Не бойся...

Невзирая на вкус того кислого фрукта, то, как мы поступаем, или то, что будем заперты рядом друг с другом, все это будет сделано в соответствии с твоими пожеланиями.

Бабочка увидела паутину и была совершенно счастлива влететь в нее.

…

Сун Цинши долго утешал его. Наконец, ему удалось успокоить дыхание Юэ Ухуаня, позволив ему восстановить свое спокойствие.

Вдвоем они спрятались в темном углу крыши, сидя там в оцепенении. Владелец винного магазина подумал, что плохие парни ушли, и тихо вернулся, чтобы навести порядок, и еще раз позвал гостей. Возможно, парам нравилась идея пропустить пару стаканчиков в такие дни, и не прошло много времени, как магазин снова наполнился звуками кокетливого подшучивания.

Этот фестиваль влюбленных действительно создал отвратительную атмосферу. Это может запятнать глаза учителя.

Юэ Ухуань пожалел, что вел себя так хорошо в то время и не убедил Сун Цинши изменить пункт назначения этой поездки. Он также не ожидал, что Сун Цинши, который обычно ночевал в его комнате, чтобы почитать ему на ночь, внезапно ускользнет. Теперь было слишком поздно скрывать факт Фестиваля Влюбленных. Он должен найти оправдание…

Он немного подумал, а затем, демонстрируя расслабленное выражение лица, указал на уединенную девятиэтажную пагоду и выжидающе спросил:

– Учитель, мне бы хотелось посидеть где-нибудь повыше. Оттуда огни этого мира при лунном свете, несомненно, будут выглядеть красиво.

– Хорошо, – Сун Цинши посмотрел на него с улыбкой, – Я также думаю, что здесь слишком шумно.

Он потянул Юэ Ухуаня, минуя оживленный рынок, к девятиэтажной пагоде. Девятиэтажная пагода была одним из самых красивых пейзажей города Наньхай. Легенда гласила, что в ней хранится портрет шенджуна*. Однако, поскольку ворота пагоды всегда оставались запертыми, никто не знал, как он выглядит. Девятиэтажная пагода была окружена морем бамбука, что создавало элегантный пейзаж, но во время Фестиваля цветов он не мог конкурировать с цветами, и потому пустовал.

(ПП:Уважительное обращение к богу)

В густом бамбуковом лесу пряталась молодая пара. Они шептали друг другу нежные слова и целовались, словно не желая никогда расставаться. Один сказал, что губы другого были сладкими, а другой сказал, что губы другого были мягкими. Их хриплые слова могли почти убить людей своей приторной сладостью.

Сун Цинши не удержался, чтобы не взглянуть.

Юэ Ухуань повернул голову назад. Лоза Кровавого Короля прокралась мимо и с ужасающей аурой распугала пару диких уток-мандаринок*. Затем он поднял свой меч и доставил Сун Цинши на вершину девятиэтажной пагоды. Очистив место несколько раз, он выпустил свой ментальный зонд. Только убедившись, что вокруг все спокойно, он, наконец, почувствовал облегчение.

(ПП: Незаконные любовники)

Лунный свет сегодня вечером был действительно прекрасен. Он окутывал девятиэтажную пагоду, и без света свечей они могли очень ясно видеть окрестности. Сидеть на вершине башни было все равно, что сидеть в месте, отделенном от мира, наблюдая за суетой внизу. Ночной рынок сливался в длинную извилистую реку огней. Эти дома были заполнены либо сбитыми с толку, либо, возможно, трезвомыслящими людьми.

Сун Цинши не хотел быть трезвомыслящим, но он не мог не быть трезвомыслящим…

Он достал из своего пространственного мешка все покупки и передал их Юэ Ухуаню. Он обнаружил, что под чарующими разговорами бойких на язык продавцов он по глупости купил много вещей. Неважно. Пока стоящие за этим добрые чувства не были глупыми, все в порядке.

Юэ Ухуань увидел игрушечную птичью флейту, сделанную из дерева, и не смог удержаться от смеха. Он приложил ее к губам и несколько раз дунул.

Маленькая птичья флейта издавала сладкий и мелодичный звук сотен птиц, поющих вместе.

Сердце Сун Цинши слегка дрогнуло…