Господин У влил в себя две стопки коньяку, и они вылились из него целым потоком слов. Он рассказывал госпоже Ли о днях былой славы, о своих победах в боксе. Госпожа Ли не знала, что отвечать, то краснела, то бледнела. К счастью, Чжан Дагэ заговорил с ней о домашних делах, вспомнил печку. Чтобы выказать свою доброжелательность, господин Сунь беседовал с госпожой Ли на том языке, который считал официальным. Она же решила, что господин Сунь говорит с ней на иностранном языке нарочно, чтобы посрамить ее, еще больше покраснела и продолжала молчать. А господин Сунь радовался в душе, что госпожа Ли не понимает официального языка.

Лао Ли сидел как на электрическом стуле. В тело, казалось, впились иголки. Хорошо еще, что сынишка отвлекал его - Лао Ли с остервенением резал мальчику мясо и мог не смотреть на жену.

Сяо Чжао предложил Лао Ли выпить. Не поднимая головы, Лао Ли в два глотка осушил рюмку. Тогда Сяо Чжао повернулся к госпоже Ли:

- Госпожа, ваш муж выпил, теперь очередь за вами!

Госпожа Ли хотела было подняться, но Чжан Дагэ сказал:

- Госпожа Ли, ешьте эти чертовы европейские блюда, не стесняйтесь.

Она хотела поднять рюмку, Чжан Дагэ опять вмешался:

- Дорогой У, помогите госпоже Ли, коньяк крепкий, а ей надо присматривать за детьми.

Господин У был польщен, что Чжан Дагэ обратился именно к нему:

- Я человек военный, госпожа, могу выпить и две бутылки. - Он осушил рюмку, крякнул и победоносно вытер рот рукой. Однако этого ему показалось мало. - Лао Ли, давай теперь выпьем за твою супругу! Давай! - И он опрокинул еще рюмку. Потом крикнул: - Откройте бутылку!

Лао Ли ничего не сказал и тоже выпил.