ГЛАВА 40

ГЛУШИТЕЛЬ

Сегодня день свадьбы Трэвиса и Джастина. Мы находимся в Калифорнии ярким и ранним утром. Елена быстро целует меня в щеку.

— Люблю тебя, скоро увидимся.

Она берет сумку с платьем и я открываю перед ней дверь, чтобы она могла пройти в номер, где Елена с Трэвисом будут готовиться к этому дню. Формально она не подружка невесты, но ей поручили помогать четырехлетней девочке с цветами идти к алтарю. Кузине, если правильно помню.

Несмотря на утренний рейс, Елена слишком энергична. Она в восторге от того, что ее брат женится, радостно рассказывает, что обожает свадьбы, и клянется украсть как минимум пятнадцать подарков.

Мое каменное сердце согревается, когда вижу, что она так радуется чему-то. У меня в груди все сжимается от осознания, что она счастлива, несмотря на всю боль.

Стою на прохладном утреннем ветерке и курю у входа в зал.

— Вы с моим мужем убьете себя этими штуками.

Оборачиваюсь и вижу Бетани, стоящую позади с теплой улыбкой на лице, скрывающей что-то глубоко внутри нее, что я могу описать только как печаль.

— У нас есть общие вредные привычки, - отвечаю с ухмылкой. Она придвигается ко мне и смотрит на пышные зеленые холмы виноградника, где проходит свадьба.

— Как Елена? - спрашивает Бетани, ее лицо слегка опускается. — Она больше не звонит.

Сочувственно вздыхаю.

— У нее бывают хорошие и плохие дни. Она сказала мне, что чувствует себя одинокой. Что безумно, учитывая, как ее любят, но я понимаю. Елена не хочет, чтобы кто-то считал ее слабой.

— Моя дочь ни разу в жизни не была слабой. У нее толстый череп от отца. Она выдержит все, что угодно, даже если это означает, что люди не будут воспринимать ее по-другому.

Я усмехаюсь, глаза горят.

— Думаю, знаю это лучше, чем кто-либо другой. В том, что с ней случилось, полностью моя вина, а она почему-то считает, что поступила со мной плохо.

Наверное, мне не следовало признаваться в этом, но Бетани - психотерапевт, в конце концов. С ней легко разговаривать. Она похлопывает меня по плечу.

— Знаю, что это не мое дело, но если бы я могла дать тебе совет насчет Элли и семьи, то посоветовала бы не пытаться встать между ней и Эллиотом. Не думаю, что ты собираешься это делать и не обвиняю, но вы с Эллиотом так похожи в своих убеждениях. Если кто-то из вас попытается заставить Елену выбрать сторону, то вы оба ее потеряете.

Пристально смотрю на женщину рядом со мной, пытаясь найти в ее глазах хоть намек на недоверие. У нее такие же глубокие карие глаза, как и у Елены, и по ним ее легко прочитать. Она говорит правду.

— Почему вы думаете, что ей придется выбирать? - спрашиваю я. В моем голосе звучит нерешительность, которую даже не пытаюсь скрыть. Елена значит для меня все. Если Бетани говорит, что есть шанс потерять ее, значит, она полностью владеет моим вниманием на данный момент.

— Потому что я знаю. О Томасе.

Мои руки безвольно опускаются по бокам.

— Все?

— Все.

Выдыхаю последние остатки дыма из легких.

— Клянусь, я не знал, когда встретил Елену, что у наших семей есть прошлое.

Бетани пожимает плечами.

— Знал или нет, для меня это не имеет значения. Важно то, что у тебя в сердце, Кристиан. Эллиот унесет обиду в могилу, но я ничего не имею против тебя. Елена любит тебя, и я вижу по твоим глазам, что ты тоже любишь ее. Пока ты продолжаешь делать ее счастливой, ты такой же член этой семьи, как и все мы, и Эллиоту когда-нибудь придется смириться с этим.

Бетани гладит меня по руке, а затем отходит, чтобы вернуться в зал.

— Эй, Бетани? - Нервно смеюсь. — Нужна помощь с декорациями в последнюю минуту? Мне бы не помешало чем-нибудь заняться.

Бетани озорно постукивает пальцами друг о друга.

— А вот и я! - Она тянет меня за руку в приемную, где поручает закончить развешивать гирлянды.

А потом установить стол для подарков.

А потом расставить карточки.

А потом центральные блюда.

А потом. А потом. А потом.

Неловко сижу на своем зарезервированном месте на церемонии в самом первом ряду, рядом с Эллиотом. Я даже попытался пожать ему руку, когда он подошел, но был полностью проигнорирован. Он притворился, что не видит меня. Смотрел прямо сквозь меня, как будто меня там и не было.

С каких это пор я стал здравомыслящим?

Постоянно сверяюсь с часами, будто от этого время пойдет быстрее, и не менее чем за минуту до начала церемонии Бетани приходит, чтобы избавить меня от страданий, заняв место между мной и Эллиотом.

Когда она оказывается между нами, снова бросаю взгляд на Эллиота. Он выглядит холодным. Отстраненным. Я ожидал этого, потому что он явно меня не выносит, но с Бетани обычно таким не бывает. Мне это не нравится.

