Когда я нажимаю на второй TikTok, у меня сводит желудок.

Видео было снято из-за "Мустанга" Майлза, когда он останавливался с включенными стоп-сигналами.

И я, спотыкающаяся и пьяная, сажусь в его машину.

Эш была в "Тойоте", которая проехала мимо нас. Этот ТикТок она подписала так: Куда дальше направляются влюбленные птички?

Боже, сколько времени прошлой ночью Эш следила за мной? Следит за каждым моим движением, просто ждет момента, когда моя юбка поднимется и все увидят нижнее белье или я споткнусь о собственные ноги, чтобы она могла издеваться надо мной по всем социальным сетям?

Комментарии переполнены предположениями о том, что именно мы с Майлзом делали вместе после того, как я забралась на его пассажирское сиденье.

Натали оставила два комментария.

Эшли, ты можешь удалить это?

Нам не нужна эта драма. Старшая школа окончена.

Эш ненавидит, когда ее называют Эшли. Но Натали этого не знала.

Одному человеку не понравилось ни одно из видео и он не прокомментировал их.

ДЖОРДАН.

Может быть, он до сих пор их не видел.

Он не воспримет комментарии или подписи Эш всерьез. Он знает, что я бы никогда, ни за что не изменила ему. Я слишком сильно люблю его, и я прекрасно понимаю, что у меня самый лучший парень на свете. Но это все еще видео с Майлзом Мариано, братом-одиночкой его бывшей девушки, который, возможно, имеет какое-то отношение к исчезновению собственной сестры, а возможно, и нет, где он осматривает свою пьяную подругу, отдает ей свою толстовку и отвозит ее домой.

— Готово!

Крик Мэйбл заставляет меня подпрыгнуть. Я бросаю свой телефон под стойку, пока она не увидела, и хватаю тарелки для стола № 1. Как раз в тот момент, когда я ставлю огромные порции яиц, бекона и тостов перед Джорджем и его седовласым отцом, Джорджем-старшим, совладельцем единственного в городе магазина автозапчастей, я замечаю в окне знакомую копну голубых волос.

За стойкой ждет женщина, но она больше сосредоточена на том, чтобы заставить своего четырехлетнего ребенка слушать ее, чем на оплате счета, поэтому я делаю перерыв.

Выйдя на улицу, я прикрываю глаза от солнечного света и окликаю Эш, которая останавливается посреди своего типичного похода по магазинам в черную пятницу. Ее глаза подведены темной подводкой, ресницы покрыты густой тушью, а ногти выкрашены в синий цвет в тон волосам. Даже в семидесятиградусную погоду она в джинсах и темно-синей толстовке с закатанными до локтей рукавами.

— Привет, Мэдс. Как дела?

Меня передергивает от прозвища, которое дала мне Эш, когда переехала в Бомонт в середине седьмого класса. Тогда Эш была достаточно новенькой, чтобы не знать, что я никому не нравлюсь. Нам обоим нужен был друг, и никто другой не выстраивался в очередь на эту должность. Я спросила, не хочет ли она быть моим партнером в научном проекте, она сказала "да", и все. Она таскала меня на вечеринки, на которые я не хотела идти, и бросала меня, пока шла курить травку. Однажды она подтолкнула меня присоединиться к ней, и когда я закашлялась так сильно, что подумала, что могу сломать ребро, она рассмеялась надо мной. Если бы я сказала ей, что мне нужно на работу или поужинать с мамой, когда она попросила бы потусоваться, она бы усмехнулась и назвала меня плохим другом. В седьмом классе она смеялась над моими пятерками и сказала, что я выгляжу как шлюха, когда на следующий год у меня подросла грудь и я посмела показать намек на декольте.

Я не знаю, нравились ли мы когда-нибудь друг другу по-настоящему, но мы нуждались друг в друге, потому что у нас больше никого не было.

Сейчас Эш - последний человек, которого я хотела бы попросить об одолжении. Именно поэтому она сняла эти видео.

— Ты можешь убрать эти тиктоки?

Она наклоняет голову в притворном замешательстве.

— Какие именно? Тот, где ты надеваешь одежду убийцы, или тот, где ты садишься в его машину?

Я не утруждаю себя вопросами, почему она толкнула Майлза или почему она все это снимала. Эш всегда ненавидела девушку, которая имеет все то, что она хочет, и делала все возможное, чтобы низвергнуть ее с пьедестала.

Она не может смириться с тем, что Джордан выбрал меня. Но она не в его вкусе. Ему не нравятся девушки-социопатки.

— Оба.

Эш делает шаг вперед, опускает голову и заговорщически произносит:

— О черт. Ты действительно изменяла Джордану?

Это предложение настолько нелепо, что я смеюсь. После того, как я начала встречаться с Джорданом, она назвала меня одной из тех жалких девчонок, которые всю свою жизнь вращаются вокруг своего парня. Так что она должна знать, что я никогда не сделаю ничего, что поставит под угрозу наши с ним отношения.

— Конечно, нет, — говорю я ей. — Но эти видео просто... Они могут заставить Джордана волноваться без причины. Просто... пожалуйста, удали их.

Эш складывает руки на груди.

— Зачем мне их удалять, если ничего не случилось?

— Эй, королева выпускного! — С противоположной стороны улицы до нас доносится сопрано Натали.

Она, как обычно, гламурна - гладкие черные волосы коротко подстрижены, в ушах бриллиантовые заклепки, болтающееся ожерелье и позвякивающие серебряные браслеты, которые придают ей вид сошедшей с обложки журнала мод, а не провинциальной американки.

