Он чем-то напоминает третьего брата.

Не успел Чэн Цянь сделать и двух шагов из долины, как вдруг оглянулся, протянул руку и кого-то схватил. Со стороны послышалось: «Ай!», и крепкого вида молодой человек спрыгнул с большого дерева.

Но едва его ноги коснулись земли, как сверху упал его дорожный мешок и приземлился юноше прямо на голову. В мешке, похоже, лежало что-то тяжелое. Столкнувшись с чужой макушкой, неизвестная ноша издала глухой стук. Глаза юноши тут же закатились, и он упал навзничь. Казалось, он умер, не успев закончить учебу.

Чэн Цянь был так ошеломлен, что не смог вымолвить ни слова.

Несмотря на то, что, кроме владыки долины Минмин, Чэн Цянь больше никого не знал, он все равно не мог ошибиться, увидев этого удивительного человека. Он с первого взгляда понял, что это был никто иной, как первый ученик. 

Но как раз в тот момент, когда он уже собрался уходить, потерявший сознание юноша начал приходить в себя. Стоило ему увидеть Чэн Цяня, как лицо его сразу же озарилось счастьем. Не обращая никакого внимания на шишку размером с кулак, он тут же бросился к ногам Чэн Цяня, крича: 

— Старейшина! Я жду тебя здесь уже полночи, старейшина!

От этих слов Чэн Цяню стало слегка неловко. Вся эта ситуация была похожа на спланированный побег, где один из сговорившихся не сдержал своего обещания. 

Чэн Цянь сухо кашлянул.

— К чему столько условностей... И не называй меня «старейшиной».

Молодой человек удивился.

— О, старейшина Чэн, я всего лишь хочу путешествовать. Пожалуйста, возьми меня с собой! Тебе не нравится «старейшина»? Тогда как мне тебя называть? Дядя Чэн? Нет, точно! Чэн-Чэн, мастер Чэн! Почему бы тебе не взять меня в ученики?

Слова юноши ошеломили Чэн Цяня еще больше, так что он попросту не нашел, что ответить.

Видя, что тот готов прямо здесь и сейчас преклонить перед ним колени и поднести ему горсть земли, вместо чашки чая, чтобы посвятить себя в ученики, Чэн Цянь поспешно протянул руку и помог юноше подняться.

— Не стоит, я пока не собираюсь брать учеников. Кто учил тебя в долине?

— Никто, — небрежно ответил юноша. — Я просто слепо тренировался вместе с владыкой. Владыка долины — мой отец, он не будет возражать, если я уйду в другой клан.

Услышав столь неожиданный ответ, Чэн Цянь не смог удержаться от тихого замечания.

— О, неудивительно, синяя краска действительно получается куда ярче¹.

¹ 青出于蓝 (qīng chū yú lán) обр. превзойти своего учителя, превзойти своих предшественников; букв. синяя краска получается из индиго (Сюнь-цзы, утверждая, что возможности человеческого познания безграничны, сказал: 青取之于蓝，而青于蓝(qīng qǔ zhī yú lán ér qīng yú lán) - синяя краска получается из индиго, но она синее самого индиго).

Юноша, похоже, остался доволен, услышав эти слова. Он действительно принял их за искренний комплимент, и скромно сказал: 

— Нет, нет, этому младшему еще многому предстоит научиться.

Чэн Цянь несильно ущипнул себя за переносицу и спросил:

— Как тебя зовут?

Юноша выпятил грудь и гордо ответил:

— Нянь Дада!

Даже самый лицемерный человек не смог бы пойти против своей совести, чтобы похвалить это имя. В этот момент Чэн Цянь окончательно убедился, что разум владыки долины, должно быть, когда-то повредился.  

Чэн Цянь отказался взять его в ученики, но Нянь Дада это не волновало. Он оказался куда настойчивей и, подняв свою дорожную сумку, как хвост последовал за Чэн Цянем. Шагая за юношей, он нагло спросил: 

— Ст... Дядя Чэн, куда мы идем?

Это была явная попытка завязать разговор. Чэн Цянь не хотел его развлекать, потому притворился, что не услышал этих слов. Но Нянь Дада и не возражал. Так и не получив ответа, он самостоятельно нашел решение.

— Ерунда, конечно, мы идем в Шиу. Дядя, ты ведь уже догадался, что это за злой дух?

Не дожидаясь, что скажет ему Чэн Цянь, он просто продолжил говорить сам с собой:

— Не имеет значения, что это такое, никому не разрешено сеять хаос. Мы должны избавиться от него!

Наконец, Чэн Цянь прервал его монолог.

— Ты покинул долину без разрешения? Твой отец дал согласие на это? 

— Моему отцу все равно, — сказал Нянь Дада. — Дядя, не волнуйся. Как только жители долины Минмин заканчивают свое обучение, они становятся свободными.

Чэн Цянь почувствовал, как у него заныли зубы. Он мысленно задался вопросом, что за «мастер» мог отпустить такого ученика.

Но Нянь Дада не понял выражение его лица и немного неуверенно объяснил.

— Дядя, ты ведь всегда совершенствовался в уединении и, вероятно, не знаешь этого. Правило нашего клана гласит: «Не обязательно становиться выдающимся заклинателем. Достаточно и малого мастерства, пока вы не доставляете неприятностей снаружи... Но, если вы оступились, ни в коем случае не упоминайте имя вашего клана».

Чэн Цянь окончательно лишился дара речи.

