В поместье Золотого Феникса действительно было слишком много рабов, и у смертного не было бы возможности шпионить за тем, что он сделал. Поэтому, после того как он подтвердил, что Сяньцзунь Гуй Юань не был уверен в том, что он сделал, он оставил этот вопрос без внимания.

Этот инцидент был самой большой занозой и самой глубокой болью в его сердце.

– Позволь мне угадать, – Юэ Ухуань шаг за шагом шел вперед с улыбкой на лице, – Может быть, ты выразил свою любовь моему учителю? А потом мой учитель отверг тебя. В твоей крови полудемона вспыхнула жажда убийства и гнев, и ты убил его по ошибке? Ты подозревал, что Сяньцзунь Гуй Юань видел твою форму полудемона, и поэтому убил его, чтобы заставить замолчать?

– Нет, – пробормотал себе под нос Ань Лун, как будто объясняя самому себе, – Я не знаю, что произошло в то время. Все это было так запутанно. Когда я проснулся, он был уже мертв...

– Да, – заключил Юэ Ухуань, – Ты потерял контроль. Твой Гу убил его.

Ань Лун возразил:

– Он не умер!

– Я видел его безжизненное тело своими собственными глазами. В то время ты тоже думал, что он мертв. Итак, ты уложил его в его любимом лекарственном саду, не так ли? – выражение лица Юэ Ухуаня было чрезвычайно печальным, – Учитель такой жалкий. На его теле не было и следа какого-либо сопротивления. Я думаю, он никогда не ожидал, что его собственный «хороший друг» будет так жесток к нему, он был застигнут врасплох.

Ань Лун почувствовал, что у него снова начинает болеть голова.

– Я больше ничего не помню. Но он не умер, он вернулся к жизни...

Юэ Ухуань с удовлетворением сказал:

– Учитель сумел вернуться к жизни благодаря своей удаче, а не по твоей милости.

Ань Лун глубоко вздохнул:

– Цинши простил меня.

– Он простил тебя? – Юэ Ухуань безумно рассмеялся, как будто услышал самую смешную шутку. Он был похож на исчадие ада, нашедшее самую глупую добычу, жалкую душу, которую он мог забрать с тем же усилием, которое требовалось, чтобы сдуть пылинку.

Ань Лун вдруг почувствовал страх. Он понял, что что-то не так. Может быть, ему следует немедленно убить этого человека. Он не хотел смотреть правде в глаза…

Однако было уже слишком поздно. Мягким тоном Юэ Ухуань сказал самую жестокую правду:

– Учитель забыл это. Он забыл, что ты убил его.

Ань Лун сердито сказал:

– Невозможно! Этот Гу не мог напасть на его море сознания!

– К сожалению, что-то случилось с его душой, что привело к потере части его памяти, – Юэ Ухуань посмотрел на него так, будто видел перед собой жалкое существо, – Когда он сказал, что простил тебя, о каком инциденте он говорил? Он когда-нибудь упоминал что-нибудь о том, что произошло в тот день? Не говори глупостей, как кто-то может простить своего убийцу?

Ань Лун продолжал пятиться. Он почувствовал, что голова у него заболела еще сильнее.

Когда он увидел Сун Цинши, он был немного не в себе. Он помнил только, как признался в своих чувствах, отдался на его милость, умоляя о капельке любви. Но был безжалостно отвергнут. Затем он впал в ярость и отчаяние. Он потерял рассудок, а когда снова протрезвел, Сун Цинши уже пал от его Гу.

У него был полный психический коллапс, и он в панике покинул поместье Золотого Феникса. Когда позже он узнал, что Сун Цинши не умер, он почувствовал себя немного лучше. Он знал, что совершил серьезную ошибку, и не осмеливался просить прощения. Все его существо было в замешательстве, и долгое время после этого он был похож на ходячий труп. Затем он получил письмо от Сун Цинши. Содержание письма было таким же, как обычно, в нем говорилось о решении сложной проблемы, которую он поставил. Он не упомянул о событиях того дня, как будто не принял это близко к сердцу.

Сун Цинши согласился пригласить его в Долину Короля Медицины в качестве гостя.

Сун Цинши улыбнулся и сказал, что простил его.

Сун Цинши ни разу не упомянул о том, что произошло в тот день.

Потеря полной радости, которую он когда-то обрел, была ударом, от которого он чуть не потерял сознание…

Он больше не смел думать о том дне, пытаясь спрятаться в песке, как страус, стирая все следы своего преступления.

В его сердце было даже слабое счастье. Цинши знал о его чувствах и был готов простить его преступление. Разве это не означало, что в его глазах он был уникальным существом? Что он чувствовал к нему что-то другое? В ту ночь, когда он впервые постучал в его дверь в одном нижнем халате, он чуть не упал в обморок от счастья, думая, что тот пришел согласиться на его просьбу.

Хотя это было недоразумение, возможность вернуться к тому, чтобы быть его хорошим другом, тоже была хорошей…

Чтобы искупить свое преступление, он был готов на все.

Даже если бы острое лезвие несколько раз вонзилось ему в сердце…

Он все еще был совершенно готов сделать это…

Из-за его происхождения полудемона, его желание убивать было сильнее, чем у обычного человека. Никто не мог спровоцировать его и остаться в живых. Никто, за исключением Юэ Ухуаня. Он снова и снова подавлял свои убийственные намерения, позволяя этому слабому смертному выжить в море гнева. Потому что он боялся. Если он совершит еще одну ошибку, то потеряет все.

