Ему нужен был хороший день.

— Мы и желать не могли лучшей погоды. — Оливия присоединилась ко мне с огромным термосом кофе.

— Она прекрасна. — Я сделала несколько глубоких вдохов прохладного майского утреннего воздуха и посмотрела на небо. На небе не было ни облачка, и ярко светило солнце. К полудню холод исчезнет, и это будет идеальный день для работы на свежем воздухе. — Что еще нам нужно сделать?

— Прямо сейчас — ничего. — Оливия улыбнулась и взяла меня под руку. — Пойдем проверим, как там ребята. — Мы прошли вдоль ограды загона туда, где Сайлас и Эллиот приветствовали мужчин из грузовика. — Это братья Ли, — сказала она. — Ты помнишь их? Они совсем ненамного старше тебя.

Я покачала головой. Я бы, наверное, весь день была окружена незнакомыми лицами и уже не могла дождаться приезда мамы, Джесса и Джиджи.

— Доброе утро, — окликнула Оливия мужчин.

Они все обернулись, и один из братьев Ли помахал нам рукой. Оливия отпустила мою руку, и я присоединилась к Сайласу. Обняв меня за плечи, он представил меня братьям-близнецам.

— Это моя девушка, Фелисити Клири.

Мы пожали друг другу руки, и один из братьев спросил:

— Клири. Ты сестра шерифа?

Я улыбнулась.

— Да, это я.

— Кстати о дьяволе, вот он идет. — Сайлас кивнул в сторону сарая.

Я обернулась и увидела внедорожник Джиджи, припаркованный рядом с моей машиной. Банда Клири высыпала наружу, и Роуэн, дико прыгавшая рядом с моей мамой, присоединилась к нашей компании.

— Тетя Лисси! — Роуэн взвизгнула, обнимая мои ноги.

Я наклонилась, чтобы поцеловать ее в нос, а затем обняла свою маму.

— Привет, — сказала я. — Как у тебя дела сегодня?

— Я великолепно. — Она улыбнулась и начала болтать с Оливией.

Месяц назад мама начала принимать препарат, и, казалось, это немного помогло. Я проводила с ней послеобеденные часы вместо вечеров, которые были зарезервированы для Сайласа, и я не видела, чтобы у нее был эпизод почти месяц. Я скрестила пальцы на том, что наша полоса везения продолжится.

— Как поживает мой большой мальчик? — Я взяла Бена из рук Джесса и поцеловала его в пухлые щеки. — Не терпится поиграть на улице и испачкаться?

— Возможно, нам придется сполоснуть его из шланга, прежде чем мы поедем домой, — поддразнила Джиджи. Этим утром она была так же прекрасна, как всегда, ее кожа и волосы сияли. Оставалось всего пару месяцев до того, как малышка Клири присоединится к нашей семье, и я не могла дождаться встречи с ней.

— Шоколад, — сказал Бен.

— Придется немного подождать. — Я определенно покорила своего племянника, но в процессе создала немного помешанного на шоколаде монстра.

Побывав там некоторое время, Эллиот заявил, что есть над чем поработать, и все разошлись в разные стороны. Мы с Джиджи вернулись в дом и сели за столик на улице, наслаждаясь утренним кофе, пока дети играли во дворе. На заднем плане мычали коровы и телята.

— Итак, Джесс попытался объяснить мне все это прошлой ночью, но я все еще в замешательстве относительно того, что именно должно произойти, — сказала Джиджи.

— Ты и я, мы обе. Я уже месяц задаю Сайласу вопросы и до сих пор не могу себе этого представить.

Прошлой ночью весь скот был выведен на арену, примыкавшую к загону для клеймения. Сайлас и братья Ли приедут верхом, привяжут телят и вытащат их на арену для клеймения. Далее команда борцов будет держать телят, пока Эллиот ставит им клеймо, а Гас делает им прививки от распространенных болезней крупного рогатого скота.

Джиджи ухмыльнулась.

— Я не могу дождаться, когда увижу, как Джесс борется в грязи.

— Сайлас сказал, что если я захочу попробовать, то смогу. И он обещал научить меня завязывать веревку этим летом. Я думаю, Оливия когда-то была одной из лучших в этом.

— Серьезно? — спросила Джиджи. — Это потрясающе. Я надеюсь, ты попробуешь заняться борьбой. Я обязательно сделаю много фотографий тебя грязной и вульгарной, чтобы однажды использовать их против тебя.

— Ну и дела. Спасибо, — невозмутимо ответила я.

— Как ты думаешь, клеймение вредит телятам? Я действительно надеюсь, что нет. Они такие милые и счастливые.

— Сайлас говорит, что телята намного крепче, чем мы думаем, и боль, кажется, беспокоит их лишь на секунду. Он пообещал мне, что к концу дня они все вернутся к беготне и играм друг с другом на пастбище. Тем не менее, мне тоже жаль малышей.

— Ты знала, что их нужно клеймить по закону? Джесс сказал мне это, и я подумала, что он шутит. Он заставил меня погуглить, когда я ему не поверила.

— Ну, одно о сегодняшнем дне можно сказать наверняка — это будет познавательно.

Несколько часов спустя ранчо было битком набито смеющимися людьми. Клеймение был не просто необходимой задачей, но и возможностью для соседних фермеров и владельцев ранчо провести время друг с другом. Вдоль забора рядом с загоном выстроились люди, наблюдавшие за работой команды на арене.

