Цин Луань подняла голову:

– Да!

Птица Луань всегда была готова служить у ног Феникса, всю свою жизнь следуя за его тенью, пока тот парил в небе.

Хотя ее силы были невелики, она была готова отдать все, что у нее было.

Юэ Ухуань долго наблюдал за ней и думал. Наконец, он взял ее духовную бусину и принял ее преданность.

С этого дня Цин Луань стала самым преданным подчиненным Юэ Ухуаня. Она занималась многими общественными и секретными делами в Долине Короля Медицины. Она видела самую жестокую сторону Юэ Ухуаня. Бесчисленное количество раз она убирала ужасающие куски плоти в камере пыток и смывала кровь с земли. С самого начала, когда она так боялась, что ее вырвет, до тех пор, когда она научилась справляться со всем, не меняя выражения лица. Она помогла Юэ Ухуаню безумно преобразовать Долину Короля Медицины, превратив ее в гигантскую паутину, контролирующую все и заманивающую всех в ловушку. Она старалась поддерживать идеальный образ Юэ Ухуаня, притворяясь, что ничего не произошло, не давая детям узнать правду и не собираясь давать Сун Цинши понять, что что-то не так, как только он проснется.

Однако этого было далеко не достаточно…

Юэ Ухуань каждый день доводил себя до крайности. Его тело было так покрыто шрамами, что они были нанизаны друг на друга, как бусины, и у него даже не было времени поспать. Он лихорадочно изучал технику убийства, лихорадочно исследовал яд и формации, лихорадочно вплавлял все знания в свои собственные кости и кровь. Он преодолел бесчисленные препятствия. Он просчитывал сердца людей, просчитывал все.

Самые ценные лекарства находились в самых опасных местах, где каждый шаг был чреват опасностью. Получение их требовало огромной цены.

Иногда он преуспевал, а иногда терпел неудачу. После каждой неудачи он начинал все сначала. Однако, несмотря на трудности, несмотря на препятствия, он никогда не переставал двигаться вперед.

Цин Луань отвечала только за внутренние дела Долины Короля Медицины, большую часть времени она не знала, куда он ходил и что делал.

Единственное, что она знала, это то, что пять лет назад Юэ Ухуань был возвращен лично самим мастером Павильона Ночного Дождя. 60% его костей были сломаны, и ни одна часть его тела не осталась неповрежденной. Все, что поддерживало его жизнь, – это его древесный духовный корень и лекарственные пилюли. Он что-то крепко сжимал в руке, не желая отпускать.

Цин Луань больше не могла молчать и спросила Е Линя о причине.

Услышав это, Е Линь Сяньцзунь не удержался и выругался.

– Этот культиватор Построения Фундамента осмелился выйти на Арену Жизни и Смерти. Он действительно сумасшедший, ищущий смерти.

Арена Жизни и Смерти была темной азартной игрой в царстве бессмертных, где ставили на кон редкие экзотические сокровища и жизни культиваторов.

В царстве бессмертных было много богатых культиваторов. Они устали делать ставки на петушиные и собачьи бои. И вот теперь они наконец-то могли сделать ставку на людей.

На Арене Жизни и Смерти бои шли насмерть. Культиватор, который в конце концов выигрывает, может забрать сокровище, поставленное на кон.

Хотя у Юэ Ухуаня едва осталось дыхание, он был жив, и он стал победителем Арены. Он получил Траву Кровавого Шелкопряда, которая давно вымерла в царстве бессмертных.

Е Линь Сяньцзюнь был человеком слова. Он передал Юэ Ухуаня и Траву Кровавого Шелкопряда Цин Луань. Рассказывая о трагедии на Арене Жизни и Смерти, он в гневе хлопнул по столу и выругался:

– Хм, даже если Сюань Юй Сяньцзунь был расточителем, который вознесся, набив свое тело таблетками, культиватор Зарождающейся Души все равно подавляет культиватора Построения Фундамента. Более того, он культивировал Алмазное Тело. Обычные культиваторы не могли даже пробить его защиту, не говоря уже о нападении. Они просто хотели, чтобы Сюань Юй Сяньцзунь замучил Ухуаня Гунцзы до смерти ради развлечения. Как может такой умный человек, как Юэ Ухуань, не понимать, о чем думали эти люди? Он был готов умереть за Траву Кровавого Шелкопряда. Ради нашего партнерства по поводу Мази Южун я уже приготовил для него гроб! Скажи мне, как долго Сун Цинши планирует оставаться за закрытыми дверями? Он действительно готов позволить своему сокровищу, на спасение которого он потратил двести тысяч духовных камней, сделать что-то подобное!?

Цин Луань строго сказала:

– Я прошу Сяньцзуня, пожалуйста, не говорите так.

В царстве бессмертных культивация за закрытыми дверями считалась обычным делом. Некоторые культиваторы преодолевали свой уровень и нуждались в укреплении своей власти. Некоторым было трудно совершить прорыв, и поэтому им нужно было посвятить себя совершенствованию. Сун Цинши был исключительно талантлив и сосредоточен на самосовершенствовании. Сто лет назад он был близок к тому, чтобы достичь Великого Совершенства Зарождающейся Души, и у него был хороший шанс прорваться к уровню Святого. Теперь, когда такая возможность была совсем рядом, все считали, что для него вполне нормально заниматься культивированием за закрытыми дверями, чтобы укрепить себя.

