— Нет, только одна, но... вы ищете именно Джейн? Я имею в виду, ту самую Джейн?

— Если вы перестанете повторять её имя и скажете мне, где она, мы сменим эту заевшую пластинку.

Обе девушки ошеломлённо смотрят друг на друга.

— Она сделала что-то не так? — спрашивает одна.

— Если хотите подать жалобу... — предлагает другая.

— Ничего подобного. Я просто хочу знать, где она. Чтобы отвезти её домой.

— Вы хотите проводить Джейн домой? — Тон более симпатичной девушки почти шокированный.

— Почему? — настаивает её коллега, также ошеломлённая таким поворотом событий.

Они, очевидно, считают невозможным, что Джейн, эта Джейн, могла привлечь моё внимание. Мне хочется сказать им, что я тоже задаюсь вопросом, почему? Почему не могу выбросить Джейн из головы, в силу каких невероятных чар я не в доме Лилиан, а здесь, спрашиваю о ней.

— Да, — отвечаю сухо. — Я пытался ей позвонить, но, кажется, её мобильный телефон выключен.

— У вас есть номер мобильного Джейн?

— Значит, вы уже знакомы?

— Заезженная пластинка становится слишком заевшей. Здесь можно получить ответ?

Мне на помощь приходит владелица ресторана.

— Она почувствовала себя плохо и ушла раньше. Думаю, Джейн поехала на метро. Остановка в трёхстах метрах, — сообщает она.

Я улыбаюсь ей, недобро смотрю на её сотрудников и выхожу из помещения, злясь на Джейн, переживая за Джейн и, возможно, влюблённый в Джейн.

***

Я отвёз Джейн домой и был на грани того, чтобы сказать ей, что хочу её. Я почти сказал ей: «Знаешь, ты стала похожа на навязчивую идею. Или не знаю, как называется эта штука, но она мешает мне спать по ночам и думать, когда бодрствую. Я встретился с Лилиан, но смотрел только на тебя. Я поцеловал её, но ничего не произошло. Ни черта не произошло. Я последовал за тобой, потому что мне нужно было быть с тобой, прикасаться к тебе, говорить с тобой. А теперь я просто хочу твой рот». Я почти сделал это, клянусь. И Джейн дала отличный совет, как мне вернуться к Лилиан и любить её до конца дней. Отличное предложение, пришедшее как раз вовремя, чтобы не дать мне выставить себя на посмешище.

Конечно, с того самого дня я стал похож на идиота, но, по крайней мере, только перед самим собой. Только я знаю, насколько я неспокоен. Я снова начал курить как сумасшедший, занимаюсь спортом больше, чем может выдержать тело, изнуряю себя до тех пор, пока кости и кровь не начинаю гореть. Плаваю, бегаю, играю в сквош, и я ни с кем не трахался. Ни с Лилиан, ни с другими женщинами.

— Как дела, мой мальчик? — спрашивает дедушка, отвлекая меня от размышлений. — Когда ты начал так много курить? Ты больше времени проводил в саду с сигаретой, чем в доме с семьёй. Не то чтобы я винил тебя, твой отец, когда приступает к делу, может быть очень утомительным. Женщина, с которой он пришёл, вызывает крайнюю скуку.

Делаю очередную затяжку Dunhill Blues в полумраке крыльца его особняка на 6-й авеню в Бруклине. Передо мной раскинулся сад, который невозможно представить в нью-йоркском доме. Чтобы иметь столько акров зелени, дедушка скупил все окрестные участки и засадил их таким количеством деревьев со всего мира, что это больше похоже на королевский ботанический сад при дворце, чем на частный парк городского дома.

Дедушка не ошибается, он никогда не ошибается. Он осторожен, как волк. С момента, как приехал сегодня после обеда, я выкурил почти целую пачку сигарет. Я никогда не был заядлым курильщиком. Выкуривал сигарету время от времени или в моменты сильного стресса. Сегодня я побил рекорд.

На его вопрос я не отвечаю, поскольку честно не смогу, а ложь он заметит и станет вытягивать из меня правду, которую выпускать из себя я не хочу. Поэтому я отвлекаю его внимание от причин моего беспокойства и переключаю на отца.

— Тебе не нравится мисс де Морнэ? Могу сказать, что у неё есть всё необходимое, чтобы стать новой миссис Ричмонд. Она родственница английского графа, вдова, унаследовала от мужа кучу денег, её дети живут в Европе, так что они не будут сильно беспокоить, и у неё очень хороший пластический хирург. По приблизительным подсчётам, на ней успешных операций на триста тысяч долларов. Чего ты ещё хочешь?

— Если считаешь, что для меня это женский идеал, значит, ты забыл, кем была твоя бабушка, — протестует он почти обиженным тоном. — Грейс, как и я, возникла из ничего. Она была практичной, решительной, бесхитростной женщиной. Мы не дворяне по рождению, Арон, мы строили своё состояние пенни за пенни, учась и работая. Я ненавижу женщин, которые наследуют состояние и ничего не делают, чтобы стать лучше. Когда мы говорили о греческой мифологии и я упомянул о суде Париса, она хихикнула, подумав, что речь идёт о Париже и о влиянии французской моды на следующие весенне-летние коллекции. Она сколько угодно богата, выглядит презентабельно, но она глупа.

— Тогда она идеальная женщина для твоего сына.

Дедушка ехидно хихикает.

