Вампиры замка Вандерсон

Сжимая золотой крест, что висел у меня на шее, я прошла под черной металлической аркой и вошла в поместье Вандерсона. Каждый год в последнюю ночь октября монстрам этой земли приносили в жертву монахиню, чтобы утолить их голод до следующего года.

В этом году главный священник в моей деревне выбрал меня.

Большая летучая мышь пикировала из арки, задев крылом мое плечо. Она полетел вперед к замку, ее тело исчезло в больших темных облаках, клубившихся над моей головой.

Слезы выступили у меня на глазах, но я продолжала идти вперед, желая защитить своих близких. Ни одна монахиня так и не вернулась, и многие из их тел были найдены глубоко в лесу, со следами укусов на шее, тела были бледными и обескровленными.

Я пошла по зигзагообразной тропинке вверх по слегка покатому холму к серому замку в викторианском стиле с красными огнями, мерцающими в окнах верхних комнат. Заметив ряд монахинь, стоящих возле боковой двери, я крепче сжала свой крест.

Это было для моих сестер. Это было для моего народа. Это было для моей семьи.

Мы часами стояли на морозе, ожидая регистрации и распределения по группе крови.

— Следующий! — закричал высокий плотный мужчина с бледной кожей и тупыми клыками.

Сцепив от холода руки я бросилась в помещение, впервые за сегодняшний день оказавшись в тепле. С онемевшими губами и дрожащими пальцами я стояла перед ним, уставившись в каменный пол.

Я не хотела быть здесь, но у меня не было другого выбора.

Он обошел меня, оглядывая с ног до головы, а затем недовольно хмыкнул. Закрыв глаза, я пробормотала молитву, надеясь как-нибудь пережить эту пытку.

— Палец, — приказал он.

Как только я дала ему свой указательный палец, он проколол его острым когтем, и на коже выступила капля крови. Сморщив нос, он толкнул меня к старой металлической двери.

— Распространенная группа крови! — крикнул он. — Отведи ее в заднюю комнату.

Другой вампир, схватив за шею, повел меня по длинному коридору, заполненному металлическими клетками с монахинями. Некоторые были одеты в свои традиционные одежды, в то время как у других были коротко обрезаны юбки или сорван верх платья, так что их грудь торчала наружу.

По коридору ходили вампиры, присматривая себе жертву для следующего приема пищи. Сжав губы, я стала надеяться на то, что, поскольку моя группа крови распространенная, никто меня не тронет.

Или, возможно, это будет хуже для меня. Потому что тогда кто-нибудь высосет меня досуха и убьет за одну ночь. В то время как монахини с более вкусной кровью могли бы прожить дольше, потому что вампиры не захотели бы быстро лишиться такого деликатеса.

Я заметила монахиню из моей деревни, принесенную в жертву в прошлом году, сидящую в клетке для обладателей менее распространенных групп крови со следами укусов по всей шее. Сжав руки в кулаки, я поклялась себе, что не буду плакать.

Но… моя песенка была определенно спета.

Я вряд ли доживу до утра. Сегодня ночью меня обескровит любитель распространенной группы крови, не способный себя контролировать. Я бы исполнила свой долг перед деревней и перед своей семьей.

— Шагай, — прорычал вампир позади меня.

Пройдя коридор, мы вошли в заднюю комнату, в которой больше никого не было, что только еще больше подтвердило мою теорию. Люди с распространенной группой крови надолго здесь не задерживались.

Приковав мое запястье наручником к цепи, он вышел и закрыл за собой дверь. Сидя на холодном каменном полу, я кусала внутреннюю сторону щеки — ужасная привычка, от которой, как мне казалось, я навсегда избавился во время Великого поста в прошлом году.

Несколько часов спустя в комнату вошел тот же здоровенный мужчина, который проверял мою группу крови, и сел за металлический стол, взяв карандаш, чтобы сделать какие-то заметки.

Большая летучая мышь, которую я видела ранее, подходя к поместью, влетела в комнату и уселась на подоконник. Она расправила крылья и превратилась в вампира.

Темные спутанные волосы. Бледная кожа. Черные татуировки, ползущие по его рукам и туловищу.

Спрятав крылья обратно в тело, он спрыгнул с подоконника. Закрыв глаза, он сделал глубокий вдох и подошел ко мне.

— Подарок на ночь монстра, — сказал он.

— Да, — кивнул первый мужчина. — Но есть и другие, которые вы должны сначала увидеть. Попробуйте их на вкус и сделайте свой выбор.

Положив руку на плечо второго вампира, первый направил его в коридор.

Когда они вышли, я, забившись в угол, схватилась за свой крест и стала молиться о том, чтобы Бог спас меня, надеясь, что он услышит мои молитвы в этом заброшенном месте.

Мгновение спустя они снова появились в комнате, и вампир направился ко мне. Он остановился в нескольких шагах от меня, все еще полностью обнаженный, его член болтался на виду.

Я никогда не видела член, кроме как на картинках, и слышала о нем только из сплетен сестер. Греховный жар стал нарастать у меня между ног. Сжимая свой крест, я молилась, чтобы Бог простил меня.

Заставив себя отвести взгляд от его члена, я посмотрела в его глаза и тяжело сглотнула. Мои соски напряглись, желая, чтобы я коснулась их сквозь тунику.