Е Линь вздохнул и заломил руки.

– Я никогда не видел такой трагической Арены Жизни и Смерти. Его руки и ноги были сломаны, повсюду была кровь. Он неподвижно лежал на полу. Я был готов приказать, чтобы люди положили его в гроб, но не ожидал, что в последний момент он воспользуется тем, что Сюань Юй Сяньцзунь, гордясь собой, ослабит бдительность, и выстрелит ядовитой иглой из механизма во рту в талию своего противника, в щель в броне Сюань Юй Сяньцзуня.

Хотя Алмазное Тело было непроницаемо, в броне всегда будет щель, которую нельзя убрать, а можно только спрятать.

Зная концовку, Е Линь понимал процесс, прослеживая бой в обратном порядке. Он был уверен, что Юэ Ухуань уже был хорошо осведомлен о мыслях Сюань Юй Сяньцзуня, и он знал, что его замучают до смерти, но продолжал прощупывать его слабые места, определяя щель в его броне. Он намеренно ждал, пока не будет настолько ранен, что не сможет двигаться, и когда его противник ослабил свою защиту, он совершил свою последнюю атаку.

У него был только один шанс, и он был мимолетным.

Юэ Ухуань выстрелил без малейшего колебания, и Сянь Юй Сяньцзунь остался мертвым.

Арена Жизни и Смерти была в смятении. Никто не мог поверить своим глазам. Е Линь продал гроб ученику Сюань Юй Сяньцзуня по низкой цене, взял Траву Кровавого Шелкопряда для Юэ Ухуаня и напичкал его лекарствами, чтобы сохранить ему жизнь. Затем он нашел носилки, чтобы отправить его обратно в Долину Короля Медицины, и четко объяснил все дело.

Перед отъездом он несколько раз убеждал Цин Луань.

– Забудь об этом. Не плачь. Если он умрет, ты можешь подождать, пока Сяньцзунь Король Медицины выйдет из своего уединения, чтобы расплатиться с деньгами, которые Павильон Ночного Дождя внес за его лекарства и плату за сопровождение. Не позволяй этому инциденту повлиять на отправку Мази Южун.

Цин Луань подавила смятение в своем сердце и кивнула.

Лечить раны было частью ее обычных обязанностей, и она иногда лечила неудобные раны на спине Юэ Ухуаня. На этот раз перед отъездом у Юэ Ухуаня также было предчувствие, что он будет серьезно ранен, и он оставил различные планы лечения и лекарства. Цин Луань должным образом справилась со всеми травмами в соответствии с планом и с тем, что она узнала. Она лечила все, кроме его руки, которая была так крепко сжата, что она не могла ее разжать. Она смутно увидела в его ладони что-то похожее на белый камешек.

Юэ Ухуань находился в коме три дня и три ночи.

Придя в себя, он осторожно понюхал камень в своей руке, а затем попытался встать с кровати и оттолкнул руку Цин Луань, протянутую, чтобы поддержать его. Шаг за шагом он пытался подняться во дворец Фулин, но снова упал. Их непристойные взгляды, когда он ступил на Арену Жизни и Смерти, вульгарные слова Сюань Юй Сяньцзуня – они вызывали у него абсолютную тошноту. Даже неизбежное физическое прикосновение, когда Цин Луань обрабатывала его раны, заставляло его чувствовать себя крайне неуютно.

Воздух был таким грязным, что он не мог дышать. В его голове царил полный хаос. Ему нужно было быстро вернуться к тому человеку, чтобы он мог отдохнуть и спокойно дышать.

Цин Луань опустилась на колени и твердо сказала:

– Ухуань-гэ, я знаю, что с хозяином что-то случилось. Пожалуйста, позвольте мне помочь вам увидеть его.

Юэ Ухуань медленно повернул голову. Глаза феникса опасно сузились.

Цин Луань с большим трудом убедила его:

– Вы не можете хранить тайну в одиночку. Если бы вы не прошли через Арену Жизни и Смерти, что случилось бы с хозяином?

Юэ Ухуань погрузился в молчание.

Цин Луань продолжала:

– Если вы умрете, кто еще сможет спасти хозяина?

– Есть кое-кто. Не волнуйся, – голос Юэ Ухуаня был усталым и хриплым, – Я положил Массив Последнего Завета на свою табличку жизни. Если я умру, массив пошлет ему сообщение. Он сможет легко найти местоположение учителя… Но я не хочу отдавать учителя этому человеку, поэтому, как бы трудно это ни было, я не могу умереть.

Травма учителя была слишком серьезной и требовала большого количества рецептов. Их нужно было проверять одного за другим. Не каждый вид лекарственного материала можно было купить, и не было времени, чтобы медленно искать их. Ему не на кого было положиться. Он знал, что ставит на кон свою жизнь, но не мог поступить иначе.

Если он проиграет эту ставку, то Массив Последнего Завета расскажет о ситуации Сун Цинши. Это был последний выход.

Сун Цинши потерял способность сопротивляться и был абсолютно беспомощен. Последние остатки его духовной силы были использованы для подавления ядовитого огня в его теле. Любой мог делать с ним все, что хотел. Даже с закрытыми глазами Юэ Ухуань мог догадаться, что сделал бы Ань Лун, этот злобный волк. Мысль об этой сцене причиняла ему такую боль, что его чуть не стошнило.