Мои мысли прерывают звуки процессии и церемониатор начинает пробираться к алтарю, чтобы занять свое место. Поворачиваю голову, и, как всегда, когда вижу своего ангела, замираю, как и мое сердце в груди.

Елена сначала стоит в конце прохода, а затем начинает идти с маленькой девочкой цветочницей. Ее свободно завитые волосы каскадом ниспадают по спине, а верхняя половина заколота назад и убрана с лица. Макияж выполнен элегантно, только румяна немного переборщили. Впрочем, неважно, искусственно или нет, она потрясающа, когда краснеет. Елена всегда потрясающая, но я никогда еще не видел ее такой элегантной. Она прекрасна.

Начинаю представлять себе, какой великолепной она была бы в свадебном платье, идя по проходу навстречу мне.

От одной этой мысли мое сердце сжимается, а член становится твердым.

На полпути к алтарю маленькая цветочница начинает бегать и испускать возбужденный визг, тогда Елена ловит ее, подхватывает на руки и дует на щеки, после чего усаживает на колени к тете. А спустя мгновение садится рядом со мной и на ее лице появляется широкая улыбка. Нежно целую ее в щеку.

— Ты прекрасно выглядишь, - шепчу, чтобы только она услышала. Елена подмигивает мне, а затем обращает свое внимание на Джастина и Трэвиса, которые решили идти к алтарю вместе. Опираюсь на спинку стула Елены и держу ее руку в своей, пока она смотрит, как ее брат произносит свои клятвы.

Я не смог бы повторить ни одного слова из того, что они сказали. Все мое внимание приковано к Елене. Целую ее в щеку и говорю, что люблю, на что она поворачивает голову и нежно целует в губы.

После церемонии люди начинают покидать помещение, а семья Елены остается, чтобы сделать несколько фотографий с молодоженами. Задерживаюсь в дверях зала, ожидая Елену, и когда она заканчивает, подбегает ко мне и переплетает свою руку с моей. Ведет меня к месту приема, а я в это время раздумываю над тем: хочет ли она большую свадьбу или маленькую, интимную. Конечно, я бы предпочел последнее, но если она захочет пышную свадьбу, я приглашу весь штат Нью-Джерси, а может, и Техас. Дам ей абсолютно все, что она пожелает, если в конце дня смогу назвать своей женой.

Когда мы попадаем в зал для приема гостей, останавливаемся у бара, чтобы выпить шампанского и съесть закуски. В это время вежливо беседуем с некоторыми гостями. К концу коктейльного часа у меня в кармане почти все, кто находится в этой комнате, за одним исключением.

Отец Елены.

Я выпил шесть бокалов шампанского, и мне требуется еще один каждый раз, когда ловлю его взгляд на себе. Елена замечает это.

— Ты в порядке? - спрашивает она с весельем в голосе. — Обычно именно я выпиваю все шампанское.

Выдыхаю воздух изо рта. Прислоняюсь к одному из высоких коктейльных столиков, скрещиваю лодыжки и пытаюсь расслабиться.

— Твой отец весь вечер не сводит с меня пристального взгляда.

Она закатывает глаза и смотрит в его сторону.

— Он ведет себя неразумно. И до сих пор не извинился передо мной за День благодарения.

Делаю глубокий вдох и вспоминаю слова Бетани о том, что нельзя заставлять Елену выбирать сторону. Не хочу это делать, даже непреднамеренно.

— Может, тебе стоит поговорить с ним, - предлагаю. — Я предан тебе, а не твоему отцу, но не хочу, чтобы он думал, что я забиваю тебе голову неприязнью к нему. Когда-нибудь я стану его зятем, так что ему придется преодолеть свои проблемы со мной.

Не то чтобы я преодолевал свои проблемы с ним.

Елена хмыкает.

— Ты, кажется, очень уверен, что мы поженимся, мистер Ривз.

Рычу и легонько толкаю ее в грудью, пока она не прижимается спиной к стене. Хватаю за бедро и сжимаю, нависая над ее губами с ухмылкой.

— Кажется, я отчетливо помню, как женился несколько месяцев назад с четырехлетним ребенком в качестве свидетеля, жена.

— Жена? - повторяет хрипловатый голос за спиной. Отступаю назад и понимаю, что там стоит Эллиот. Я практически вижу пар, выходящий из его ушей. Каждый раз, когда он смотрит на меня, он будто думает, что я только что совершил ужасное преступление.

Я действительно совершил их немало. Но ни об одном он не знает.

Елена щелкает языком.

— Это просто шутка, - цедит она. Правая сторона рта Эллиота дергается в ревнивой усмешке и он просто ворчит, прежде чем уйти. Елена поглаживает основание моей шеи. — Не беспокойся о нем. - Поглаживает прилегающую ткань моего пиджака. Я одет во все черное с ног до головы, с изумрудно-зеленым бархатным галстуком. — Ты хорошо выглядишь. Мне нравится, когда мы одеваемся в парные образы.

— Не так хорошо, как ты, ангел. Ведь выглядишь ты просто потрясающе. Особенно твой макияж. - Поглаживаю ее по уху. — Этот румянец точно соответствует цвету твоей груди, когда мой язык находится внутри тебя.