— По крайней мере, она не поставит его в неловкое положение и всегда будет зависеть от каждого его слова. Корнеллу это необходимо. С Дит ему было неловко на публике, потому что люди сразу же тянулись к ней, к её интеллекту, к её свету, который неизбежно затмевал его. С миссис де Морней, или Лулу, как она предпочитает себя называть, подобного эффекта солнечного затмения никогда не будет. Но ты не ответил на мой вопрос.

— Что за вопрос? — спрашиваю я, будто пропустил его мимо ушей.

— В чём дело? Почему ты такой невротик? Я надеялся, что после отдыха от работы ты будешь выглядеть более расслабленным, а не напряжённым, как чёртова резинка.

Как всегда, когда дедушка использует выражения, менее изящные, чем обычно, это означает, что он серьёзен, у него появились чёткие идеи, и он твёрдо намерен загнать меня в угол.

— Это ты хотел, чтобы я ввязался в дерьмовые проекты, — отвечаю я, в свою очередь не склонный к дипломатии. Не после двадцати сигарет за четыре часа. Не после ужина, во время которого я ел очень мало или совсем ничего, и вынужден был слушать высокопарный смех новой партнёрши моего отца.

— Думал, ты на самом деле заинтересовался тем делом и теперь следишь за ним с удовольствием. Я знаю, что скоро будет назначено предварительное слушание. Я разговаривал с Мелиндой.

— Ты всегда на шаг впереди, дедушка. Ты мог бы разобраться со всем этим делом, сидя за своим столом, но вместо этого решил поиздеваться надо мной.

— Я сделал тебе подарок, мой мальчик, просто ты ещё не знаешь об этом. Мелинда сказала, что Джейн Фэйри может отлично выступить перед присяжными, что она очень чувствительная и умная девушка. Она сделала то, что сделала в прошлом, в целях самозащиты, хотя присяжные из арканзасских фанатиков всё равно её осудили. И очевидно, ты принял её историю близко к сердцу. Но я уже знал об этом. От Дит я знаю, что ты устроил Джейн на работу к ней в галерею.

— Проклятье, дедушка, а есть что-то, чего ты не знаешь? — бурчу я, откровенно разозлившись.

— Не новость, мы с твоей мамой часто встречаемся за обедом. И неизбежно разговор заходит о тебе. По её словам, мисс Фейри настоящая жемчужина. Она игнорирует историю девушки, и я, конечно, не рассказывал ей. Тяжёлая история, одна из самых жестоких, с которыми мне пришлось столкнуться за всё время работы в этом бизнесе, полном зверских историй. Я думаю, что Дит взяла Джейн под своё крыло. Как, по-твоему, пройдёт слушание? Есть шанс победить эту свинью Джеймса Андерсона?

— Не знаю. Зависит от того, какую чушь они придумают в своё оправдание.

Некоторое время мы молчим, пока дедушка не бросает на меня ласково-заискивающий взгляд.

— Ты встречался с Лилиан?

Настала моя очередь сверкнуть едкой ухмылкой.

— Разве ты не знаешь и этого? Я считал само собой разумеющимся, что ты знаешь все подробности моей жизни за последние два месяца.

— Арон, я не нанимаю частных детективов, чтобы они следили за моим внуком. Я знаю только то, что мне подсказывает интуиция, и то, что узнаю из нашего общего круга знакомых.

— Дедушка, ты недостаточно удивлён, поэтому ты всё знаешь. Из-за длинной белой бороды ты выглядишь невинным, но ты проницательнее лисы.

Спенсер Ричмонд смеётся, снова похлопывая меня по спине.

— Я знаю, что она разводится с Эмери. В нашей среде невозможно не знать. Я предположил, что ты воспользуешься этим.

— Это она воспользовалась. Я не сделал ни шагу. Я ни для кого не буду это делать. Тот, кто не хочет меня и толкает в объятия другого, может смело отправляться в ад.

— Лилиан толкнула тебя в объятия другой?

Кончик моей сигареты светится в темноте ноябрьской ночи. Парк простирается так глубоко, что, кажется безграничным и позволяет мне смотреть на всё, не глядя ни на что. Затягиваюсь, задерживаю дым, выдыхаю. Внутри меня бушует буря, которую я плохо скрываю. И то, что курю, как ненормальный, говорит о моём безумии.

— Мы изучаем, — говорю я неопределённо. — Мы с Лилиан изучаем друг друга. Посмотрим, что из этого выйдет.

— И это лишило тебя аппетита? Ты почти ничего не ел за ужином, у тебя под глазами огромные тёмные круги. Создаётся впечатление, что ты висишь на волоске от нервного срыва, который может взорваться в любой момент.

— Идиотская болтовня Лулу не улучшила моего настроения, — отвечаю неопределённо.

— Ты умеешь менять тему, но я более искусен в упорстве. Арон, я хочу знать, как ты. Я беспокоюсь о тебе.

— Я в порядке, у тебя нет причин для беспокойства. Я просто немного напряжён, но ничто не одержит верх над моим разумом. Ничто и никто. В конце концов, победа будет за мной.

— Не буду спрашивать, в какой битве ты сражаешься, касается ли это Лилиан, работы или чего-то ещё, но я уверен, — в конце концов ты победишь. Возможно. Однако вместо того, чтобы проводить День благодарения здесь, тебе лучше было бы провести его с матерью. Ты бы расслабился больше в Хэмптоне с Дит и той странной компанией, которую она собрала, а не здесь с твоим старым дедом.