— Майлз, — выдохнула я. Я покраснела почти сразу после этого. Я всегда предполагала, что я не из тех девушек, которые будут стонать или что-то говорить во время секса. Откуда это взялось?

— Черт, — выдохнул он.

Его очевидное удовольствие пронзило меня подобно ударной волне. Мне казалось, что каждый оргазм, который я когда-либо испытывала, был рябью на поверхности пруда, а то, что росло внутри меня, должно было стать цунами. Я впилась пальцами в его спину, уже даже не уверенная, как долго мы к этому шли. Я не знала, то ли у меня был самый быстрый оргазм в мире, то ли я была участницей марафона.

Все, что я знала, это то, что это грядет.

Я выдавила из себя несколько фраз, некоторые из которых были до смущения вульгарными.

Все тело Майлза напряглось. Я почувствовала, как его пенис напрягся внутри меня, как раз в тот момент, когда тепло моей собственной кульминации распространилось по мне подобно какому-то бушующему огню.

Я расслабилась на траве, и моя голова повернулась в сторону. Я притянула его ближе к себе, обхватив рукой его теплую шею и прижимая его лицо к своей груди. Он вздрогнул еще несколько раз, затем расслабился. Он лег на меня сверху, но, должно быть, поддерживал часть своего веса рукой, иначе, я думаю, я бы почувствовала себя раздавленной.

Я сжала его еще крепче. Это казалось таким правильным. Прекрасным.

Когда Майлз все еще был внутри меня, а его теплое тело прижималось к моему, я знала, что не совершила ошибки. Осознавала я это или нет, но до сих пор именно страх удерживал меня от него. Боюсь, что я была бы эгоисткой, если бы предпочла себя Пенни. Я наконец-то начала понимать, что дело не в выборе того или иного.

Мне было трудно принять это, но я твердо знала: если я не позабочусь о себе, то никогда не смогу позаботиться о своей сестре.

Быть рядом с тем, кто тебе небезразличен, — это не спринт. Это марафон.

Если я хотела быть рядом со своей сестрой всю ее жизнь, то мое собственное счастье не могло быть второстепенной мыслью.

Майлз поднял глаза. Я почувствовала, как он снова твердеет во мне. Он ухмылялся.

— Мне это кажется, или он снова становится больше? — спросила я.

— Я думал, что это может случиться. Вот почему я принес четыре презерватива.

— Четыре?

— Я шучу. Я принес шесть штук. Невозможно было сказать, сколько у тебя могло быть сдерживаемой сексуальной энергии. Я хотел быть готовым вытрясти из тебя все до последней капли.

— Я просто хочу обнять тебя. — Я снова прижала его к себе, удовлетворенно улыбаясь.

Майлз начал двигать бедрами.

— Это прекрасно. Я все еще могу выполнять свою работу в стесненном положении.

Я рассмеялась, затем позволила своим глазам закрыться, а телу расслабиться. Может быть, я умерла, поднимаясь по лестнице, от внезапного сердечного приступа.

Может быть, это действительно был рай.

Трава на моей спине, мягкая и приятно прохладная.

Майлз на мне, его тело такое твердое и теплое, как самое совершенное одеяло во вселенной. С другой стороны, я думаю, что одеяло, которое засунуло свой пенис в тебя, не всегда может быть идеальным.

Вдалеке я услышала, как с улицы просигналили несколько машин, а затем череда ругательств, которыми обменивались два водителя.

Нет. Не Рай. Впрочем, достаточно близко.