ГЛАВА 41. ЛОДОЧНЫЙ САРАЙ

Я неуклюже ввалилась в лодочный сарай и ударилась головой и плечами о деревянную скамью. Я наполовину ожидала, что услышу, как засмеется мой брат, но моего брата там не было. Там никого не было. Я встала и отряхнула руки о своё белое платье, а затем прошла через пустой эллинг и ступила прямо в кучу глубокого снега.

Как только он коснулся моих лодыжек, он начал испаряться. Мне хотелось рассмеяться, но потом я заметила пожилую пару, бредущую по пляжу со своей собакой. Учитывая погоду и пар, поднимающийся от моей кожи, я, должно быть, выглядела так, будто только что сбежала из сумасшедшего дома.

Я смахнула пыль с ног, чтобы скрыть пар, но не потрудилась изменить внешний вид своего белого платья. Вместо этого я вприпрыжку побежала по снегу к лесу, как дикая лань. Спрятавшись в высоких соснах, я огляделась по сторонам и, оторвавшись от земли, помчалась по воздуху к дому Каджики.

Я приземлилась на порог, который тоже был покрыт несколькими сантиметрами снега. Я подняла кулак, чтобы постучать, но остановилась, костяшки пальцев были в миллиметрах от дерева. Что он подумает обо мне? Как я вообще выглядела? Внезапно я почувствовала чувство неловкости, но потом заставила себя успокоиться и постучала.

Другая причёска не изменит твои чувства к кому-то.

Когда дверь открылась, я выдохнула, задержав дыхание.

Менава потёр кулаком заспанные глаза, и я задумалась, который час. Небо было светлым, а это означало, что, должно быть, было не слишком рано. Он приподнял веки повыше, наморщив лоб. Неужели он не узнал меня? Магена узнала меня в тот же миг, как увидела. С другой стороны, женщины были более наблюдательны, чем мужчины.

Моя личность, должно быть, наконец-то была осознана им, потому что его глаза стали такими же круглыми, как головки одуванчика, которые всё ещё были заправлены мне за ухо.

— Лили?

Я нетерпеливо кивнула.

— Т-ты вернулась... и живая.

Я не кивнула. И то, и другое было самоочевидно.

Он запустил руки в свои шелковистые чёрные волосы.

— Каджики здесь нет.

Я нахмурилась.

— Он вчера уехал в Нью-Йорк. Его агент пригласил его, по-видимому, на очень важный турнир. UFC⁷? KFC⁸? Что-то в этом роде.

Я улыбнулась. Я не думала, что Каджика будет сражаться на турнире по жареному цыпленку.

Он коснулся моего плеча.

— Я не знаю, разумно ли будет с твоей стороны отправиться на его поиски. В течение некоторого времени он был... беспокоен.

Я приподняла бровь. Разве Каджика не рассказал о нас своему брату? Было ли это тем, что беспокоило охотника? Или это было что-то совсем другое? Сожаление?

Гвенельда подошла к мужу. В ту секунду, когда она увидела меня, в её темных глазах вспыхнуло узнавание.

— Замок починили?

Я и забыла, что они застряли здесь. Я кивнула.

Она втянула воздух, затем схватила Менаву за предплечье.

— Мы должны вернуться. Сегодня. Мы должны вернуться сегодня! Отец, должно быть, отчаянно хочет нас увидеть.

— Мы не можем оставить моего брата, — сказал Менава.

— Теперь он может пойти с нами. Кроме того, он возвращается только завтра. К тому времени мы сможем вернуться.

— Гвен...

Она приложила палец к его губам.

— Мы не будем отсутствовать долго.

Но затем, как будто вспомнив, что я всё ещё там, она сказала:

— Возможно, Лили могла бы сообщить Каджике, что порталы исправлены.

Предлагала ли она то, что я думала, что она предлагала?

— Я уверен, что у Лили Вуд есть дела поважнее, чем звонить моему знаменитому брату.

Высокие скулы Гвен приподнялись в безмятежной улыбке.

— Тва, — сказала она.

Каджика не многому научил меня на готтве, но это слово вспомнилось мне: мужчины.

И, правда, тва.

— Лучше поторопиться. Его бой начинается с заходом солнца, а оно садится рано.

Уходя, я услышала, как Менава спрашивает свою жену, почему она предложила мне пойти за его братом. Я не стала дожидаться её ответа. Я устремилась к кладбищу.

Я бы никогда не подумала, что вид надгробий может сделать меня счастливой, но так оно и было. Я приземлилась на крыльцо, чуть более элегантно, чем раньше, затем постаралась успокоить своё дыхание. Я медленно повернула ручку, и дверь со скрипом отворилась.

Дерек привык запирать дверь на ночь, но не днём. Скорее всего, моих брата и невестки не было бы в доме. Отчётливый аромат чего-то жарящегося наполнял дом, а также непрерывный поток классической музыки. Я начала проходить через гостиную, когда звук голоса остановил меня на полпути.

— Как ты думаешь, во сколько ты будешь завтра дома? — Кэт спросила кого-то.

Она была здесь!

Я бросилась на кухню.

— Лили!

Брат вскочил на ноги, его стул отлетел назад.

Венчик Кэт упал на кухонный стол, забрызгав её соусом.

Эйс рванул ко мне, но остановился в нескольких сантиметрах от меня, голубые глаза сверкали. Наконец, он улыбнулся.

— Хорошая стрижка.

Я шлёпнула его по руке, а затем он этой рукой и другой обхватил меня. А потом Кэт протиснулась между нами.

