Застонав, Кайли забралась на табурет и зарылась лицом в свои руки.

— Уиннеле, это слишком, — пробормотала она, уткнувшись в руки. — Я не знаю, что со всем этим делать.

— Правда? Потому что, судя по трещине в штукатурке за изголовьем кровати в вашей гостевой комнате, я бы сказала, что вы точно знали, что делать сегодня днем.

— Вон там висят ножи. — Кайли сверкнула глазами. — Не заставляй меня закалывать тебя.

Уинн рассмеялась.

— Что? Мне нельзя знать, что у вас был секс? Или мне не позволено знать, что это было достаточно хорошо, чтобы расколоть твою штукатурку?

— Ни то, ни другое. Да. Нет.

— Может быть? — веселье ее подруги было явным, но, по крайней мере, она больше не смеялась. — Слушай, я не собираюсь говорить тебе, что я отнеслась ко всему этому брачному процессу с легкостью. Не думаю, что кто-то из нас так думал, и это естественно — сомневаться. Это странно, это быстро, и это возникло из ниоткуда, я права?

— О, дорогая, ты права!

— Точно. Но на самом деле это не было из ниоткуда. Я знаю, что ты не очень религиозна, а я вся такая ведьма-ведьма-вуду-ву, которую ты не очень понимаешь, но я искренне верю, что Богиня, или Бог, или Судьба, или как ты хочешь это назвать, приложила руку к этому.

— Приложила руку ко рту, который не может перестать смеяться?

Уинн хмыкнула.

— Может быть. Но это не значит, что он не прав во всем этом. Есть причина, почему мы… ты, я, Фелисити и Элла… почему мы смогли разбудить Стражей, и почему мы смогли сделать это сейчас, когда опасность со стороны Общества явно нарастает. Есть причина, почему старые Хранители пропали, и почему то, что происходит сейчас, имеет так много сходства с легендой о первых Стражах и их парах. — она сделала паузу. — Пожалуйста, скажи мне, что Даг хотя бы рассказал тебе всю эту историю после того, что произошло сегодня днем. Я имею в виду, после того, как мы поговорили здесь раньше.

Кайли кивнула.

— Итак, ты знаешь, что, когда старые способы перестали работать, женщины разбудили Стражей и помогли победить Семерых. Стражи не могли сделать это в одиночку; им нужна особая связь, которая была у них с их парами. Они черпали в ней силу, и эта сила была необходима для их победы. Так что, возможно, то же самое происходит и сейчас. Может быть, мы нужны, чтобы помочь Дагу, Ноксу и остальным не дать Обществу победить.

Кайли слышала ее слова и понимала, о чем она говорит. Возможно, она даже верила в некоторые из них, но ей все равно казалось, что вокруг нее захлопнулась какая-то ловушка. Или, может быть, наковальня марки Acme, болтающаяся на веревке над ее головой.

— Ты хочешь сказать, что я должна просто лежать и думать об Англии, — вздохнув, сказала она.

— О, черт возьми, нет! — Уинн усмехнулась. — Мне гораздо больше нравится скакать на нем, как ковбойша. Я просто хочу сказать, что, если бы ты перестала так сильно сопротивляться и пытаться придать всему смысл, все могло бы встать на свои места без твоей помощи. Ты должна помнить, девочка Койот, что жизнь — это не программа, которую можно отладить, и не строчка кода, которую можно подправить, пока все не станет так, как ты захочешь. Все немного сложнее.

О, как она ненавидела, когда другие люди придавали всему смысл. Она подняла голову и сузила глаза.

— Я все еще могу ударить тебя ножом.

— Ха! Хотел бы я посмотреть на твои попытки. Сначала тебе придется столкнуться с моим женихом, а он не выносит вида моей крови.

И это напомнило Кайли обо всем том, через что пришлось пройти Уинн, поскольку она была втянута в эту неразбериху задолго до того, как в нее ввязалась Кайли. Уинн не просто ранили, напали, стреляли и чуть не убили — она потеряла брата.

Все возвращалось к Брану, и именно его потеря побудила Кайли начать поиски. Кайли не хотела, чтобы кто-то еще потерял свою семью таким же образом, украденную у них группой людей, слишком жадных до власти, чтобы видеть в чужих жизнях что-то иное, кроме топлива для своего злого костра.

Остановить Общество — это самое важное, что Кайли могла сделать. Сможет ли она сделать это без гигантского Стража рядом с ней?

Хотела ли она этого?