Она тянет за собой неохотно идущую Лив, одетую в свои обычные темные штаны для йоги и укороченный свитер, который приоткрывает нижнюю часть ее живота.

Когда Натали замечает Эш, она резко останавливается.

— О.

Эш громко говорит:

— Если ты так боишься, что твой парень увидит пару невинных видео, может быть, тебе действительно есть что скрывать.

Взгляд Натали переключается на меня. Она ничего не говорит, но на секунду, клянусь, я замечаю вспышку сомнения.

— Я не хочу. Не важно. Оставляй видео, мне все равно.

Все, чего Эш когда-либо хотела, - это реакции. Я ей ее не дам.

Она отступает, размахивая вейпом в воздухе.

— Увидимся, Мэдди.

Лив хватает меня за руку и тянет в тень закусочной, требуя:

— О чем, черт возьми, ты думала, садясь в машину Майлза? — в то же время Натали говорит:

— Эм. Тебе многое нужно мне рассказать!

— Я не думала, — шепчу я, освобождаясь от хватки Лив. — Я была пьяна, паниковала, и он предложил подвезти меня домой. — Я поворачиваюсь к Натали. — Ничего не произошло. Очевидно.

— Но ты видела то другое видео? — Натали настаивает. — То, где он пялится на тебя? Тебя это не взбесило? У меня от этого мурашки побежали по коже, а ведь за мной даже не наблюдали.

— Пялиться на кого-то – это не преступление. Он узнал меня со средней школы, вот и все.

— Да, хорошо. — Натали улыбается и закатывает глаза. — Он подумал, что ты симпатичная, и не мог оторвать от тебя глаз. — Она игриво подталкивает меня локтем, пока сама не съеживается. — Джордан собирается разобраться.

Мое сердце бьется сильнее.

— Что? Почему?

— Его пьяная подружка села в машину с другим парнем. — Она смеется. — Он точно не обрадуется этому.

— Не просто к еще одному парню, — добавляет Лив. — Придурок-брат его пропавшей девушки.

— Бывшей девушки, — поправляю я.

— О чем вы двое вообще говорили? — Спрашивает Натали.

Я пожимаю плечами.

— На самом деле ни о чем. Школа, колледж.

— И это все? Вы вообще не говорили о Софи?

Конечно, мы это сделали. Никто в этом городе не может прожить и дня без разговоров о ней.

— Мне действительно нужно вернуться в кафе.

— Хорошо, но тебе лучше поговорить с Джорданом, как только закончится твоя смена, — говорит Натали.

— Я не думаю, что он даже смотрел видео. Кроме того, он бы знал, что ничего не произошло, — настаиваю я. — Мы с Джорданом - это финал.

Лив опять закатывает глаза.

— Я знаю, что ты ничего не сделала, и ты это знаешь, — говорит Натали. — И я уверена, что Джордан тоже, но... после смерти Софи он также наверняка беспокоится о том, что потеряет тебя.

Я даже не думала об этом. Я не хочу представлять, какой ужас испытал бы Джордан, наблюдая, как его подвыпившая подружка садится в машину обвиняемого в убийстве после вечеринки.

Если он посмотрит эти видео, я буду нести ответственность за то, что пробудила в нем этот страх.

— Мне нужен кофе, — объявляет Натали и направляется в кафе.

Мэйбл стоит за кассой.

Она в бешенстве.

— И что, по-твоему, ты делаешь? — она огрызается.

— Извините! — Я спешу за стойку, чтобы занять место. Три человека стоят в очереди, чтобы заплатить. — Произошла чрезвычайная ситуация.

— Я не вижу никакой крови. — Она обыскивает закусочную и говорит себе: — И где, черт возьми, он?

Натали и Лив находят свободную кабинку у стены с окнами и берутся за руки через стол. Мне удается пройти мимо трех человек, стоящих в очереди, чтобы рассчитать их, а затем четвертый подходит к стойке, опираясь на нее локтями так сильно, что его руки почти оказываются на моей талии.

Майлз.

Чувствует ли он спиной жаркий взгляд Лив?

При ярком свете дня я замечаю несколько веснушек - одну в уголке его глаза, одну вдоль линии роста волос, еще одну на подбородке.

Я не могу не смотреть. Он действительно здесь, вернулся в Бомонт. Мне не приснилось все, что произошло прошлой ночью. Мне почти хочется протянуть руку и прикоснуться к нему, убедиться, что он настоящий.

На нем потрепанная джинсовая куртка, как будто он только что вышел из фильма 80-х.

— Хорошая куртка.

— Софи подарила мне её пару лет назад. Предполагалось, что это подарок в шутку. Но это шутка над ней. Я выгляжу чертовски сексуально.

Меня бесит, что он прав.

— Итак. Ты мой новый босс? — Почему его голос должен звучать так? Низкий и скребущий, как будто зубы царапают мою кожу. Воспламеняя каждый дюйм моего тела.

— Что ты...

— Эй! — Рявкает Мэйбл позади нас. — Ты должен был быть здесь десять минут назад!

— Скажи это моему будильнику.

Она поднимает палец.

— Правило номер один: в моей закусочной не должно быть умников.

— Я думала, правило номер один - не звонить, пока ты на смене? — Спрашиваю я.

Майлз смеется, мелодично и низко, прежде чем я осознаю, что мой невинный вопрос прозвучал как болтовня.