– Хм, интересный вопрос. – Эмбер снова закрывает глаза, когда Трей выходит на улицу, чтобы позвонить Кайли. Я говорю Джареду, чтобы он следовал за ним.

Я сажусь обратно и жду в тишине, шум волн, разбивающихся о пляж за окном, создает своеобразную колыбельную, снимая напряжение в комнате. Эмбер тихонько вздыхает. Она заснула.

Как бы мне сейчас ни было трудно, как бы мне ни хотелось найти Седону, я не в силах разбудить Эмбер. Я осторожно ее поднимаю. Ее веки дрогнули, но она не открыла глаза. Ее губы шевелятся, но я не понимаю, что она говорит.

– Что?

Она нахмуривает брови и качает головой. – Я не знаю.

– Нет, знаешь. Ты знаешь, – заверяю я ее, неся в спальню. Как она могла так долго прожить, и никто не сказал ей, насколько сильным и особенным является ее дар? Дар, а не проклятие, как она считает.

Я откидываю одеяло и кладу ее на кровать. Моя маленькая злючка выглядит такой хрупкой во сне, между ее бровями пролегла морщинка беспокойства. Мой волк уже успокоился, и я не могу удержаться от легкого поцелуя в эту морщинку. Если бы она была моей парой, я бы сделал все возможное, чтобы у нее больше никогда не появлялось повода для беспокойства.

~.~

Эмбер

Проснувшись, я понимаю, что лежу на кровати в спальне, а Гаррет сидит в кресле, подперев подбородок рукой и не сводя с меня глаз.

– Как долго я была в отключке? – хриплю я.

– Час. Голова не болит?

– Нет. Присматриваешь за своей пленницей? – бормочу я, садясь и протирая глаза. Я вытягиваю руки над головой, выгибая спину. Было ли предыдущее обжигающее влечение случайностью?

Не-а. Я подмечаю нечто начинающееся на «Ч», что растет и удлиняется у него под джинсами.

– Ты серьезно относишься к похищению. – Я не должна тыкать медведя... волка... но ничего не могу с собой поделать. Он выглядит так аппетитно со своей темной щетиной и взъерошенными волосами.

– Я мог бы связать тебя снова. – Его голос глубже, чем обычно, его глаза пылают.

Я возбуждаюсь, но стараюсь не подавать виду. Ему не нужно знать, как хорошо он играет в эту игру.

Он втягивает воздух, его глаза становятся серебристыми. – Ты близка к овуляции.

– Что? – Я натягиваю одеяло, радуясь, что все еще полностью одета.

– У тебя цикл совпадает с лунным. Не у многих человеческих женщин так.

Я смотрю на окно, занавески которого обрамляют полную луну.

– Два дня, – отвечает он на мой безмолвный вопрос. Его взгляд цвета олова заставляет меня подтянуть одеяло под подбородок.

«Что же происходит в полнолуние?»

«Я выхожу на охоту.»

– Что это значит для тебя? – спрашиваю я.

– Возможно, мне придется запереть тебя, чтобы ты была в безопасности. – Его сверкающий взгляд кричит о большом плохом волке.

– Ты уже это сделал.

– Я имею в виду запереть тебя от меня.

Вожделение пронзает меня насквозь. Гаррет наклоняется вперед, его руки сжаты в кулаки, татуировки отчетливо видны.

Он – угроза, напомнила я себе. Он похитил тебя. Связал тебя.

Между ног у меня пульсирует. Было бы так легко откинуть одеяло, раздвинуть ноги. Поиграть с собой. Посмотреть, сколько времени ему понадобится, чтобы потерять контроль.

Нет, нет, нет. Плохая девочка.

С этим парнем связаны все мои неверные решения, которые я никогда не принимала. И если не избавлюсь от похоти в ближайшее время, то совершу, возможно, самую большую ошибку в своей жизни.

В дверь спальни постучали.

– Эй, босс? – зовет Джаред.

– Да. – Гаррет быстро, по-собачьи, трясет головой и поднимается со стула. Он идет к двери плавно, бесшумно, как волк. Как хищник.

– Я получил ответ от Кайли. Она прислала список людей с фамилией «Лобо» в окрестностях, а затем и во всей Мексике. Но в Сан-Карлосе их нет. Есть один примерно в тридцати километрах. Мы сейчас же поедем туда и все обнюхаем.

– Спасибо, ребята, – говорит Гаррет. – Я останусь здесь и попробую еще раз с Эмбер.

Я прикусываю губу, когда парни уходят. Пропала женщина. Что бы у нас с Гарретом ни было друг к другу, это может подождать.

Через тридцать минут я вышагиваю по гостиной, сжимая руки в кулаки. – Я не знаю. Просто не знаю. Я бы хотела помочь, но не могу.

– Просто расслабься. Ты слишком нервничаешь. Ложись на диван и закрой глаза.

В животе у меня все скручивается в двойной узел. – Я не могу. Гаррет, это не сработает. Я не смогу тебе помочь. Ты должен найти другой способ.

– Это работает. Сработало. Я просто прошу тебя попробовать еще раз.

– Ради Бога, я не могу, – огрызаюсь я и закрываю рот, видя боль на его лице. Я заставляю себя выдохнуть. – Прости, но ты меня напрягаешь. Все это очень напряженно.

– Я знаю. Именно поэтому хотел, чтобы ты присела. Тебе нужно расслабиться. Либо ты сама придумаешь, как это сделать, либо я тебе помогу.

– Что, прости? – Я разворачиваюсь, уперев руки в бока. – Ты мне поможешь? Как именно ты собираешься мне... – Я замолкаю, когда Гаррет подходит ко мне, стягивая футболку через голову.

Я отступаю назад, несмотря на то, что гормоны взыграли.

