ГЛАВА 28 ОРИАНА

Когда мы заходим в номер, наши сумки уже там. Джейк подходит к двойным дверям и распахивает их. Когда я следую за ним, я понимаю, что это смежная комната.

— У тебя есть свое пространство, ― говорит он.

Я не особо уверена, что ответить, поэтому просто киваю, проходя мимо него и заходя в комнату. Вскоре он следует за мной, заносит мою сумку и ставит ее на кровать, а затем оставляет меня одну. Я не закрываю двери, расстегиваю сумку и достаю пижаму и зубную щетку. Думаю, он взял смежные комнаты, потому что в последний раз, когда Джейк заснул рядом со мной, то проснулся с руками на моей шее на пороге лишения меня жизни.

Он объяснил некоторую часть, но вся история еще впереди. Уверена, я не знаю и половины, но та часть, которую я знаю, вызывает беспокойство.

Я снимаю платье, иду в ванную и включаю душ. Зайдя под струю, я позволяю горячей воде омыть меня, затем тру плечи и шею в тех местах, где меня касался тот мужчина, думая, что смогу выкинуть его прикосновения из головы. Отчасти это удается, пока я не слышу стук в дверь, и мое тело замирает. Но как только голос Джейка доносится до ванной, каждый мускул расслабляется. Я должна быть в ужасе после того, чему только что стала свидетелем, но это не моя естественная реакция на него.

― Я заказал еду в номер. Тебе нужно поесть.

Если подумать, я едва ли поела за весь день. Хотя мой живот уже начинает урчать от желания поесть, я заканчиваю мыться в душе, умываю лицо и быстро переодеваюсь в пижаму.

Когда я выхожу из своей комнаты, Джейк сидит за столом, уставленным тарелками с едой. Сначала Джейк не замечает меня, так как погружен в свой телефон и печатает, но потом вдруг встречается со мной темным взглядом. Он не из тех, кто просто улыбается. Нет, вместо этого Джейк смотрит на тебя так, словно может заглянуть тебе прямо в душу.

― Ешь, ― приказывает он и кладет телефон. Я сажусь напротив него и замечаю, как телефон загорается сразу несколькими сообщениями. Он даже не прикасается к нему, просто наблюдает за мной, ожидая, когда я начну есть. Я открываю первый клош, и на меня сразу же обрушивается запах пасты. Мой желудок громко урчит, а Джейк ухмыляется, открывая другой клош, где лежит пицца маргарита. Он ставит мне выпивку, и я, не теряя времени, приступаю к еде. Он сам начинает есть, и мы оба стонем от вкуса лучшей пасты в мире.

― Хочешь убежать? ― Я вообще не ожидала такого вопроса. И если честно, часть меня действительно хотела убежать, и я действительно не знаю, почему другая часть хочет остаться.

― Пока нет, ― отвечаю я, поскольку это единственный ответ, который приходит в голову.

― Я никогда не позволил бы другому мужчине прикоснуться к тебе без твоего согласия. Ты ведь понимаешь это, правда?

Понимаю. Я действительно это понимаю, и мне кажется, что его слова ― чистая правда.

― Скажи мне, почему мы там были. Я хочу услышать это от тебя. У меня есть свои предположения, и я хочу, чтобы ты поправил их, если я ошибаюсь.

― Если ты поешь, я расскажу тебе.

Я кладу в рот вилку пасты, не сводя с него жаждущих глаз, ожидая его речи.

Он не тратит времени на ответ.

― Я в бизнесе секса. Ты уже поняла это, поскольку я никогда не скрываю от тебя, чем занимаюсь. Но их способ устройства ко мне на работу... это не то, чем я свободно делюсь со всеми, потому что, по правде говоря, это ничье, блядь, дело, кроме моего и их. ― Он делает паузу, и я жду продолжения. ― Здесь существует очень большой подпольный рынок, на котором высокопоставленные люди покупают и продают женщин. Большинство этих женщин похищают и затем разбивают на мелкие кусочки, которые могут восстановить только они сами. И эти женщины очнутся после того, как их использовали и надругались над ними. Некоторым из них уже не помочь, но я покупаю тех, кому еще можно помочь. И в этом я ничуть не лучше тех дьяволов, что похитили их. Разница в том, что этот дьявол дает им возможность на лучшую жизнь, но за нее приходится платить, не ошибайся на этот счет. Я даю им выбор продать свое тело. Они сами выбирают, с кем спать, если для них это комфортно. Если нет, то они идут за барную стойку, в переднюю зону или еще куда-нибудь, но они все равно в игре секса. Потому что я плачу миллионы долларов за этих женщин, и я рассчитываю получить эти деньги обратно. Я не герой, Ориана. У меня есть свои причины делать это. Некоторые из них эгоистичны, а некоторые ― нет. И если ты попросишь меня перестать делать это завтра, я не перестану. Я занимаюсь этим столько же, сколько владею своим секс-клубом. Мне это дорого обходится. Так что, как видишь, злая часть меня все еще держит этих женщин в цепях, хотя жизнь, которую я им дал, в сто раз лучше той, которой они жили раньше. По крайней мере, со мной они не подвергаются насилию, ни один мужчина не проявит к ним неуважения в моем присутствии, у них есть собственные дома, они сами выбирают время работы, а когда их долг выплачен, они могут выбрать, остаться или уйти. ― Джейк наклоняется ближе, и мое сердце бешено колотится от новой информации, которой он делится. ― Ориана, большинство из них предпочитают остаться. Не по какой-то другой причине, а потому что им это нравится. Им нравится возвращать себе контроль, и именно это я им и даю... контроль над собственной жизнью. Кто-то может сказать, что это хреновый контроль, но женщины знают, что могут уйти в любой момент, как только выплатят свой долг. Я никогда не утверждал, что являюсь ангелом, Ориана. Я совсем не ангел. И во многих историях людей я ― злодей. Даже в твоей истории я вполне могу им стать, когда наше время подойдет к концу. Но я отдал тебе, поправка, я показал тебе больше себя, чем когда-либо позволял увидеть другому человеку. Даже Марии и Капитану, самым близким мне людям, я не рассказывал и половины того дерьма, через которое прошел. Они просто думают, что я никогда не позволяю женщине остаться на ночь, потому что не хочу привязанностей. Но они не знают, что я делаю это из самообороны. Я могу легко убить еще до того, как открою глаза. И я надеюсь, что никогда этого не сделаю.

