Будьте готовы

Том 2. поиск и преследование.

 

Свет пробивался сквозь облака, постепенно разгоняя туман в долине.

Чэн Цянь не знал, как долго он простоял на коленях, не знал, как ему подняться и куда идти.

В его голове всплывали воспоминания об учителе, защищавшем его от дождя, о том, как тот качал головой и о том, как учил его фехтованию на деревянных мечах Фуяо. Движения клинка повторялись в его голове раз за разом, хотел он того или нет.

В конце концов, все, что у него осталось, — это оцепенение и беспомощность, вызванные потерей любимого человека.  

Чэн Цянь напоминал маленькую птичку. Вернувшись после первой попытки взлететь, птичка с радостью ждала, когда ее похвалят, но вдруг обнаружила, что ее гнездо исчезло. С этого дня он больше никогда не получит той похвалы, к которой так стремился. Даже если когда-нибудь станет исключительным заклинателем.

Чэн Цянь не хотел признаваться в своем страхе. «Это просто одиночество», — подумал он.

Только сейчас он почувствовал, что ему нужен враг или что-то такое, что в течение следующего десятилетия, множества десятилетий или даже на всю оставшуюся жизнь даст ему какую-то ясную цель. Позволит извлечь из этой ненависти неиссякаемую силу, способную помочь ему двигаться строго по курсу.

К сожалению, такого врага у него не было. 

Мастер видел его насквозь. Он предчувствовал, что именно Чэн Цянь сделает в момент беспомощности, поэтому не дал мальчику ни единого шанса.

Ни одно слово не сорвалось с его губ относительно запутанных отношений между ним, Цзян Пэном, безымянным Господином Бэймином и Четырьмя Святыми. Он похоронил все эти истории вместе с медной монеткой, не оставив даже зернышка ненависти Чэн Цяню, тем самым заставив его выбросить все, на что он мог положиться, в попытках подняться после пережитого горя.

В то же время, однако, Мучунь чжэньжэнь оставил ему маленький хвостик — младшую сестру, которая выла до тех пор, пока не устала.

В своем нынешнем возрасте Лужа едва ли могла понять, что на самом деле произошло. Она проголодалась и огляделась в поисках учителя, но не нашла его. Рядом был лишь старший брат, совершенно не обращавший на нее внимание.

Пусть обычно она и была крепким спокойным ребенком, но от голода она сдерживаться уже не могла, так что просто плакала навзрыд. Однако вскоре Лужа обнаружила, что в сложившейся ситуации ее плач был совершенно бесполезен, потому принялась грызть деревянный меч, оставленный ее учителем.

Когда Чэн Цянь, наконец, вспомнил о своей младшей сестре, Лужа, имевшая лишь пять молочных зубов, уже прогрызла в деревянном лезвии несколько дыр.

Эти молочные зубы были поистине достойны Небесного Чудовища!

Чэн Цянь покачнулся и поднялся, опираясь на собственные колени. Пальцами он разжал ей челюсти. 

— Выплюнь!

— Ах-ах! — Лужа выплюнула в него две щепки.

После этого Чэн Цянь отнес ее на берег реки и заставил прополоскать рот. Впервые столкнувшись с раздражением своего старшего брата, Лужа тут же закатила ему истерику.

Чэн Цянь бросил на нее свирепый взгляд.

— Перестань плакать.

— А-а-а! — протестующее закричала Лужица.

Чэн Цянь позволил ей рыдать дальше, никак не реагируя, он лишь пристально посмотрел на нее.

Какое-то время девочка еще всхлипывала рядом с ним, пока окончательно не поняла, что это бесполезно. Она не знала, куда ушел мастер. Поскольку их здесь было только двое, рядом не оказалось никого, кому она могла бы пожаловаться на своего старшего брата. Луже ничего не оставалось, кроме как замолчать, надеясь, что совесть ее третьего старшего брата заставит его найти для нее какую-нибудь еду.

Даже жирный червяк подойдет!

Чэн Цянь спас деревянный меч, острие которого было обгрызено младшей сестрой, и тщательно вымыл его в реке. У него не было настроения уговаривать девочку, потому он просто положил ее у воды и серьезно предупредил:

— Сиди спокойно, не двигайся.

С этими словами он закатал штаны до колен и принялся ловить рыбу.

У Лужи было одно достоинство: она знала, как действовать, когда дело касалось ее собственной выгоды. Она быстро разглядела перспективу получения еды в действиях Чэн Цяня, поэтому тихо сидела на берегу, будто хорошо обученная собака.

Однако поймать рыбу оказалось не так-то просто. Чэн Цянь никогда не занимался этим, когда жил дома, не говоря уже о том времени, что он провел в клане Фуяо. Так что он был действительно плох в таких делах. Каждый раз эти чешуйчатые твари выскальзывали из его рук, и время от времени хлестали хвостами, раздирая кожу.

День клонился к вечеру. В конце концов, Лужа больше не могла ждать. Мучимая голодом и жаждой, она свернулась калачиком, сунула палец в рот и заснула.

Стоя босиком в холодной воде, Чэн Цянь взглянул на нее. Он выпрямил больную спину и принялся зализывать раны на руках.

Учитель сказал, что однажды он сможет взмыть в небо и нырнуть в море, но самым жестоким фактом было то, что он не мог даже поймать рыбу.

