Глава 7

Уиллоу

— А как насчет этих? — спросила Уиллоу, выставляя ногу, чтобы показать Амелии свои новые коричневые кожаные сапоги с высокими голенищами.

— Они выглядят прекрасно. — Амелия зашнуровала свои черные ботинки с оторочкой из серого меха у колен. Наступил апокалипсис, а Амелии все равно каким-то образом удавалось выглядеть эффектно.

Уиллоу нахмурилась. Ее рост был всего пять футов, размер обуви соответствующий, но отцовские икры стали для нее проклятием. Коричневые сапоги единственные, что пришлись ей впору. Такая глупая и незначительная деталь не должна была ее волновать, тем не менее это так.

Поскольку конец света наступил в начале сентября, в магазинах появились осенние модели, а вот теплые зимние вещи еще не завезли. Но сапоги, куртки, шарфы, тонкие хлопковые или кожаные перчатки предлагались на выбор.

Бенджи отправился за «покупками» вместе с Финном и ребятами, радуясь тому, что его приобщили к взрослой жизни. Уиллоу чувствовала лишь легкую тревогу из-за того, что его нет рядом. Она доверяла Финну и Мике. А Джерико, Сайлас и Габриэль были отличными бойцами. С ними Бенджи будет безопаснее, чем с ней.

Хотя она работала над этим. Они с Сайласом продолжали тренироваться и проводить спарринги при каждом удобном случае. С каждым днем ее сила, умение и мастерство росли. С каждым исчезающим синяком ее тело становилось крепче, выносливее. Она могла получить удар по лицу и отскочить назад, отплевываясь кровью и готовая к ответному удару.

Она все еще была невысокой и пухленькой; все такая же обычная, неприметная Уиллоу. Но она была сильной. Она умела драться. Она умела стрелять. Она могла убить человека, если потребуется. И это все меняло.

Амелия прижала к груди вязаный свитер клюквенного цвета, нахмурилась и отбросила его.

— Где Селеста?

Уиллоу окинула взглядом большой универмаг. Селеста исчезла. Последние несколько часов они все вместе бродили по магазинам, выбирая куртки, свитера, сменную одежду в рюкзаки, новые трусы, бюстгальтеры и носки.

Она выбрала ярко-бирюзовый шарф в честь Зии. Перебирая пальцами роскошную, бархатисто-мягкую бахрому, Уиллоу почувствовала, как осколок печали вонзился ей в ребра. В некоторые дни все заставляло ее думать о Зии. В иные дни любая мелочь причиняла боль.

Ей нужно отвлечься.

— Я поищу ее, — предложила Уиллоу.

В глазах щипало, когда она пробиралась между стеллажами с дизайнерской одеждой, сумочками и солнцезащитными очками. В голове мелькали мысли о семье: Зия, танцующая и поющая караоке во всю мощь своих легких, смеющаяся по-ослиному; Бенджи и Зия, украшающие волосы друг друга зажимами-бабочками; бирюзовые волосы Зии, подстриженные в стиле пикси, торчащие во все стороны; мама, потягивающая «Маргариту» и улыбающаяся от удовольствия на борту «Гранд Вояджера» — последний раз, когда Уиллоу ее видела.

Она выкинула эти мысли из головы. Зии больше нет. Ее мамы тоже нет. Некогда лить слезы, когда вокруг тебя мир разваливается на куски. Оставалось только выживать. А выживать, она, в конце концов, умела.

Уиллоу обнаружила Селесту за офисом обслуживания клиентов и административным отделом, в женском туалете. Большая комната была отделана серой сланцевой плиткой и блестящими хромированными стойками. На всем лежал слой пыли.

Селеста сняла брюки и обувь и, опираясь ногой на край раковины, держала в одной руке бритву, а в другой — кусок мыла. Рядом с ней на стойке примостилась наполовину наполненная бутылка воды.

Уиллоу уперлась руками в бедра. И громко прочистила горло.

— Красивое белье.

Селеста закатила глаза.

— Спасибо.

— Что ты делаешь?

— А на что это похоже? Занимаюсь личной гигиеной. — Она надменно фыркнула. — О чем остальные из вас, очевидно, забыли.

Уиллоу потрогала свои всклокоченные, грязные волосы. Теперь, когда она подумала об этом, ее кожа на голове безумно зачесалась. Все ее тело было грязным.

— В апокалипсис есть более важные вещи. Например, остаться в живых.

Селеста налила немного воды на голень, намылила ее и провела бритвой по ноге.

— Говори за себя.

Отчасти Уиллоу хотелось поскорее уйти отсюда и вернуться к походам по магазинам, что, в общем-то, даже забавно, но как-то странно и неловко. Никогда в жизни она не выбирала одежду, не считаясь со стоимостью. Теперь она могла брать все что угодно. Уиллоу никогда не интересовалась модой, но Зия пришла бы в восторг.

Наверное, ей следует оставить Селесту одну. Селеста олицетворяла собой все, что Уиллоу презирала в элите: избалованность, невежество, самолюбование, тщеславие. Селеста выглядела как модель, с безупречной смуглой кожей, точеными скулами и идеальными бровями. Она выросла в роскоши, в мире, отличном от того, который знала Уиллоу, где все испытывали отчаяние, безнадежность и голод.