Мой взгляд постоянно блуждал по Сайласу. Он выглядел таким красивым и властным, как всегда, когда ехал верхом на Кураже. Я испытывала такую гордость, называя его своим, и через двадцать лет я хотела быть именно в этом месте, наблюдая, как он управляет очередным клеймением.

Линия ограждения взорвалась смехом, когда один из телят покрупнее чуть не взял верх над Джессом и Паксоном, и дуэт полетел в грязь, улыбаясь и ругаясь одновременно. Все они, как и другие борцы, были грязными, но счастливыми.

Сайлас объявил перерыв на обед, и съемочная группа отправилась за бутербродами со стола, который мы с Оливией накрыли для них. Привязав Куража, Сайлас неторопливо подошел ко мне, стоявшей у забора.

— Привет, детка.

— И тебе привет. Хорошо выглядишь, малыш. — Я подмигнула.

Он сдвинул назад свою ковбойскую шляпу и наклонился, чтобы коснуться своими губами моих.

— Развлекаешься?

— Это потрясающе. Ты все еще думаешь, что я могла бы попробовать побороться с одним из телят позже?

На самом деле это была не борьба с животным, а просто удерживание его ног, чтобы они не брыкались, когда Эллиот подходит и ставит им клеймо. Верхняя часть моего тела была слабой, но я могла бы попробовать. Сегодня в загоне были и другие женщины, и их вид придал мне уверенности.

Сайлас ухмыльнулся и снова поцеловал меня.

— Еще бы. Давай сначала перекусим.

Вскоре после этого я сидела на земле, грязная, потная и чертовски гордая собой. Сайлас помог мне бороться с тремя телятами, в то время как его отец смотрел на это с недоверием. Было нелегко, мои руки горели и устали, но я не сдавалась. Я использовала все свои силы и безошибочно следовала его инструкциям.

Сайлас встал и помог мне подняться с земли, сразу же притянув меня к своей груди. Его рот накрыл мой, и он быстро скользнул языком внутрь. Прямо посреди загона он поцеловал меня, как будто мы были одни в его спальне.

Я поцеловала его в ответ. Наши языки переплелись. Зубы покусывали друг друга. Губы исследовали каждый сантиметр. Ни один из нас ничего не утаивал.

— Это моя сестра! — крикнул Джесс рядом с нами. — Совесть есть, Грант?

Он оторвался, и мы оба улыбнулись, как идиоты, в то время как команда вокруг нас смеялась.

— Ты отлично справилась, детка, — сказал он. — Я так чертовски горжусь тобой.

Мое сердце воспарило от похвалы.

— Я тоже горжусь собой.

Если бы Эллиот не пялился на нас, это был бы идеальный момент. Неважно. Я повернулась обратно к Сайласу и начала смеяться.

— Я вся в дерьме. Эти джинсы уже никогда не будут прежними.

— Эх, — сказал он. — Это просто зеленая трава и вода.

— Я лучше пойду внутрь, а тебе лучше вернуться к вязанию веревки.

— Ладно. Увидимся через некоторое время. — Он быстро поцеловал меня, прежде чем я перелезла через забор и пересекла посыпанную гравием площадку к главному дому.

Просторный дом Грантов был одним из самых красивых, которые я видела во всей долине Джеймисон. В бревенчатом доме Эллиота и Оливии было широкое крыльцо, тянувшееся по всей длине фасада. Первый этаж был полон окон, а на крыше было два больших слуховых окна, вырезанных в жести.

Внутри дом был полон сочных пород клена и гикори. Оливия отделала помещение кожей цвета эспрессо и темно-зеленой мягкой мебелью, что придало всему помещению деревенскую атмосферу. Кухня была единственной комнатой в доме, которая не была темной и уютной. Там было полно кремовых шкафчиков, приборов из нержавеющей стали и желтых гранитных плит. Это не сочеталось с остальной частью дома, но каким-то образом все равно смотреть прекрасно.

— Хэй, — сказала я Оливии и маме, которые стояли на кухне. — Я могу чем-то помочь? Мне не терпелось узнать все о приготовлении еды для такого количества людей. Я хотела знать все о том, как быть ведущей клеймения, как Оливия.

Потому что через двадцать лет я хотела быть здесь, работая над приготовлением праздничного блюда для клеймения, который был большим днем не только для Сайласа. Это был бы наш большой день.

Остальная часть клеймения пролетела в мгновение ока. Мы с Оливией неустанно трудились, чтобы приготовить первоклассное блюдо из ребрышек и индейки для праздничного ужина. Возможно, она и не была на улице в грязи, но Оливия сегодня работала усерднее, чем кто-либо другой на ранчо, и благодаря ей все казалось легким.

Ни разу она не испытывала стресса или спешки. Она двигалась с грацией и эффективностью, точно зная, что нужно сделать, чтобы приготовить изысканное блюдо более чем на сорок персон. Мое уважение и восхищение мамой Сайласа выросло в десять раз за один день.

— Фух, — сказала я, когда последний человек прошел через очередь к буфету на кухне. — Это было безумие. Ты потрясающая.

— Спасибо, милая, — сказала Оливия. — Твоя помощь была спасением.

В следующем году я пообещала себе, что сделаю еще больше, чтобы разделить ее нагрузку.

— Мама? — Сайлас позвал от входной двери. — Ты можешь выйти сюда?

— Я подойду, — сказала я, дотрагиваясь до плеча Оливии. — Тебе следует поесть и выпить большой бокал вина. Ты это заслужила. — Она улыбнулась.