ГЛАВА 4

ГЛАВА 3

С торжествующим блеском в глазах Кейн отстранился, отпуская её запястья. Но Кейтлин схватила его за футболку. Её дрожащие пальцы сжимали мягкий хлопок, пока она удерживала его над собой, её пальцы напряглись на его твёрдой груди.

— Как это называется? — спросила она, ненавидя неотложность в своём голосе.

— Вопрос, который обжигал эти уста последние четырнадцать лет, верно? — сказал он, упершись руками по обе стороны стола, его бицепсы напряглись.

— Скажи мне, — тихо потребовала она.

Он взглянул на её кулак, затем снова в её глаза с намёком на уговаривающую улыбку.

— Крепкая хватка. Я мог бы хорошо использовать это.

— Откуда ты всё это знаешь, Кейн?

— Позже, — сказал он, игриво подмигнув, и прижал большой палец к костяшкам её пальцев, заставляя её отпустить его, а затем поднес её руку к своим губам и дразняще поцеловал тыльную сторону.

Он откинулся на спинку стула, и ей захотелось снова схватить его, но она подавила своё раздражение. Кейн не собирался ничего рассказывать ей в этих четырёх стенах, что бы она ни делала. У него не было намерения подвергать риску своё освобождение. Она должна была быть довольна осознанием того, что это не последний раз, когда она видит Кейна Мэллоя, что сегодня вечером она достигла, по крайней мере, одной цели.

Но когда Кейтлин оторвалась от стола, она всё ещё не могла подавить своё негодование настолько, чтобы не бросить на него свирепый взгляд по пути к двери. Взгляд, который сказал ему, что это ещё не конец. Он может прийти за ней, но она будет готова. И, судя по его ухмылке, он наслаждался её молчаливым неповиновением, их тайным невысказанным обменом понимания, скрытым от тех, кто за стеклом.

Выйдя из комнаты для допросов, Кейтлин захлопнула за собой дверь и прислонилась к стене коридора. Откинув голову, она прижала бумаги к груди, когда шок поразил её во второй раз.

Кейн, наконец, подтвердил это. Что бы ни отрицали другие, она была права — между смертью её родителей была связь.

Она сделала несколько ровных вдохов. Горло стянуло, сердце бешено колотилось.

Семь лет с точностью до дня. Семь лет с точностью до часа.

Все остальные могли бы настаивать на том, что это совпадение, но Кейтлин никогда в это не верила. И не меньше, чем тогда, когда она рисковала своей новой работой, чтобы проникнуть в секретные архивы отдела — тайная попытка, которая привела к тому, что она обнаружила свою единственную зацепку. В независимых отчётах экстрасенсов указывалось, что у обоих её родителей были вырваны астральные тела, а вместе с ними и их души — души, которые впоследствии оказались в ловушке, а не обрели покой. Это была информация, которая так и не попала в официальную базу данных, информация, которая вместо этого была засунута в какой-то старый пыльный ящик для документов в задней части заброшенного склада, чтобы никогда не увидеть свет.

Но её находки лишь укрепили её логику в том, что то, что убило их, придёт за ней. Она будет следующей.

Придёт за ней меньше чем через пять дней – в годовщину их смерти.

Те, кто отрицал это, просто защищали напуганную молодую женщину, но Кейтлин не хотела защиты. Кейтлин хотела знать правду. И почти четырнадцать лет спустя Кейн был единственным, кто мог дать ей это. Возможно, это было тяжело, быстро и жестоко, но, по крайней мере, это была правда.

Она провела дрожащими пальцами по волосам. Она была права; если кто-то и должен был знать об этом виде, то это должен был быть магистр вампиров. Это нечто должно было быть чем-то архаичным, если никто другой не мог определить его, если даже самые образованные представители третьего вида, у которых она годами выспрашивала информацию, ничего не нашли.

Более того, она поверила каждому слову, когда Кейн сказал ей, что может убить его. Что бы это ни было.

Хотя это выворачивало её желудок, задевало её достоинство, её самоуважение, теперь она точно знала, что Кейн был неотъемлемой частью её выживания, её мести — всё, что он знал, всё, чем он был, всё, на что он был способен. Требовалось что-то смертоносное, чтобы уничтожить это существо, и не было ничего более смертоносного, чем Кейн Мэллой.

Будь он проклят за то, что она нуждалась в нём. И, чёрт возьми, её запястья до сих пор покалывало от его прикосновений, жар до сих пор ощущался на её щеках. Она поднесла тыльную сторону ладони ко рту, чтобы её губы могли коснуться того места, где только что были его губы, но она вздрогнула, снова убрав руку, когда двери слева от неё распахнулись.

Макс резко остановился, как только их взгляды встретились, в его глазах была нехарактерная паника.

— Я в порядке, — сказала она, упреждая его вопрос.

Он подошёл к ней и толкнул дверь напротив, заходя внутрь. Кейтлин неохотно поняла намёк и последовала за ним внутрь.

— Что, на хрен, это было? — потребовал он, поворачиваясь к ней лицом и тыча пальцем в сторону комнаты для допросов.

— Что?

— Оставаться на своей стороне стола. Не приближаться к преступнику. Придерживаться линии допроса. В какой момент ты решила, что всё вышеперечисленное неприменимо?

Она прислонилась спиной к столу и положила подписанные бумаги рядом с собой.

— Он предложил мне почитать его.

— И ты на это повелась.