Кто-то начал плакать — громко, хрипло сопя. Я думала, что это я, но оказалось, что это Кэт.

— О, Лили, — прохрипела она.

— Кэт, не души её. Мы только что вернули её.

Я рассмеялась.

Она рассмеялась. А потом ещё раз расплакалась.

— Возможно, ты захочешь переодеться до того, как Дерек вернётся со своего позднего обеда у Би. Он может подумать, что ты ушла и вышла за кого-то замуж, если увидит тебя в белом платье.

Я не задержусь тут так долго. Не в этот раз. Хотя я определенно вернусь, чтобы повидаться с Дереком.

Кэт медленно отодвинулась от меня, а потом она улыбнулась, и улыбнулась дрожащими губами. Эйс схватил её за плечи, которые тоже начали дрожать.

— В последнее время она была немного эмоциональна, — сказал он, как будто я не смогла бы сказать это по её покрытому пятнами лицу. — Лили, неужели Грегор... Эти порталы...

Конечно. Именно это я поспешила им сообщить! Я отчаянно закивала. Эйс испустил вздох, который заполнил всю кухню, а затем Кэт развернулась и обвила руками его шею.

"Идите", — показала я.

Мой брат поцеловал Кэт в лоб, затем посмотрел на меня.

— Разве ты не вернёшься с нами?

Мой пульс колотился о рёбра. "Пока нет".

Я ждала, что брат скажет что-нибудь ещё, но он промолчал. Он просто стоял там, глядя на меня со стиснутой челюстью. Он знал, куда я клоню, и всё равно не одобрял. Это было больно. Я повернулась спиной, отказываясь позволить мнению брата испортить мне настроение, и направилась в свою старую спальню. Пока я не толкнула дверь, я даже не задумывалась о том, будут ли мои вещи всё ещё там. Они были. Дерек не избавился от меня.

Это несколько подняло мне настроение. Я открыла дверцу шкафа и бросила одежду на кровать, а затем порылась в ботинке, в который засунула свой мобильный телефон. Я включила его и удивилась, когда экран загорелся. Он всё ещё был заряжен. Невероятно…

Тем не менее, я включила его в розетку после того, как переодела своё белое платье в более подходящий наряд — серые замшевые леггинсы и белый шёлковый топ, который ниспадал с одного моего плеча. Я добавила чёрные сапоги до колен... те, что на тонких каблуках.

Застегивая их, я испытывала трепет, возможно, потому, что никогда не думала, что увижу их, не говоря уже о том, чтобы когда-нибудь снова надену. Затем я зашла в ванную — мою ванную комнату — и ухмыльнулась, но ухмылка исчезла с моего лица, когда я посмотрела на своё отражение.

Без волос... без волос я выглядела... странно. Я вынула из-за уха одуванчиковый клевер. Он всё равно увял, как и моё настроение. Я положила его на маленькую полочку туалетного столика, рядом с флаконом духов, которые купила в Париже, затем ухватилась за край раковины и уставилась на девушку в зеркале.

Я могла бы создать волосы из виты, но Каджика мог видеть сквозь мою пыль. Я могла бы купить парик, но парики были такими отвратительными.

Я опустила голову, и слёзы, которые не появились в Неверре, теперь потекли по щекам, испаряясь почти так же быстро, как и падали. Я плакала из-за своих потерянных волос; я плакала из-за цветка; я плакала из-за Круза; я плакала из-за того, что мой брат всё ещё не одобрял человека, которому я отдала своё сердце.

— Что это за вечеринка жалости?

Я обернулась и увидела Эйса, прислонившегося к дверному косяку. Я сердито посмотрела на него, и он ухмыльнулся.

— Ничто так не мешает водопроводным работам, как надоедливый старший брат.

Одна сторона его рта приподнялась, и он протянул руку. Сложенный квадратик бумаги хлопал между его указательным и средним пальцами.

— Тебе, вероятно, это понадобится.

Я нахмурилась, глядя на бумагу. Моя печать сработала. Мне не нужна была страница из книги Леи.

— Для охотника, та-дам.

Я так быстро подняла голову, что затрещала шея.

Долгое мгновение мы смотрели друг на друга, а потом я бросилась к нему и обняла так крепко, как обнимала его, когда была маленькой, и он вынес меня из дворца, чтобы я неслась галопом по Неверре.

— Я люблю тебя, сестрёнка.

Не так сильно, как я любила его. Я, наконец, отстранилась от него.

— Ты выглядишь иначе.

Я смущенно пригладила свои несуществующие волосы.

— Живой.

Это было не то, что я ожидала услышать от Эйса.

Я убрала руку с головы и показала: "Я выгляжу уродливо".

Он фыркнул.

— Лили, даже если бы ты попыталась, тебе бы не удалось выглядеть уродливой.

Я сморщила нос и указала на свои волосы.

— Это другое. Определенно не уродливо. В каком-то смысле это заставляет тебя выглядеть старше, увереннее, как будто тебе самое место на заднем сиденье "Харлея".

Я фыркнула.

— Послушай, я не самый объективный человек в мире, когда дело касается тебя, но я гарантирую, что ты выглядишь лучше, чем 99,99 процента женщин, включая фейри и людей. Единственный человек, который превосходит тебя, это моя жена.

Я закатила глаза.

— Что? Я сказал, что не был особенно объективен.

Я покачала головой, ухмыляясь.

Кэт ворвалась в комнату.

— Я готова.

Казалось, у неё перехватило дыхание.