Я закрываю рот рукой, чтобы сдержать всхлип, который хочет вырваться наружу, и просто сижу, глядя на него. Я могу сказать, что Джейк ожидает моего ответа, но я просто не могу придумать, что ответить на то, чем он поделился.

Джейк привел меня в то место, зная, что женщины там воспринимаются лишь как объекты. Конечно, он предупреждал меня, чтобы я не уходила от него, но я не послушалась. Я должна была задавать больше вопросов. Я должна была копнуть глубже. Я немного слепа, когда дело касается Джейка, но не так, как со своим мужем. Джейк делится со мной и рассказывает мне о них, в то время как Кайлер почти никогда не разговаривал со мной, если это не касалось его карьеры. Это я всегда пыталась выудить из него информацию.

Знаю, что несправедливо сравнивать их, они совершенно разные, но Кайлер был всем, что я знала до Джейка, поэтому трудно не сравнивать. Поначалу я думала, что с Джейком меня связывает только секс, но теперь понимаю, что это гораздо больше. Мои чувства к нему выросли со временем, и я думаю, что если я не уеду в ближайшее время, эти чувства перерастут в нечто большее. А я очень не хочу вновь быть разбитой.

― Ты можешь говорить, ― говорит он.

Я втягиваю воздух между зубов, не зная, что сказать.

― Думаю, мне просто нужно поспать, ― говорю я ему.

― Ты ничего не хочешь сказать? ― спрашивает он.

Я опускаю взгляд на свою еду, а затем отвечаю твердым «нет». Я встаю и отодвигаю свое кресло. Я изо всех сил стараюсь не смотреть на Джейка, пока иду в сторону своей комнаты, но когда он произносит мое имя, я не могу не встретиться с ним взглядом.

― Могу я присоединиться к тебе? ― тихо спрашивает он.

Я должна отказать ему. Ведь Джейк только что сказал мне, что покупает женщин для секс-торговли. Но по какой-то причине я просто и мягко соглашаюсь и продолжаю идти в свою комнату. Я слышу скрип его стула по полу, когда Джейк встает и идет за мной. Я забираюсь в постель, а он поднимает простыни и забирается следом за мной. Джейк находит рукой мое бедро, и он поворачивает меня так, что я оказываюсь уже не на боку, а на спине. Он подбирается совсем близко к моему уху и шепчет:

― Если хочешь, чтобы я остановился, скажи сейчас.

Я ничего не говорю. Его прикосновения вызывают у меня удовольствие, и он это знает.

― Я расцениваю это как приглашение. ― Джейк скользит рукой под пояс моих брюк. Когда я поднимаю взгляд к его лицу, то вижу, что он наблюдает за мной.

― Это так неправильно, ― шепчу я.

― Но это ощущается таким правильным, ― говорит он, просовывая руку еще ниже. Я приподнимаю бедра, когда Джейк стягивает с меня брюки, а затем встает, отбрасывая одеяло и нависая надо мной.

― Что мы? ― спрашиваю я. ― Что это?

Он ухмыляется, опускается и задирает мою рубашку на живот.

― Это просто секс, верно? ― шепчу я, но он ничего не отвечает, начиная целовать мой живот.

Ненавижу, что я так теряюсь в нем.

Как кто-то может заставить тебя забыть обо всем плохом и видеть только его?

Я вижу только Джейка, когда он прикасается ко мне, только его.

Он скользит одной рукой вверх под рубашку и между грудей, пока не добирается до горла. Он слегка сжимает обе стороны моей шеи, и я приподнимаю бедра, когда он языком касается меня там.

― Только секс? ― Слышу я его бормотание, но Джейк не перестает двигать ртом и языком. ― Навсегда только с тобой, ― шепчет он, но я уже не могу сформировать ни слова, так как он держит меня на месте, положив руку мне на шею и слегка надавливая, а пальцами другой руки проникая в меня в прекрасном ритме, о котором я и не подозревала. Каждый раз, когда Джейк прикасается ко мне, я ощущаю что-то совершенно новое.

Секс с Джейком ― одно из моих любимых занятий.

Я никогда не знала, что у женщины может быть так много мест, которые ее возбуждают.

Эти слова показывают, насколько я была обособленной.