— Голова болит. Надеюсь, это не перерастет в мигрень. А то я на какое-то время стану совсем бесполезной.
Мика стянул со спины рюкзак и присел на корточки рядом с ней. Сдвинув очки на переносицу, он нервно прочистил горло.
— Я не могу сделать так, чтобы все прошло, но у меня есть это.
Амелия задохнулась, когда он достал скрипку. Стянув маску, она восхищенно улыбнулась.
— Откуда она у тебя?
Полсекунды Мика раздумывал, стоит ли говорить, что он ее нашел. Но когда Амелия посмотрела на него, и ее усталые глаза засияли, а лицо озарилось чистой, ничем не прикрытой радостью, у него внутри все перевернулось.
Сердце в груди забилось чуть сильнее. Он мечтал, чтобы она всегда так смотрела на него. Он мог бы любоваться ею вечно.
Но Мика не мог солгать. А она была сильнее, чем Габриэль считал. Амелия не нуждалась в защите, особенно такой. Он прикусил внутреннюю сторону щеки.
— Габриэль нашел ее и подумал о тебе.
Ее улыбка померкла, но лишь слегка.
— Он попросил тебя отдать ее мне.
Мика кивнул.
Амелия провела руками по изящной шейке, по изогнутому корпусу, по каждой отдельной струне. Со вздохом прижала подарок к груди, закрыв глаза от удовольствия.
— Когда я болела, думала, что больше никогда не смогу сыграть. Спасибо.
— Спасибо Габриэлю.
Она открыла глаза.
— Обязательно. Но я могу поблагодарить тебя, если так хочу.
Мика покраснел, его щеки вспыхнули.
— Ты сыграешь для нас?
Вокруг них народ обустраивал спальные места, чистил и проверял оружие, доставал банки, пакеты и консервы для ужина.
— А как же шум?
Мика показал вверх. Дождь стучал по крыше. Ветер вопил и стонал.
— Никто не станет выходить на улицу. Дождь заглушит все звуки. Ты должна сыграть.
Медленная, восхищенная улыбка расплывалась по ее лицу.
— Хорошо, я так и сделаю.
Амелия провела смычком по струнам. Первые изысканные ноты поплыли по воздуху, струясь над ним, вокруг него, сквозь него. Музыка была чувственной, темной и проникновенной. Он узнал мелодию, но не знал композитора — Дворжак или Чайковский?
Напряжение в челюсти и вокруг глаз Амелии исчезало с каждой секундой игры. Она закрыла глаза, погрузившись в свое искусство, ее пальцы двигались с прекрасной плавностью и грацией.
Мика не мог оторвать от нее взгляда. Его сердце наполнилось таким счастьем, какого он не испытывал со времен «Гранд Вояджера». На душе стало спокойно. Все было правильно, красиво и хорошо.
В помещении зазвучала глубокая, звучная и витиеватая композиция. Это была мелодия, полная надежды, мечты, любви и всего того хорошего, что вдохновляет людей на чувства, что делает их людьми.
Это была музыка, способная сокрушить мир. И снова его возродить.