Селеста всегда вызывала в ней все то, что Уиллоу больше всего в себе презирала: зависть, мелочность, неуверенность в себе. Старый страх, что она никогда не будет достаточно хороша, достаточно красива, достаточно умна. А попросту — достойна.

Уиллоу повернулась, чтобы уйти. Не было причин мучить себя обществом Селесты. Но что-то заставило ее медлить.

Лицо Селесты, отраженное в зеркале, выглядело осунувшимся и потерянным, каким-то ранимым. Она казалась потерянной. Уязвимой. Уиллоу вспомнила «Гранд Вояджер», когда они вместе тряслись испуганные в воде под мостом. У Селесты теперь был такой же затравленный взгляд.

Ох, черт. Уиллоу скрестила руки на груди.

— Поверь, никого не волнует количество волос на твоих ногах.

— А мне не все равно! — Селеста снова фыркнула и провела тыльной стороной руки по лицу. Ее глаза покраснели, под ними расплывались темные круги.

— Подожди, ты плачешь?

Селеста посмотрела на Уиллоу в зеркало. Ее нижняя губа дрожала.

— Я все понимаю, ясно? Ты — сильная, яростная. Амелия — невозмутимая ледяная королева. А кто я? Ничто в моей жизни не подготовило меня к подобному. — Она взмахнула руками, обводя взглядом все вокруг, весь проклятый и разрушенный мир.

Уиллоу пожала плечами, ошеломленная такой вспышкой и не зная, что ответить. Она неловко сдвинулась с места.

— Это нелегко для любого из нас.

Селеста опустила ногу. Она сгорбила свои узкие плечи и ухватилась обеими руками за стойку, словно хотела вырвать ее из стены.

— Я не такая, как ты. Я не вписываюсь.

Уиллоу поборола вспышку гнева, но не смогла сдержать сарказма в голосе.

— Еще расскажи мне о том, как отвратительно быть тобой.

— Забудь. — Селеста яростно вытерла глаза. По ее безупречной щеке скатилась одинокая слезинка. — Моя жизнь не была идеальной, что бы ты там ни думала.

Уиллоу почувствовала укол сочувствия. Она изо всех сил старалась его игнорировать. Проклятье. Не получалось. Прислонившись к холодной стене туалета, она мрачно предложила:

— Ну, поделись.

Селеста с минуту смотрела на нее из-под длинных ресниц, видимо, решая, стоит ли в очередной раз сморозить какую-нибудь глупость или для разнообразия сказать что-то реальное. Она взяла бритву, снова положила ее, затем, наконец, глубоко вздохнула.

— Ладно, хорошо. Моя мать была генеральным директором огромной биотехнологической компании, еще до «Гранд Вояджера». Это было большим достижением, даже в наше время, понимаешь? Афроамериканка и женщина? Она была трудоголиком и перфекционисткой, и продолжала верить, что у нее отберут должность при первой же возможности.

Селеста сделала глоток из бутылки с водой, и вытерла рот.

— Ты, вероятно, сочтешь это безумием, но некоторые из самых богатых семей используют браки для укрепления своей власти. Моя мама наняла сваху, и меня планировали выдать замуж за Джефферсона Келлога, сына основателя компании «БлюТек» по производству голоэкранов. В общем, сказочная свадьба для юных влюбленных. Разумеется, все заранее продуманно для максимального охвата и освещения в СМИ. Влоггеры бы все это проглотили с удовольствием. А главное, это укрепило бы будущее нашей семьи, создало бы династию технологов.

Уиллоу нахмурилась, ее осенило понимание.

— Но разве ты не…

— Лесбиянка? Да. — Селеста натянула облегающие брюки из замши цвета лесной зелени и натянула пару белых шелковых носков. — Но это не вписывалось в планы моей мамы.

— Почему ты просто не сказала «нет»?

— Ты когда-нибудь слышала о моей матери? — Селеста посмотрела на Уиллоу, как бы вспоминая, с кем разговаривает. — Она бы лишила меня денег. Кредитных счетов, доли в компании, наследства. Всего.

Для человека вроде Селесты трудно было даже подумать о такой возможности. Уиллоу будь у нее выбор тоже вряд ли согласилась бы на бедность. Никто бы не стал. Хуже того, давление со стороны родителей, заставляющих ребенка поступать против своих интересов, пожертвовать существенной частью своей личности ради их собственных корыстных целей… это ужасно. Неважно, сколько у тебя денег.

Уиллоу не знала, что сказать. Все казалось проще, когда вещи вокруг оставались черно-белыми, когда элита представляла собой богатых сучек, а не реальных людей с настоящими проблемами. Она откинула челку с глаз.

— По крайней мере, сейчас ты можешь быть какой хочешь.

Селеста снова повернулась к зеркалу.

— Да, — медленно сказала она, — наверное, могу.

Уиллоу указала на обувь Селесты — пару белых дизайнерских сапожек на шпильках.

— Надеюсь, ты не собиралась их надевать?

Селеста надулась.

— Нет причин быть некрасивой.

— Нет, но есть несколько очень веских причин, почему стоит быстро бегать.

Через тридцать минут Селеста уже обзавелась практичной, но привлекательной парой плотных кожаных сапог до колена без каблуков. Они встретились с Амелией в косметическом отделе универмага.

Амелия взяла в руки дорогой флакон из изогнутого стекла.

— Духи!