Ты близка к овуляции. Кто так говорит? Наверное, оборотень.

– Ч-что ты делаешь?

Его губы кривятся в язвительной ухмылке. – Я знаю, что помогает мне расслабиться...

– О нет. – Я бросаюсь в сторону.

Он двигается удивительно быстро для человека его роста, хватает меня за талию и крутит вокруг себя, пока я бесполезно брыкаюсь. – Что я тебе говорил о том, что нельзя убегать от волка? – рычит он, его дыхание обжигает мне ухо.

– Прекрати! Поставь меня... – кричу я, когда он грубо трет шов моих штанов для йоги о мой клитор. Меня обжигает от удовольствия.

– Ты знаешь, что хочешь этого. – Его слова гулко отдаются от его груди в самую мою сердцевину. – Ты знала, что это неизбежно с первой ночи нашего знакомства.

Я прислоняюсь к нему спиной. – Нет, не хочу, – лгу я, хихиканье вырывается из моего горла, пока я извиваюсь. Даже не знаю, почему я с ним борюсь, разве что от возмущения его самоуверенностью.

– О да, хочешь. Думаешь, я не чувствую запаха каждый раз, когда ты становишься влажной для меня?

Я замираю, размышляя об этом. Сколько раз я становилась мокрой для него с того дня, как мы встретились? И он знал об этом? Каждый раз? Ой.

Я закрываю рот, сдерживая стон, пока он продолжает возбуждать меня, грубо лапая через штаны для йоги.

– Ты можешь продолжать врать мне и себе, но твое чуткое и отзывчивое тело всегда говорит правду. – Ему удается прижать меня спиной к своей груди и провести рукой по моей рубашке, его ладонь нащупывает мою грудь и сжимает ее.

Я выгибаюсь с криком удовольствия.

Гаррет зажимает между пальцами напрягшийся от возбуждения сосок и перекатывает его, в то время как пальцами другой руки продолжает ласкать клитор. – Думаешь, я не замечал каждый раз, когда эти сосочки становились твердыми, или как расширялись твои глаза, когда ты думала о том, что произойдет, если – нет, когда – на тебя, наконец-то, обратит внимание большой плохой волк?

Мой первый мини-оргазм пронзает меня, и Гаррет наверняка чувствует мою дрожь. Как же мне хотелось притвориться, что я этого не хочу.

Он сгибает колено и поднимает его между моих ног, удерживая мой вес, пока освобождает обе руки и запускает одну в мои штаны.

– Не надо, – прошу я, но голос мой звучит скорее жалобно, чем серьезно.

– Скажи «да», – шепчет он мне на ухо.

– Я не... не... – Я стону от удовольствия, которое Гаррет доставляет мне.

– Тебе это нужно.

Он скользит ладонью под штанами и нащупывает клитор. Я вздрагиваю, когда его горячие пальцы касаются моей влажной промежности, и обхватываю его шею руками сзади.

Он замедляет темп, откидывая меня назад на колено и проводя пальцем по моей мокрой щели. – Скажи «да», – бормочет он и кусает меня за ухо. – И я позволю тебе кончить.

– Позволишь мне кончить?

Никто не дает мне разрешения кончить. Я кончаю, когда... мои глаза закатываются, когда Гаррет раздвигает половые губки и исследует мои внутренние складочки. Господи, его указательный палец такой же толстый, как член у некоторых мужчин. Я хочу, чтобы он вошел в меня.

Словно прочитав мои мысли, Гаррет вводит сначала один палец, потом добавляет средний палец, заполняя и растягивая меня, поглаживая меня изнутри.

Я впиваюсь ногтями в его шею, извиваясь, как кошка в течке, но Гаррет, похоже, не возражает.

– Правильно, принцесса. Позволю тебе кончить. – Он резко убирает свои пальцы и легонько касается клитора. – Или ты хочешь, чтобы я оставил тебя в таком состоянии?

– Я могу кончить сама. – Технически, это правда. Хотя это и не принесет такого удовольствия.

Он убирает колено, ставя мои ноги на пол.

– Да, – торопливо рявкаю я, вся гордость растворяется, когда Гаррет убирает горячие руки с моего тела. – Я сказала «да».

Он усмехается и поднимает меня на руки. – Хорошая девочка, – бормочет он мне на ухо, неся меня в спальню и бросая на кровать, как тряпичную куклу.

Я опираюсь на локти и смотрю, как он ползет по мне, его член выпирает из-под джинсов, выражение лица хищное. – Я заставлю тебя кончить так сильно, что ты будешь кричать.

Слишком высокомерно? Но, наверное, у него есть основания быть уверенным в себе. На человека – или волка, как бы он ни выглядел – девушки бросаются регулярно.

Гаррет хватает меня за штаны и стягивает их вниз, срывая при этом трусики и перебрасывая их через плечо. Взявшись за мои колени, он раздвигает их и сгибает, открывая меня для себя. – Я обещал тебе вознаграждение.

Я задыхаюсь от шока уязвимости, от того, что мои самые интимные места выставлены напоказ. Гаррет проводит подушечкой большого пальца по моему клитору и задерживается на нем, как будто знает, что мне нужно время, чтобы успокоиться и привыкнуть к его прикосновениям.

– Заведи руки за голову.

Я гляжу на него, медленно переваривая его слова. Когда он сурово вскидывает бровь, заставляю себя пересмотреть его слова и убираю руки с дороги. Такое положение усиливает ощущение незащищенности, но я тут же забываю об этом, когда Гаррет проводит кончиком языка по половым губкам, раздвигая их и проводя по внутренней стороне каждой из них, а затем обводит языком клитор. Уже пылая, я дергаюсь от этого прикосновения и выгибаюсь.