Глава 29

Адрианна

Как только звенит звонок, подходит тренер.

— Адрианна, можно тебя на пару слов?

Я напрягаюсь при звуке его голоса. Я старалась избегать его с тех пор, как мы столкнулись в коридоре. Моё упрямство — это одновременно и сила, и слабость.

Камилла медлит, и в её взгляде ясно читается вопрос, нужно ли ей остаться.

— Я догоню тебя позже.

Она вешает сумку на плечо.

— Конечно, увидимся.

Для меня невозможно признать, что я что-то почувствовала к нему. Я не знаю, как и почему я смогла испытать к нему что-то, кроме ненависти, но, к сожалению, это так. И поэтому единственный способ избежать столкновения с правдой — это игнорировать его.

Я хватаю свою сумку и поворачиваюсь к нему лицом.

— Что случилось? — спрашиваю, стараясь казаться как можно более отстраненной.

Его челюсть стиснута, а по телу пробегает напряжение.

— Я хочу объявить перемирие.

Перемирие.

Интересно, что именно он имеет в виду под этим.

— Между нами возникла неловкость с тех пор как.… Ну, ты знаешь. — Он прочищает горло, выглядя смущенным. — Итак, мы можем разобраться с этим?

— Здесь не с чем разбираться.

Он качает головой.

— Это неправда. Я хочу, чтобы все стало как прежде.

— Как прежде? — я огрызаюсь, не в силах сдержать гнев. — До того, как ты шантажировал меня?

Он кивает.

— Именно на это я и надеялся, да.

Наглости у него не отнять, но я должна признать, что во время урока было неловко.

— Прекрасно. Можем вернуться к тому, что было. Моей ненависти к тебе.

— Ты никогда по-настоящему не ненавидела меня.

Он прав. Ненависть — сильное слово, но он приводил меня в ярость.

— Нет, но я бы не сказала, что ты мне слишком нравился.

Он улыбается.

— Я приму это. Не так плохо, когда тебя не любят, как когда тебя ненавидят.

Его темные глаза впиваются в мои, словно он заглядывает прямо в мою душу.

Один этот взгляд разжигает во мне сильное желание, которого я бы хотела избежать. Я прочищаю горло.

— Если это все, увидимся.

Он хватает меня за плечо и разворачивает к себе, с силой прижимаясь своими губами к моим.

Сначала я напрягаюсь, потому что этого не должно было произойти. Мы должны были закончить. Он больше не шантажирует меня, так что я целую его по собственной воле.

В тот момент, когда эта мысль приходит мне в голову, я отстраняюсь от него. Хотя в глубине души хочу продолжать целовать его. Я хочу выбросить из головы тот факт, что у меня есть чувства к этому мужчине. Чувства, которые никуда не денутся, как бы я ни старалась их похоронить.

— Адрианна, — шепчет он, продолжая удерживать мои бедра. — Ты нужна мне еще раз. — В его хриплом голосе слышится отчаяние. — Пожалуйста.

— Ты умоляешь меня? — спрашиваю, внезапное чувство власти омывает меня.

Его челюсть сжимается.

— Возможно.

Ненавижу, что испытываю возбуждение при мысли о том, как он умоляет меня трахнуть его. Это привлекательная перспектива.

— Может, я подумаю, если ты будешь убедителен, — говорю ему.

Он сердито смотрит на меня, и мне вроде как нравится такой поворот событий.

— Пожалуйста, позволь мне трахнуть твою божественную киску в последний раз, детка.

Я провожу рукой по кончикам своих волос.

— Хм, я не уверена, что ты действительно этого хочешь.

Он рычит, и я вижу, что моя игра сводит его с ума. Перспектива, которая мне вполне нравится.

— Как насчет того, чтобы встать на колени? — предлагаю я.

— Адрианна, — предупреждающе произносит он мое имя.

— Нет? Ладно, тогда я просто уйду.

Я поворачиваюсь, чтобы уйти, но он ловит меня за запястье и разворачивает к себе.

А потом опускается на колени.

— Лучше? — спрашивает он.

— Дай мне услышать, как ты умоляешь.

— Адрианна, пожалуйста, позволь мне трахнуть эту идеальную маленькую киску и заставить тебя кончить на моем члене еще раз.

— Хорошо, раз ты так вежливо попросил, но на моих условиях.

Его тело напрягается.

— На каких условиях?

— Раздевайся и ложись вон на тот гимнастический коврик.

Его глаза сужаются.

— Или я могу просто уйти.

Он недовольно ворчит, но потом делает, как я сказала.

Я наблюдаю за тем, как он обнажает свое мускулистое тело и красивую татуировку на груди. Затем одним движением стягивает с себя штаны с трусами, и ложится на спину на коврик, опираясь на локти.

— Что теперь, босс?

Я наклоняю голову.

— Погладь свой член для меня.

Он обхватывает рукой свою толстую длину и гладит себя, и я должна признать, что это чертовски красивое зрелище. Тем более, что он делает это потому, что я ему приказала.

Медленно я направляюсь к нему и на ходу снимаю с себя одежду, дразня его. По его глазам видно, что он едва контролирует себя, чтобы не встать и не взять меня силой. Ему блестяще удается сдерживаться. Когда дохожу до коврика, я полностью обнажена.

— Ляг на спину для меня.

Он откидывается на спину, и я облокачиваюсь на него так, чтобы его член лежал вдоль моего насквозь мокрого входа. А затем я скольжу вверх и вниз по его длине, покрывая его своим возбуждением. Играя в тоже время со своими сосками и сохраняя зрительный контакт.

