишь сморщить нос.

Чен Му сидел, откинувшись на спинку кресла, у его ног в беспорядке валялись кувшины из-под вина. Он все еще сжимал в руке один кувшин и смотрел на дверь рассеянным взглядом, и Юань Нанью не мог понять, видит ли он его.

Юань Нанью тихонько прикрыл за собой дверь.

Чен Му все еще смотрел на него, его взгляд постепенно становился все более осмысленным.

- Как государь, правящий целой страной, может напиваться до такого свинского состояния, позабыв про свое достоинство и величие? – сказал Юань Нанью.

- Государь, правящий всей страной? – насмешливо фыркнул Чен Му. – Достоинство и величие? Чушь собачья!

- Что с тобой? – нахмурившись, спросил Юань Нанью.

- Они... они не позволяют мне выстроить отдельную усыпальницу для моей матушки, - пробормотал Чен Му. 

- В конце концов, императрица должна упокоиться в императорской усыпальнице, - сказал Юань Нанью.

- Упокоиться? – резко сказал Чен Му. – Как она может спать спокойно рядом с мужем, который откровенно пренебрегал ею, и наложницей, которая всячески притесняла ее?

Юань Нанью ничего не ответил.

Чен Му встал, пошатываясь, и показал на свое сердце:

- Я император и ее сын! Почему я не могу решить, где именно она должна быть похоронена? Почему?!

Юань Нанью смотрел на растрепанные волосы Чен Му и на его покрасневшие глаза. В таком подавленном состоянии он совсем не походил на прежнего молодого и энергичного императора.

Чен Му швырнул кувшин на пол и громко крикнул:

- Они просто не могу вынести, когда мне хорошо! Они всюду суют свой нос, они даже решают, каким должен быть балдахин на моей постели! С того момента, как я взошел на престол, я полностью выкладываюсь, не жалея сил  и стараясь решить тысячи проблем. Я не позволил себе расслабиться ни единого дня! А они... они все время противятся и вставляют мне палки в колеса!

- Министры тоже пекутся о благе страны и народа, - сказал Юань Нанью.

- Они думают только о себе! – Чен Му ногой пнул кресло. – Их интересует только их собственное будущее, благосостояние их семей и их собственное величие! И никому из них нет дела до меня! Никто не заботится обо мне!

Юань Нанью невольно отступил назад.

Чен Му заметил его движение, и в его глазах вспыхнул гнев:

- И ты такой же! Ты тоже только и думаешь о том, чтобы уйти и бросить меня одного. Я пообещал устроить тебе превосходный брак, я могу дать тебе богатство и славу, я позволяю тебе дерзить мне, когда мы вдвоем, но ты все равно хочешь уйти!

- Я уже сказал, что мне здесь не место, - спокойно сказал Юань Нанью. – Зачем вашему величеству принуждать других против воли?

- Тогда где твое место? Куда ты собрался? В Датун? К Фен Е? – Чен Му подошел вплотную к Юаню Нанью и, вцепившись в его одежду, в ярости впечатал его спиной в стену. – Почему, почему у Фен Е есть все? Ян Сиконг, ты, вообще всё! – его глаза налились кровью.

- А у тебя есть трон, - Юань Нанью бесстрашно смотрел на Чен Му, который в этот момент походил на сумасшедшего. – Ты отобрал у него всю страну, разве тебе этого мало?

- Трон, хахаха... да, трон... - смех Чен Му вдруг резко оборвался, и у него на глазах выступили слезы. – Я... когда мы в последний раз виделись с Яном Сиконгом, он сказал, что, когда я взойду на престол, тогда я узнаю, что значить «один, как перст»...