ГЛАВА 29 ДЖЕЙК

Ориана лежит ко мне спиной и спит рядом со мной. Я тянусь к ней и прижимаю ее к своей груди.

Когда ее теплое тело прижимается ко мне, мне в последнюю очередь хочется двигаться. Но я знаю, что должен. Я не могу рисковать и засыпать рядом с ней вновь, не после произошедшего в прошлый раз.

Она ― единственный человек в этом мире, причинять боль которому мне физически больно. Эта боль засела глубоко в моей груди.

Это напоминает мне о моей матери, я ненавидел ее, но любил, несмотря ни на что.

Она была похожа на тех женщин, которых я покупаю.

Вот почему я делаю то, что делаю.

Мой отец, богатый социопат, бросил ее, узнав, что она беременна мной, и она больше не приносила ему пользы. Она делала все возможное, чтобы выжить, даже если это означало позволить самому дьяволу спать в месте, где ребенок должен чувствовать себя в безопасности: дома.

Позволить Ориане думать, что рядом со мной ей небезопасно, ― не вариант. Тот факт, что она доверяет мне достаточно, что засыпает рядом со мной, говорит мне об этом. Я поднимаю одеяло и натягиваю его на нее, выбираясь из постели. Ориана издает тихий звук, но не просыпается, пока я выключаю свет и закрываю дверь.

Я подхожу к своему телефону и обнаруживаю несколько пропущенных звонков от Марии. Перезваниваю ей, и она сразу же выругивается на меня, когда отвечает, а затем говорит:

― Твой брат здесь, в баре отеля. Пожалуйста, спустись, ― после чего вешает трубку. Я одеваюсь и достаю свой нож, заправляя его в брюки, прежде чем пойти туда.

Между мной и моим братом нет любви. Я бы с легкостью перерезал горло этому человеку, брат он или нет, и не потерял бы ни минуты сна.

Я не всегда выбираю насилие. Есть достаточно людей, которые могут сделать это за меня. Но если дело дойдет до этого, я без проблем справлюсь с этим сам.

Войдя в бар, я вижу Марию с бокалом в руках, сидящей рядом с Грэйсоном. Грэйсон наклоняется и что-то говорит ей, она отталкивает его, и он смеется. Я подхожу к ним, и они оба поворачиваются ко мне лицом, когда я нахожусь всего в нескольких футах от них.

― Тебя выпроводили. Очевидно, ты пропустил знак выхода, ― говорю я Грэйсону.

Он поднимает свою выпивку.

― Меня выпроводили с вашего маленького собрания, но это общественный бар, который тебе не принадлежит, брат.

― Мы едва ли братья. Кровь ни хрена не значит, ― говорю я ему.

― Я это знаю.

Я скрещиваю руки на груди.

― Знаешь? Потому что ты все еще вьешься за мной, как дурной запах.

Мой брат выбирает игнорировать меня и постукивает пальцами по стойке, заказывая еще одну порцию. Он кивает Марии, а затем взмахивает рукой на меня.

― И ему что-нибудь, ― говорит он бармену. Бармен смотрит на меня, и я качаю головой.

― Охотников не впечатлит, если я вернусь с пустыми руками. Они вполне могут посоветовать мне вернуться прямиком в твой город. Думаешь, люди, которые тебя защищают, действительно смогут защитить тебя от них? ― спрашивает он.

Я не знаю охотников, но в рассказы о них трудно поверить.

Но я не сомневаюсь, что все, что о них говорят, правда.

Они ― зло.

А еще они любят коллекционировать.

― Чего они хотят? ― спрашиваю я.

Он ухмыляется.

― Им нужны твои женщины.

― Для чего?

Он отпивает свой напиток, прежде чем ответить:

― Для всего, что им угодно. Я не задаю глупых вопросов.

― Почему ты не задаешь вопросов? ― говорю я ему.

― Мне не платят достаточно, чтобы я задавал вопросы, вот почему.

― Значит, дело в деньгах. Вот истинная причина, по которой ты здесь.

― Деньги ― властитель этого мира, не так ли? ― возражает он.

― Охотники действительно хотят женщин, или они нужны тебе для твоих клубов? ― спрашиваю я.

Он улыбается.

― Ты меня поймал. Охотникам не зачем связываться с такими вещами. ― Я скрежещу зубами. ― Хотя я хочу собрать несколько женщин, как ты. ― Он кивает Марии. ― У вас обоих есть ресурсы, так что дайте мне женщину.

― Это так не работает, ― возражаю я. ― Я не собираю женщин. Я их покупаю...

― Работает. Я заплачу. Ты знаешь, что я способен на это. Называй это как хочешь.

Мария хмыкает, и Грэйсон поворачивается к ней, вскидывая бровь.

― Не смотри на меня, придурок. ― Она рычит, пока я стараюсь не улыбаться, когда она подносит свой бокал к губам.

― У меня есть кое-что для тебя. Думаю, тебе стоит взглянуть на это. ― Грэйсон встает и начинает уходить, но мы с Марией остаемся на месте. ― Джейк, ты захочешь это увидеть. Предлагаю тебе пойти за мной.

Я смотрю на Марию, а она просто пожимает плечами.

― Не моя проблема. ― Она поднимает выпивку. ― Я напиваюсь и, надеюсь, потрахаюсь с итальянским жеребцом. А ты развлекайся со своим сумасшедшим братом.

Покачав головой, я оставляю ее в баре и выхожу вслед за Грэйсоном. Он подходит к машине и сразу же направляется к багажнику, открывая его. Когда он это делает, я вижу Мерседеса, мужика, которому я перерезал горло сегодня ночью.

― Ты забыл убрать за собой беспорядок. ― Он кивает на Мерседеса. ― Теперь я могу отнести это местным властям, или ты можешь дать мне желаемое. Я прошу только одну женщину... Я в отчаянии.

Я скрежещу зубами, глядя на него, а затем хмыкаю.

― Уверен, они с радостью обыщут твою квартиру. Интересно, что бы они сделали с твоей рыжей красоткой? Она ведь была там, верно? Вероятно, на ней даже осталась его кровь.

― Ты не можешь забрать ни одну из них, ― говорю я ему. ― Но Авани хочет переехать. Я предложу ей твою должность. Она любит секс. И если ты будешь платить ей как следует...

― Я заплачу ей вдвое больше, чем ты, ― говорит он. Я оглядываюсь на тело. ― Сожги его.

Он ухмыляется, прежде чем говорит:

― После того как я вырву зубы, конечно. Не хотелось бы, чтобы ты отказался от своего слова. Возможно, я придержу их у себя еще какое-то время, пока ты не выплатишь долг. ― Грэйсон закрывает багажник и идет к водительскому сиденью, садится в машину и уезжает.

Могу я убить своего брата?

Следовало бы.