Ее ноги лежат у меня на плечах, и я чувствую, как они дрожат, когда я еще глубже вгоняю бедра, погружаясь в нее до предела. С каждым толчком ее грудь сотрясается, и она еще больше приподнимается на ковре.

В том, что происходит между нами, нет ничего нежного или романтичного.

Это грубый, полный похоти трах, мы оба отдаемся желанию наших тел. Завтра мы будем думать о последствиях, но сегодня единственное чего я хочу это потеряться в ней.

Мой взгляд падает на то место, где мы соединяемся, и я раздвигаю ее еще шире, чтобы лучше видеть, как мой член входит в нее. Это самое горячее зрелище, которое я когда-либо видел. Я вижу, как она напрягается, чтобы принять меня целиком, как ее киска розовеет и пухнет от моего члена, бьющегося внутри нее.

Я чувствую, как она сжимается вокруг меня, и покалывание в основании моего позвоночника усиливается, подталкивая меня к краю.

Я отстраняюсь и с силой подаюсь вперед, мои толчки становятся все более беспорядочными и дикими, и она стонет подо мной. Наклонившись, я захватываю зубами упругий пик ее соска, чтобы прикусить его, а затем опускаю пальцы к ее клитору, кружась в такт моим толчкам.

― Давай, Эмма, ― шепчу я ей в сосок, другой рукой обхватывая мягкий изгиб ее бедра, когда мои яйца начали поджиматься, готовые взорваться.

― Я… я…, ― стонет она.

Я сжимаю ее клитор между пальцами, и оргазм накрывает ее, она выгибает спину и обхватывает ногами мои бедра, извиваясь.

Секунду спустя я следую за ней, возбуждение струится по моему позвоночнику. Я медленно покачиваю бедрами, погружаясь в нее все глубже и глубже, и кончаю в нее горячими струями. Из моей груди вырывается глубокий стон, а мои руки крепко вцепляются в ее талию, пока по ней прокатываются толчки оргазма.

― Черт возьми, ― бормочет она, глядя на меня потемневшими зрачками с покрасневшими щеками.

Это было грязно, грубо и чертовски горячо.

И внезапно я обнаруживаю, что хочу, чтобы это было не только на одну ночь, как мы договорились.