— Она новенькая, — сказал вампир, скользнув языком по острию клыка. Протянув руку, он провел пальцами по центру моей груди, почти касаясь моего золотого креста, который мог обжечь его. — Монахиня из деревни Карко?

— Ее кровь самая обыкновенная, — сказал первый вампир. — Никому из твоих братьев или сестер она не нужна. И я сомневаюсь, что ты много от нее получишь. Впереди у нас лучший выбор — монахини из другой деревни с более редкой кровью и большими сиськами. Почему бы тебе не…

— Я хочу ее.

— Но…

Прежде чем первый вампир успел пробормотать еще хоть слово, второй метнулся к нему и с легкостью прижал к стене, двигаясь так быстро, что я едва могла разглядеть его движения.

— Я хочу ее, — прорычал он сквозь клыки. — Я ясно выражаюсь?

— Д-да, сэр Аларик.

Отцепив мою цепь от стены, он передал ее Аларику Вандерсону, который вывел меня через большую дверь в главный коридор. Взглянув на нас, вампиры скривились, когда увидели Аларика — члена королевской семьи — тащившего меня за собой.

Но сегодня я была его пищей.

Вероятно, он хотел обескровить монахиню, чтобы отпраздновать.

Пока я вспоминала услышанную дома сплетню об игровой комнате вампиров, в которой они сосут кровь и трахают монахинь всем скопом, он провел меня на нижний этаж и в спальню.

Нерешительно войдя в комнату, я увидела огромную кровать с балдахином и диваны, обтянутые роскошными тканями. Никогда раньше я не видела подобных вещей. Не в моей бедной деревне.

Аларик закрыл за мной дверь и медленно подошел ближе. Остановившись от меня в нескольких шагах, он окинул меня взглядом своих подернутых дымкой глаз. Мои родители всегда учили меня никогда не смотреть в глаза вампиру, но я… не могла удержаться.

Если мне суждено умереть здесь сегодня ночью, если Бог не защитит меня, тогда я бы хотела взглянуть в глаза дьяволу и показать ему, что я не боюсь… хотя на самом деле боялась.

Вместо того чтобы разорвать на мне тунику, обнажив шею, и высосать мою кровь, он поднес пальцы к моему лицу и провел ими по моему лбу, затем вниз по носу, по скулам к моим губам, его прикосновение было мягким.

— Что ты собираешься делать со мной? — прошептала я.

Он не ответил.

Проведя пальцами вниз по моему подбородку к горлу и дальше вниз, к груди, он коснулся моего креста сквозь одежду. Его кожа зашипела, и он, отдернув руку и выругавшись, засунул кончики пальцев в рот.

— Разве ты не знаешь, что, прикоснувшись к кресту, можешь сгореть? — спросила я, нахмурившись. Осторожно взяв его руку, я с ужасом уставилась на ожог, появляющийся на его коже. — У тебя есть какая-нибудь мазь?

— Само пройдет, — сказал он, помолчав. — Почему тебя это беспокоит?

Смотря в его глаза, я была не в силах заглянуть в душу этого человека, как делала это со многими другими людьми, посещавшими церковь. Я всегда могла сказать, хорошие они или плохие, верующие или нет.

Но он был прав. Почему меня это заботило? Он собирался убить меня.

Тем не менее, я ничего не могла с собой поделать.

— Зачем ты прикоснулся к моему кресту? — спросила я, отказываясь отвечать на его вопрос.

— Я не видел его.

— Он висит прямо у меня на груди.

— Ты видела, как я превращаюсь в летучую мышь, — снова помолчав, сказал он.

— И что? — прошептала я, глядя на восстанавливающуюся кожу его пальцев. Мои глаза расширились от того, как легко и быстро вампиры могут регенерировать и исцеляться. Если бы только люди могли обладать такой силой.

Больные мужчины и женщины, которых я видела ежедневно, могли бы дожить до следующего дня.

Низкий мрачный смешок сорвался с его губ.

— Учат ли вас в вашей деревне хоть чему-нибудь?

— Прости? — сказала я ошеломленно. — Ты подвергаешь сомнению мой интеллект?

— Да, — сказал он и мягко улыбнулся. — Как тебя зовут?

— С дамой так не разговаривают, — сказала я во внезапном порыве уверенности и, скрестив руки на груди, уставилась на его скульптурное лицо. — Я бы никогда не назвала свое имя такому дьяволу, как ты.

— Будь я дьяволом, то уже давно сорвал бы с тебя твой крест и запретил носить его в моих покоях.

— Ты не заставишь меня снять его?

— Крест? — спросил он, скривив губы в ухмылке. — Нет. Потому что никакой бог не спасет тебя от меня, — он обвил рукой мое горло. — Однажды ты снимешь цепь и поймешь, что единственные боги — это те, кто живет в этом замке.

Я тяжело сглотнула, напрягшись.

— Как тебя зовут? — снова спросил он.

— Дафна, — прошептала я.

— Дафна, — повторил он и провел подушечками пальцев по моему горлу. — Повтори свое имя.

— Дафна.

— Дафна, ты когда-нибудь слышала выражение «слепой, как летучая мышь»?

— Д-да.

— Как ты думаешь, откуда оно взялось?

Опустив взгляд, я уставилась на его запястье чуть ниже моего подбородка.

— Не знаю, кто придумал эту ложь, но летучие мыши на самом деле не слепы. Я не настолько необразованна, сэр Аларик.