— Я знала, что он не сделает ничего, что поставит под риск возможностью выбраться отсюда.

— Я просто сидел за двусторонним стеклом и наблюдал, как этот ублюдок прижал тебя к столу. Чего из этого ты не понимаешь?

— Он застал меня врасплох.

— Как и в том коридоре? Он играл с тобой, Кейтлин. Со всеми нами. Он — игрок.

— У него была своя маленькая неандертальская устоявшаяся практика, и что с того? Меня прижимали более уродливые и порочные вампиры, чем он.

Он раздраженно вздохнул.

— Он играл тобой там, как марионеткой, всё ради нашей выгоды, и ты позволила ему. Точно так же, как он планировал похитить тебя прямо у нас из-под носа ранее. Тебе никогда не следовало приближаться к нему. Ты знаешь, на что он способен.

— Но он ещё не до конца разобрался, на что я способна, не так ли? Он хотел доказать свою точку зрения, и он это сделал. Позволь ему продолжить думать таким образом, и он станет более сговорчивым. Ослабив мою бдительность, он ослабит свою. Я знаю, что делаю, Макс. И я могу это сделать, я обещаю тебе.

Макс подошёл на шаг ближе.

— Я говорил с тобой как твой босс, но теперь я говорю тебе как твой отчим, что всё кончено, Кейтлин. Ты не ввязываешься в это дело. Ты заканчиваешь с этим прямо сейчас.

— Я не могу.

— Можешь. И ты это сделаешь. Ксавьер присоединится к нам через несколько минут, и ты скажешь ему, что передумала.

— Ничего не изменилось, Макс.

Макс нахмурился, настороженно изучая её.

— Он что-то сказал тебе на ухо, когда уложил тебя на стол. Что это было?

Ей было противно лгать Максу, но, узнав правду, он запрет её в безопасном доме, хотела она этого или нет. Это должно было остаться между ней и Кейном. Ей нужно было, чтобы это было только между ней и Кейном, если она собиралась получить то, что хотела. И она получит то, что хочет. Она ещё не была уверена, как, но она это сделает.

— Ничего важного.

— Выглядело иначе, судя по выражению твоего лица или по тому, как ты схватила его.

— Как ты и сказал, он игрок. Ему нравится реакция. Я решила подарить ему одну, чтобы он с ней поиграл.

Глаза Макса вспыхнули с подозрением, но в них было и беспокойство, которое, если бы она так отчаянно не хотела выбраться оттуда, вырваться из-под его пристального взгляда, у неё, возможно, возникло бы искушение исследовать.

— Значит, он не дал тебе ни малейшего намека на то, почему ты всё ещё жива? Или почему он вызвал тебя?

— Мы оба знаем, что он сложнее, чем кажется.

— Почему ты не прикусила губу, Кейтлин?

— Чего он от меня и хотел? Он знал, что вы наблюдаете. Он ждал, когда я вызову подкрепление. Я хотела показать ему, что я его не боюсь.

— А ты его боишься?

— Что это за вопрос?

— Слишком много людей попало под его влияние, Кейтлин. За этой внешностью и этим обаянием скрывается опасность, он порочен, и он сделает всё, что потребуется, чтобы получить желаемое.

— Я та, кто внёс свой вклад в этот профиль, помнишь? Так что не разговаривай со мной, как с каким-нибудь новичком, Макс. Не ты, из всех людей. Ты же знаешь, я знаю своё дело. И я знаю этого вампира лучше, чем кто-либо другой в этом подразделении. Я знаю, у тебя есть потребность защищать меня из-за мамы, из-за папы, но я взрослая женщина. И это вполне в моих силах. И хотя тебе неохота это признавать, ты это знаешь.

— То, что ты делаешь, безумие. Это самоубийство.

— Трудно думать об этом как о самоубийстве, когда часы уже тикают.

Его глаза вспыхнули.

— Нет. Пожалуйста, не говори мне, что всё дело в этом.

— Я просто говорю, что смотрю на вещи иначе, чем ты.

Он подошёл к ней.

— Ничто не придёт за тобой, Кейтлин. То, что случилось с твоими родителями, совершенно не связано — просто умопомрачительное совпадение и не более того. Ты не можешь рисковать своей жизнью из-за какого-то бредового убеждения.

Но теперь она знала, что это не было бредом. Неважно, как сильно все пытались убедить её в обратном.

— У меня есть работа, которую нужно сделать, Макс, — твёрдо сказала Кейтлин. — Кейн — моё дело. Я собираюсь вернуть его обратно, и на этот раз, обещаю, я сделаю это законно.

— Ты выходишь за рамки своей работы. Я подозревал это в течение нескольких месяцев, и теперь это выступление только подтвердило моё подозрение.

Дверная ручка повернулась, и вскоре доминирующая фигура Ксавьера появилась в открытом дверном проёме. Он посмотрел сначала на Макса, затем на Кейтлин.

— С тобой всё в порядке, Кейтлин? Макс беспокоился, что ты будешь потрясена.

— Я в порядке, — заявила Кейтлин, бросив на Макса сердитый взгляд за то, что он даже предположил такую возможность. Она протянула Ксавьеру бумаги. — Когда он будет освобожден?

— Теперь, когда он подписал это, в течение следующих двух часов, — он посмотрел на Макса. — Макс, я бы хотел несколько минут побыть наедине с агентом Пэриш, пожалуйста.