ПРОЛОГ

С момента, как я была зачата, вся моя жизнь уже была распланирована. Учителя были отобраны, друзья подобраны, а чрезмерно заботливая няня — старший брат Эйс — стоял у моей плавающей кроватки. Единственным аспектом моей жизни, который не был устроен при рождении, оказался мужчина, за которого меня выдадут замуж, как только я достигну совершеннолетия.

Союзы были деликатными и своевременными. И своевременность этого союза возникла на шестьдесят пятом году моей жизни, в год, который соединил детство и взрослую жизнь. За пределами Неверры, в человеческом мире, они называют этот возраст тринадцатилетним.

Я была зрелым тринадцатилетним подростком. У меня не было особого выбора, учитывая, что я была принцессой королевства фейри, и я проводила свои дни — когда мои наставники не тыкали меня носом в книгу об использовании дерева волитор или эффектах яда дайла¹ — с Эйсом и его лучшим другом Крузом.

Я следовала за ними почти повсюду, и ни разу они не заставили меня почувствовать себя одним из диких щенков, которые бродили по нашему мшистому королевству. В таверны и бордели вход был запрещён, но любопытство заставляло меня заглядывать сквозь толстое стекло. Я наблюдала за полураздетыми женщинами внутри и изучала, как их угольно-чёрные глаза скользили по посетителям, как их скулы, посыпанные мерцающей пудрой из измельченных лепестков адамана, отражались в приглушенном освещении, и как их губы, покрасневшие от пасты из алых дроз, скользили по челюстям мужчин.

Я ненавидела этих женщин, ненавидела их приторно-сладкий аромат раздавленных жуков, который задерживался на мужской коже, но я была очарована тем, как они обвораживали мужчин. А если быть точнее, одного мужчину: Круза Вега.

Я не была уверена, когда у меня появились чувства к лучшему другу моего брата. Нет... это неправда. Я родилась с чувствами к нему. Но, как и моё тело, они со временем повзрослели. Всякий раз, когда к нему приближалась калидум с алыми губами и блестящими веками, у моего сердца словно вырастали когти.

Иногда я боролась с лусионагой, отвечавшим за мою безопасность, когда он или она пытались увести меня; иногда я уходила добровольно, не в силах вынести боль от того, что видела Круза с другой женщиной.

Моя любовь к нему стала ещё сильнее, когда мои родители и его мать — внушающая страх неверрианская драка — решили соединить наши сущности вместе в Котле. Я стала его невестой на шестьдесят пятом году жизни и оставалась таковой до девяностолетия.

Четыре месяца назад я освободила его от уз, которые связывали нас вместе, чтобы он мог связать себя с Катори Прайс.

О, как я поначалу ненавидела Катори.

Я ненавидела её экзотическую красоту, которая заставляла мужчин разевать рты, и её странную магию, которая заставляла фейри обращать на неё внимание. Я ненавидела то, что она поцеловала Круза — дважды — и то, как он легкомысленно отнёсся к этим поцелуям, сказав, что наша помолвка была устроенной и без любви. Его слова причинили боль больше, чем когда я упала в полёте на поле адаманов, граничащее с поляной, и острые, стеклянные лепестки разорвали мою кожу. Меня бесило, что Круз отметил её, чтобы всегда знать, где она находится. А потом я возненавидела её больше, чем когда-либо, когда она причинила боль моему брату, прежде чем я поняла, что она порвала с ним, чтобы защитить его.

Почему больше, чем когда-либо?

Потому что в тот момент она мне начала нравиться.

Жизнь — забавная штука.

Девушка, которую я презирала больше всего, стала мне ближе, чем все друзья, которых наняли мои родители, чтобы заполнить мою социальную карточку. Несколько недель назад она даже стала моей невесткой, что было всеми оттенками дикости и чудесности.

А парень, которого я обожала всю свою жизнь, стал просто другом. Я всё ещё любила Круза Вегу, но я больше не жаждала его внимания или его сердца.

Другой мужчина заполонил мой разум — охотник, кто бы мог подумать. Я была очарована одним из тех, кого мои братья учили меня бояться и уничтожать. Мои детские стишки были песнями, сотканными из самых ужасных деяний жаждущего пыли потерянного клана.

Как я могла желать своего злейшего врага?

Я винила в своём странном увлечении то, что моё время было на исходе. Через два месяца огонь, пылающий под моей кожей, погаснет. Если только кто-нибудь не найдёт способ вернуть меня в Неверру.

Когда у жизни есть срок годности, ты проживаешь её по-другому... опасно.

Ну, во всяком случае, я так и сделала.