Он не знал, какие растения в Безмятежной долине ядовиты, поэтому не решался срывать плоды и листья. У него не хватило смелости провоцировать животных, так как у него не было при себе оружия, и ему совсем не хотелось становиться для них обедом.

Он всегда презирал других, чувствуя, что в будущем наверняка станет могущественным заклинателем. Но сейчас он застрял на месте, в попытке просто раздобыть себе немного еды.

Постепенно совсем стемнело. Вокруг было тревожно тихо. Откуда-то из глубины леса донесся вой. Чэн Цянь некоторое время слушал окружающие их звуки и вдруг нахмурился. Он поспешил к берегу, поднял спящую Лужу и сжал свой деревянный меч, раздумывая, где бы ему найти укрытие.

В мгновение ока вой стал ближе. Звук этот, накатывающий волнами, заставил Чэн Цяня напрячься с головы до ног от чувства, что он будто бы находится под огнем.

Чэн Цянь больше не смел колебаться. Он схватил девочку и побежал вверх по течению реки. Но, к сожалению, в этот момент черная тень выскочила из леса и приземлилась перед Чэн Цянем, встав у него на пути. В темноте тяжелое дыхание слышалось все отчетливее. Пара зеленых глаз, зловеще поблескивая, уставилась на двух восхитительных детей.

Чэн Цянь внезапно остановился. Он отступил назад, выставив перед собой деревянный меч.

Кусты вокруг него зашевелились, и остальные волки не заставили себя ждать, плотным кольцом окружив Чэн Цяня и Лужицу. Каждый зверь был размером с жеребенка, и все они, обнажив клыки, смотрели прямо на детей.

Лужица свернулась калачиком на груди Чэн Цяня, не смея издать ни звука. Ее родословная Королевы монстров не сработала в качестве сдерживающего фактора. По-видимому, даже если она и была потомком древнего существа, эти отвратительные звери не испугались бы детеныша.

Чэн Цянь старался казаться бесстрастным, он замер в окружении волков с оружием наготове. Он знал, что не должен выказывать ни малейшего признака страха перед лицом этих существ, ведь даже секундное колебание даст им возможность разорвать его и младшую сестру в клочья.

Чэн Цянь пошевелил запястьем, готовясь к первому движению деревянного меча Фуяо, и прошептал Луже на ухо:

— Где твои крылья? Унеси нас отсюда.

Лужа покраснела. Но, то ли из-за того, что от голода она лишилась сил, то ли потому, что была напугана, но пара крыльев, выросшая из ее спины, оказалась размером с ладонь. Они были настолько маленькие, что, когда они хлопали, их можно было использовать разве что как веер.

Сердце Чэн Цяня ушло в пятки. Как и ожидалось, при виде крыльев Лужи вожак стаи заметил слабость в сердце Чэн Цяня. Внезапно он присел и зарычал, словно отдавая приказ. Увидев его движение, Чэн Цянь напряг мышцы рук до предела. Затем он ощутил порыв зловещего ветра, накатившего на них сзади.  Стремительно развернувшись, он, недолго думая, совершил третье движение из «Долгого полета птицы Рух». Сломанный деревянный меч описал в воздухе крутую дугу и ловко ушел из-под когтя, нанося свирепый удар в челюсть зверя.

Чэн Цянь много работал над своим искусством владения мечом. По крайней мере, в первых двух стилях он намного превосходил своего старшего брата, Янь Чжэнмина, который тренировался так, будто не придавал этому никакого значения.

Глаза вожака волков хитро блеснули, и он поспешно отдал еще одну команду. Два зверя, притаившиеся в стороне, выскочили и преградили Чэн Цяню путь к отступлению.

С самого начала состояние Чэн Цяня оставляло желать лучшего. Будучи полумертвым от горя, боли и отчаяния, а теперь, стоя под хищными взглядами волков, он, наконец, позволил ярости перелиться через край.

Повинуясь дикому порыву, Чэн Цянь поднялся, чтобы встретить зверя лицом к лицу. Этот импульс случайно совпал с его бесстрашием.

Его настроение и умение владеть мечом пробуждали друг в друге все самое лучшее. Казалось, что на острие деревянного клинка блеснул свет, и как только «Долгий долет птицы Рух» завершился, Чэн Цянь отпустил свое оружие. Это было то самое умение, которым Чэн Цянь частенько развлекался. Он ударил локтем по рукояти и протолкнул меч прямо в пасть волку.

Кончик меча безжалостно врезался зверю под язык. Клыки вспороли Чэн Цяню рукав, полоснув по коже, и от запястья до плеча протянулась глубокая рана.

Волк дернулся, захлебнувшись предсмертным воем, но деревянный меч Чэн Цяня сломался.

Тем не менее, еще один зверь уже протянул огромную лапу к голове Лужи. Чэн Цянь с быстротой молнии перебросил девочку в другую руку, и, несмотря на то, что его оружие сломалось, ударил волка по носу оставшейся половиной. Покалеченный, волк повалился на спину, а Чэн Цянь от удара отлетел назад.

Кровь из раны Чэн Цяня испачкала Лужу, от ее запаха лицо девочки сделалось бледным, и вся она принялась испуганно дрожать. Но прежде чем Чэн Цянь успел утешить ее, он почувствовал, будто сестра в его руке потяжелела, и следующее, что он понял, это то, как его подняли в воздух — Лужица успела развернуть свои крылья в самый последний момент.