Нянь Дада продолжил:

— Как бы то ни было, отправиться в путешествие — значит веселиться и получать удовольствие. А еще по пути можно избавиться от парочки демонов. О, но нужно тщательно выбирать, кого ты можешь победить, а кого нет. Если победа тебе не по силам, лучше найти более сильного старшего.

Чэн Цянь бросил взгляд на меч, подаренный владыкой долины, и понял, для чего его на самом деле отдали. Если в дороге его обманут, он сможет легко заложить это «сокровище», а на вырученные деньги обеспечить себе сытую и беззаботную жизнь. 

Внезапно, он будто вспомнил о чем-то и невольно улыбнулся.

Нянь Дада тут же сделался похожим на задушенную утку. Юноша едва не онемел от шока.

Обычно, когда его братья-ученики из долины Минмин собирались вместе, они часто обсуждали старейшину ледяного озера. Какой человек мог бы десятилетиями совершенствоваться в уединении среди невыносимого холода? Неужели даже покинув это место он не станет ни с кем говорить? 

Что же это за человек, который может пережить несколько Небесных Бедствий и остаться невредимым?

Да он уже совершенно точно не человек!

Нянь Дада казался Чэн Цяню очень энергичным, но из-за своего необъяснимого поклонения молодому старейшине он постоянно нервничал. Его ноги дрожали под халатом.

Увидев его ошеломленный взгляд, Чэн Цянь в замешательстве спросил:

— В чем дело?

Нянь Дада тут же с силой ущипнул себя. 

— Я-я-я... Э-э, это, это…

— Не волнуйся, я просто подумал о главе моего клана. Он чем-то похож на твоего отца, — на этот раз Чэн Цянь, похоже, был в настроении говорить. — О, то есть, я имел в виду их образ мыслей, конечно. У моего старшего брата все еще есть талия.  

Нянь Дада расплылся в улыбке и льстиво сказал:

— Как такое возможно? Как он может быть похож на моего отца? Тогда как же ему удалось воспитать такого грозного человека, как дядя?

Но на этот раз его лесть не увенчалась успехом.

Его слова немало озадачили Чэн Цяня. Легкий намек на улыбку тут же исчез с его лица. Он опустил голову и направился к видневшейся вдалеке деревне. Через некоторое время он, наконец, вновь заговорил тихим голосом, замечая, что его сердце переполняют самые разные чувства.

— Я не знаю, наверное... Не повезло.

Чэн Цянь не говорил, что возьмет его с собой, но Нянь Дада, похоже, наконец нашел кого-то, за кого можно было бы зацепиться, поэтому он продолжал упорно следовать за юношей.

Примерно на полпути к деревне Чэн Цянь заметил, что что-то не так. Нисколько не изменившись в лице, он сосредоточил часть своей энергии в глазах и увидел, что все окрестности были окутаны кровавой аурой.

Она тянулась до самого горизонта, где собирались зловещие, темные облака. 

Чэн Цянь нахмурился. Это было очень необычно. Он не верил, что с обладателями подобной энергии будет легко иметь дело.

Следует помнить, что чем выше мастерство заклинателя, тем больше он посеет семян². Что до тех попрошаек, всю жизнь скитавшихся с пустыми руками, то они мало чем отличались от обычных людей. Их поведение напоминало поведение диких зверей. Даже демонические совершенствующиеся не стали бы так унижаться. 

² 春風化雨 (chūnfēng huàyǔ) весенний ветер рождает дождь (обр. в знач.: сеять семена просвещения; благотворное влияние воспитания).

Может быть, истинный преступник намеренно создавал ложное впечатление, желая заставить жителей долины Минмин думать, что «злой дух» — это всего лишь никчемный бродячий заклинатель?

Если бы это действительно было так, никто не стал бы использовать большой меч, чтобы убить курицу. Если бы Чэн Цянь, по чистой случайности, не решил сегодня спуститься с горы, владыка долины, вероятно, послал бы для решения этой проблемы юного и неопытного младшего адепта. 

Ну и что с того?

Внезапно поток мыслей Чэн Цяня свернул в другое русло. Ему вдруг подумалось, что целью убийцы, вероятно, были вовсе не жители деревни, а заклинатели из долины Минмин!

Он немедленно скрыл свое присутствие. Уникальная для каждого, кто совершенствовал свой изначальный дух, ужасающе холодная аура, окружавшая его тело, тут же исчезла. Когда он шел рядом с Нянь Дада, они казались парой братьев, чьи уровни развития не слишком-то отличались друг от друга. 

Нянь Дада был крайне беззаботным человеком. Он не заметил ни кровавой ауры над деревней ни перемен, произошедших в Чэн Цяне. Он все также шагал вперед, ни на минуту не замолкая. 

— Однажды, когда я был маленьким, я вышел за пределы долины, чтобы поиграть... Дядя, ты это видел? Похоже, жители деревни вышли, чтобы поприветствовать нас!

Вернувшись раньше, Люлан уже давно ждал их. Увидев заклинателей, он сразу же поспешил к ним на встречу. Но юноша никак не ожидал, что на просьбу о помощи откликнется именно Чэн Цянь. Он был так потрясен неожиданной милостью, что не смог произнести ни слова и некоторое время просто молчал.

— Трупы все еще здесь? Я хочу их увидеть. — Чэн Цянь не стал тратить время на любезности. Целенаправленно обойдя юношу, он направился прямо в деревню.

Люлан тут же пришел в себя и поспешно догнал его.