Оказалось, что он уже совершил ошибку?

Оказалось, что он так и не был прощен?

Ань Лун в агонии держался за голову. Эффект Фимиама, Пленяющего Душу становился все глубже и глубже. Он почувствовал, как в его голове снова зазвучал жужжащий звук. Вот-вот должны были появиться слуховые галлюцинации.

 – Отпусти учителя, хорошо? – Юэ Ухуань медленно приблизился, его красивые глаза были полны мольбы, а голос был слабым и жалким, – Я не причиню вреда учителю. Я просто хочу жить с ним спокойной жизнью в Долине Короля Медицины. Мы проведем эти годы мирно, вдали от всех мирских дел. Я прошу тебя помочь нам, хорошо?

Несколько виноградных Лоз Кровавого Короля медленно выросли из темноты. Прихватив с собой давно приготовленный высокотоксичный яд, они приблизились к этой растерянной добыче, находящейся на грани краха.

– Ты уже причинил ему боль. Он не может простить тебя, – Юэ Ухуань использовал самые жестокие слова, разрывая его сердце на куски, провоцируя его душу, – Как ты можешь все еще бесстыдно возвращаться к нему? Как ты можешь быть таким толстокожим и снова стать его другом? Может быть, ты ошибочно думал, что он простил тебя потому, что ты занимаешь особое место в его сердце?

Меч в его руке медленно приближался, поблескивая голубым светот от яда на лезвии.

Ань Лун ахнул и взмолился:

– Перестань говорить, перестань говорить...

– Ты действительно смешон, – Юэ Ухуань мягко покачал головой, его голос был полон жалости, – Как ты молился о прощении за убийство любимого человека? Как насчет того, чтобы... отправиться в ад и исповедаться в своих грехах?

Едва он закончил говорить, как его меч высунулся, как плывущий дракон. В то же время, Лозы Кровавого Короля начали атаку на слабость, которую уже приметили.

На теле Ань Луна быстро появилась твердая чешуя. Как самый прочный щит, она автоматически блокировала ядовитую атаку.

Юэ Ухуань забрал свой меч, сделал два шага назад и усмехнулся:

– Родословная полудемонов, как это действительно хлопотно.

Он успешно разрушил защиту его сердца, и каждая позиция, которую он атаковал, была слабостью. Но его база культивирования была слишком низкой, чтобы пробить защиту полудемона на стадии Зарождающейся Души. Это действительно было слишком сложно.

Ань Лун опустился на колени на землю. Шум в его голове усиливался, заставляя его падать, лишая способности думать. Гу по всему этажу потеряли управляющую ими волю и начали без разбора нападать на любое живое существо.

Он боялся, что если упустит этот шанс, то никогда не получит другого такого же. Юэ Ухуань использовал Лозу Кровавого Короля, чтобы непрерывно отгонять окружающих насекомых, и все же его тело было искусано ядовитыми змеями и Гу. Он проглотил какое-то лекарство, чтобы отсрочить действие яда. Затем он достал Бабочек Черной Смерти, их высокотоксичный яд мог проникнуть через контакт с кожей. Он уже использовал Лозу Кровавого Короля, чтобы отметить добычу для Бабочек.

Он выбросил талисман, и несколько массивов разошлись, образуя цепочку и полностью блокируя отступление Луна. Несколько Бабочек Черной Смерти вылетели из запечатанной бамбуковой трубки, устремляясь к своему отмеченному врагу, чтобы утащить его душу в бездну.

Юэ Ухуань удовлетворенно улыбнулся, ожидая пожать плоды этого долгожданного счастья.

Ань Лун поднял голову. Глядя на черных бабочек, он медленно сказал:

– Цинши культивирует Путь Бессердечных.

Юэ Ухуань на секунду был ошеломлен, а затем его улыбка стала еще ярче.

– Это именно то, чего я хочу.

Хотя появилось небольшое отклонение, он найдет способ его исправить. Он никогда не хотел позволять своему учителю активно желать.

Ань Лун не удержался и выругался:

– Сумасшедший.

Он встал и черная демоническая аура распространилась по всему его телу. Хвост скорпиона вытянулся, готовый разорвать массив на части.

Внезапно с неба раздался гром…

Яростная молния дикой змеей прыгнула на крышу горного храма, расколов строй, и разделила их двоих. Сразу же после этого хлынул проливной дождь, промочив все вокруг и сбив крылья Бабочек Черной Смерти, перехватив эту смертельную атаку.

Юэ Ухуань удивленно поднял глаза, уставившись на эту необъяснимую перемену погоды. Он чувствовал себя так, словно вернулся в те дни, когда судьба выставила его дураком. Он даже не мог понять, что это было.

Ань Лун исчез под проливным дождем, унося с собой всех Гу и ядовитых змей. Их борьба была прервана, и его цель не была полностью достигнута.

– Почему? Почему? Почему? – Юэ Ухуань был в ярости. Лоза Кровавого Короля обезумела, сражаясь с ливнем, ударяя по полуразрушенным карнизам и стенам, избивая все в пределах досягаемости. Высокие деревья были срублены, огромные валуны разбиты. Он хотел уничтожить все на свете.