— Не дразни меня, Адрианна. Я не выдержу.

— Какое волшебное слово?

Он обнажает зубы.

— Пожалуйста.

Я приподнимаюсь и склоняюсь над ним, потому что, вероятно, чувствую сейчас такое же отчаяние, как и он. Его член высвобождается, подскакивая вверх, и тогда я насаживаюсь на него, жестко и быстро.

— О, черт, — восклицаю, ощущения такие приятные.

Арчер стонет.

— Вот так, детка, оседлай мой член.

Я упираюсь ладонью ему в грудь, когда он пытается приподняться и кладет руки на мою задницу.

— Сегодня без рук, Арчер.

Его глаза сужаются.

— Пожалуйста.

Я качаю головой, а затем медленно двигаю бедрами, насаживаясь на него.

— Адрианна, — рычит он.

— Да?

— Я предупреждаю тебя.

Я впиваюсь в него взглядом.

— Кто контролирует ситуацию?

Сбоку на его лбу выпирает вена.

— Адрианна…

— Тогда, пожалуй, я просто уйду.

Я кладу руку ему на грудь, чтобы приподняться, но он замечает это.

— Ни единого гребаного шанса.

Он хватает меня за руки и использует свой вес, чтобы перевернуть, так что я оказываюсь под ним. А потом зверь выходит на свободу, прямо как в ту ночь, когда он пришел в мою комнату в общежитии. Он как животное, вколачивается в меня с такой силой, что кажется, будто пытается сломать меня.

Я стону, потому что, хотя дразнить его было весело, это то, чего я действительно хочу. Он трахает меня так, словно я невероятно желанна, что для меня не имеет смысла. Я никогда не была красавицей, перед которой все заискивают, как Камилла или Ева. И все же он хочет меня так, что это вызывает привыкание.

Каждый раз, когда он снова входит в меня, это усиливает давление внутри, подводя меня к непреодолимому удовольствию тем сильнее, чем глубже его толчки. Я никогда не чувствовала ничего подобного, как когда он врезается в меня со всей своей силой.

Я смотрю, как он трахает меня. Его мышцы напряжены, а красивая татуировка залита потом, который стекает каскадом по его груди.

Он рычит, как зверь, когда снова увеличивает темп, и я задыхаюсь в шоке от того, как жестко он меня трахает. В этом нет ничего нежного. Это чистое, животное спаривание, и неприятно признавать, но мне это нравится. Мне следует дразнить его чаще.

Нет. Я не могу так думать.

Это единичный случай. Он хочет меня в последний раз, и это все.

— Придуши меня, Арчер, — стону, зная, что ничто не заставит меня кончить быстрее, чем его груба ладонь на моем горле, перекрывающая дыхательные пути.

Его глаза сужаются, но он делает, как я прошу, обхватывая ладонью мое горло и ограничивая приток кислорода. Голова кружится, и я чувствую, как на глаза наворачиваются слезы, когда он давит чуть сильнее, чем прежде, возможно, потому, что я так сильно его дразнила.

Всё это становится слишком, и огромная волна удовольствия захлестывает меня. Моя киска сжимается вокруг него, и кажется, что втягивает его член еще глубже внутрь. Я содрогаюсь под ним в конвульсиях, отчасти потому, что не могу дышать, что только усиливает интенсивность моего оргазма.

Белый свет заливает мое зрение, и мозг буквально замыкается на несколько мгновений. Я почти думаю, что потеряла сознание на секунду, но зрение восстанавливается, а Арчер продолжает трахать меня, преследуя собственное освобождение.

— Черт бы тебя побрал, — рычит он. — Ты так хорошо кончаешь на моем члене, что я не могу сдержаться. — Блядь!

И я понимаю, что он кончает, когда его член набухает внутри меня. А потом он целует меня, пытаясь заглушить звуки, которые издает. В конце концов, мы в гребаном спортзале в середине дня. Любой может войти. Мое сердце замирает при этой мысли, ведь мы были так увлечены друг другом, что и не заметили бы.

Я чувствую, как его сперма стекает по щелке моей задницы, и ненавижу то, насколько грязно и в то же время хорошо я себя чувствую.

— Прими всё, малышка, — стонет он. — Такая хорошая девочка.

— Арчер, — выдыхаю я его имя.

— Да, детка?

Я качаю головой.

— Ничего. Я…

Я не могу проглотить свою гордость и сказать ему, что совершила ошибку. Сказать, что хочу продолжить то, что между нами.

Вместо этого толкаю его в грудь, но он не двигается.

— Нам, наверное, пора вставать, дверь не заперта.

Арчер прижимается губами к моему плечу.

— Но если я вытащу из тебя свой член, это будет означать, что это конец.

— Возможно, — говорю я.

Он поднимает на меня глаза, и в них загорается искорка надежды.

— Ты хочешь сказать, что рассмотрела бы возможность второго раунда в другой раз?

Я пожимаю плечами.

— Может быть, если ты будешь очень мил со мной.

Он кусает меня за ключицу, посылая трепет прямо в мой центр.

— Я всегда мил с тобой, детка.

Я вздрагиваю, когда он облизывает мои соски, а его член твердеет внутри меня.

— Серьезно, Арчер! Сейчас середина дня.

— Разве похоже, что мне есть до этого дело? У меня свободный период, и никто не записан в спортзал.

Я дрожу, глядя ему в глаза.

— Прекрасно.

Он ухмыляется, а затем начинает входить и выходить из меня. Его взгляд говорит о том, что оставшиеся тридцать минут меня ждет адская поездка. Сомневаюсь, что он позволит мне уйти хотя бы на минуту раньше.