ГЛАВА 35 ДЖЕЙК

Я просыпаюсь резко.

Когда поворачиваюсь и вижу Ориану, мирно лежащую подле себя, часть моей души поет от счастья, которого я никогда раньше не испытывал.

Кто бы мог подумать, что женщина, которую я видел идущей к алтарю за другим мужчиной, однажды станет моей?

Потому что таковой она и стала.

Моей.

Я кладу руку прямо над ее ртом, чтобы проверить, что она еще дышит. Вздохнув с облегчением, я встаю. Она стонет, когда я двигаюсь, но переворачивается на голый живот и вновь засыпает.

Я начинаю расхаживать по комнате.

Мой психотерапевт объяснил, что это большой шаг.

Что если я увижу ее здесь, на своей территории, это поможет мне.

Она обоснуется здесь.

Теперь дело в том, как мне убедить ее никогда не уходить?

Я попросил ее вновь выйти за меня замуж.

Она согласилась. Хотя я сомневаюсь, что она помнит об этом.

Я хочу, чтобы она была в моем доме, в моей постели, с моим кольцом на пальце.

Именно такой я ее вижу.

Я никогда не представлял для себя подобного.

Если бы год назад вы спросили меня, возможно ли такое, я бы рассмеялся и сказал отъебаться от меня.

Но одна плохая для нее ночь перевернула мою жизнь.

Для нее та ночь всегда будет омрачена плохими воспоминаниями, что говорит о том, насколько Ориана сильна и вынослива, что смогла их преодолеть.

А для меня...

Та ночь привела в мою жизнь ее.

Единственную женщину, ради которой я отдам все.

― Джейк. ― Я поворачиваюсь и вижу, что она смотрит на меня. ― Ты в порядке?

― Я не причинил тебе вреда, ― говорю я, мой тон полон благоговения.

― Я знаю, Джейк, ― говорит она мягким голосом.

― Как ты могла поверить, что я не причиню тебе вреда? ― спрашиваю я, подходя к кровати.

Ориана поворачивается и садится спиной к изголовью кровати, натягивая простыню в попытке прикрыть грудь. Не знаю почему, ведь я обожаю любоваться ею больше всего на свете, не считая улыбки Орианы, конечно.

― Я не знаю, как это описать, ― начинает она и встречается глазами цвета джунглей с моими, согревая меня изнутри. ― Но я хотела поверить в тебя, и я рада, что сделала это. ― Она улыбается, и улыбка озаряет ее глаза. ― А теперь возвращайся в постель. Мне нужно поспать еще несколько часов.

Мой телефон начинает звонить, но я игнорирую его. Телефон продолжает звонить, пока я устраиваюсь рядом с ней.

― Ответь. Я никуда не уйду.

― Переедешь ко мне? ― спрашиваю я.

― Когда-нибудь, может быть. ― Она подмигивает, а затем кладет голову мне на грудь. ― Давай подождем, пока хотя бы не достигнем рубежа в полгода, а потом спроси меня опять.

― Это несправедливо. Я хотел тебя с первой минуты, как только увидел, ― возражаю я. ― И у меня такое ощущение, что я полюбил тебя с той самой минуты, как увидел.

Она встречается со мной взглядом и касается рукой моего сердца, когда смотрит на меня.

― Ты любишь меня? ― спрашивает Ориана низким и неуверенным голосом.

― Клянусь, что чертовски люблю. Но в тот момент, когда я причинил тебе боль своими собственными руками, я понял, что не смогу жить без тебя. Я знал, что должен бороться с собой, чтобы поверить в это, а теперь ты, ― говорю я и тянусь к телефону, когда он вновь звонит.

На этот раз я отвечаю, и в трубке раздается голос моего брата, не давая ей шанса ответить.

― Я тоже тебя люблю, ― шепчет Ориана, прежде чем поцеловать мою грудь и вновь лечь на нее.

― Итааак... ― растягивает слово Грэйсон, прежде чем продолжить, ― я могу убить Авани.

― Что? ― рявкаю я, сбитый с толку.

― Или я убью его, ― кричит Авани на заднем плане. ― Он пытается трахнуть мою соседку, ― громко говорит она. ― Мою соседку, Джейк. Скажи своему брату, чтобы он прекратил это, или я его прикончу.

― Это что, шутка? Отъебитесь, ― злобно рычу я и вешаю трубку.

Ориана хихикает рядом со мной.

― Ты не должна его покупать, ― говорю я Ориане, когда мы подъезжаем к дому, который она присмотрела. Кейр и Сейлор купили ее собственность в Хэмптоне, и она планирует приобрести собственное жилье.

― Почему?

― Потому что ты уже живешь со мной, ― напоминаю я ей.

Она усмехается, выходя из машины.

― Это только наполовину правда. Ты просто никогда не отпускаешь меня домой, ― хнычет она.

С той первой ночи, когда она осталась у меня, я не мог спать без нее.

Может, это нездорово.

Но меня это не волнует.

Теперь она ― моя тихая гавань.

И для кого-то, у кого никогда не было подобного в жизни, это действительно что-то невероятно особенное, и тебе никогда не захочется потерять это, как только оно оказывается у тебя в руках.

― Мой дом ― твой дом, ― говорю я ей.

― Нет, это может быть моим домом. ― Она взмахивает рукой в сторону открытого дома. ― Я покупаю его, Джейк, но... ― она делает паузу и вновь смотрит на меня, ― я хочу жить с тобой. Сейчас у меня все хорошо. Все кажется прекрасным. Мне нравится моя работа, и я люблю тебя. ― Ориана подталкивает меня плечом.

― И секс у нас замечательный, ― напоминаю я, и она усмехается.

― Да. Да, и это тоже, ― соглашается она.

Ориана смотрит на кольцо на своей руке, сверкающее в разные стороны, пока мы сидим на солнце. У нее слезятся глаза, когда она смотрит на меня. Как я умудрился влюбиться в самую красивую рыжую женщину на планете.

― Мне не нужно было кольцо, ― говорит она. Я тянусь вперед и провожу пальцем по ее подбородку, вытирая слезы счастья. ― Раньше брак влиял на меня не лучшим образом, ― говорит она, вновь глядя на кольцо. Затем она бормочет: ― Но ты также не он, и то, как ты смотришь на меня... ― Ориана поднимает на меня глаза и в следующее мгновение уже заползает ко мне на колени, где обхватывает руками мою голову и прижимает к себе. ― Я всегда видела именно таким взгляд мужа на жену, именно так, как ты смотришь на меня. Поэтому всех «да» в мире будет недостаточно, но при одном условии.

― Назови его, ― говорю я ей.

― Ты никогда не перестанешь так на меня смотреть, ― шепчет она.

Я поднимаю руку и заправляю рыжие локоны Орианы назад.

― Я любил тебя раньше и люблю сейчас. Ничто этого не изменит.

― Никогда не знаешь наверняка, ― говорит она.

Я улыбаюсь ее словам.

― О, я знаю. Поверь мне. ― Она краснеет, оставаясь сидеть на моих коленях и не двигаясь.

― Джейк.

― Хммм... ― Я наклоняюсь и целую ее шею.

― Я чувствую твой стояк. ― Я не могу сдержать улыбку, которая касается моих губ.

― Я также могу пообещать тебе, что это никогда не изменится, никогда.

― Хорошо. ― А затем я продолжаю показывать Ориане, почему то, как она меня возбуждает, никогда не изменится, с помощью моего рта и моего члена. Пока она выкрикивает мое имя. И какое же у нас, блядь, идеальное начало.

С этого момента и до конца времен. Она будет моей. И ничто и никогда этого не изменит.