Глава 1

Иден¹

Мои шаги эхом отражаются от стен длинного зловещего коридора, вторя ударам моего пульса. Моя грудь сжимается, и даже малейшее дыхание ощущается, как тяжкий груз. Передо мной вырисовываются матовые стальные двери, словно врата в ад, а мне хотелось бы оттянуть этот момент и никогда не переступать их порог. Время, кажется, замедляется, хотя тяжесть неизбежности с не меньшей силой давит на меня.

— Мисс Харрис? - Я моргаю и поднимаю взгляд на полицейского, который стоит и смотрит на меня, на его молодом лице образуются морщинки сочувствия. - Вы готовы?

Я киваю, делая глубокий вдох. Он толкает дверь, которая открывается со скрипом петель. Мгновенно температура падает, холодный воздух тянется ко мне и пробегает ледяными пальцами по моему позвоночнику. Я делаю шаг вперед, мои каблуки монотонно цокают по больничной белой плитке. Яркий свет заставляет меня щуриться. Все вокруг замирает, и мое тело сковывает в напряжении, в ожидании приближающегося удара. Один единственный стол расположен прямо передо мной посреди холодной стерильной комнаты. Простыня накрывает тело, свисая почти до пола, но она бесполезна и не может скрыть очертания фигуры мальчика под ней.

- Просто скажите, когда будете готовы, - говорит полицейский, прерывая гробовую тишину.

Я никогда не буду готова. Мое сердце бьется так сильно, что я чувствую, меня сейчас стошнит. Получив от меня решительный кивок, он берет простыню и медленно откидывает ее назад. Как только я вижу лицо мальчика, с моих губ срывается сдавленный всхлип, и я зажимаю рот рукой, чтобы заглушить этот звук.

Зажмурив глаза, я отворачиваюсь и выскакиваю за дверь. Через несколько мгновений мне на плечо ложится чья-то рука.

- Сожалею, мисс Харрис.

Я качаю головой.

- Это не он, - перед глазами до сих пор стоит бледное восковое лицо, синие губы, аккуратное отверстие от пули между глаз. Темно-русые волосы, точно такого же оттенка, как у Отто, и татуировка на его груди, которая почему-то мне знакома, хотя я не могу ее узнать. - Этого мальчика зовут Маркус Джонс, - мои глаза встречаются с лицами офицеров. — Он был лучшим другом Отто, - в моей груди нарастает легкое облегчение, потому что это не мой брат. Но это чей-то брат, сын, друг… На этот раз не Отто, но вполне мог быть им.

Он сжимает губы и слегка кивает мне.

- Спасибо.

Я слышу слова, которые он не произносит. Мой брат пропал. Он пропал без вести почти неделю назад, а теперь его друг мертв, его нашли выброшенным на берег Темзы. Каждой клеточкой своего существа мне хочется верить, что это чистое совпадение, но я знаю, что это не так, и это чувство страха оседает в глубине моего желудка, как свинцовая гиря.

- Мне нужно идти, - я отталкиваюсь от стены и почти бегом направляюсь к лифту. Мне нужно убраться отсюда прямо сейчас.

Когда я добираюсь до дома, я падаю на диван и даю волю слезам. Прошла неделя без моего младшего брата, но такое чувство, будто минул целый год.

Я бы хотела справляться со всей этой чудовищной ситуацией иначе. Когда закрываю глаза, я все еще могу вспомнить ту ночь, когда он ушел, как непонятную пьесу, которая постоянно крутится в моей голове.

В зале ожидания пахнет дешевой хлоркой и пивом. У дальней стены стоит мужчина со свежераненной бровью и в порванной рубашке. Отто сидит на одном из дешевых пластиковых стульев, его долговязая фигура сгорблена, подбородок опущен на грудь, а кудрявые светлые волосы падают ему на глаза. Отводя от него взгляд, я пытаюсь успокоить бешено бьющееся сердце, когда перевожу глаза на полицейского за стойкой регистрации.

- Просто распишитесь здесь, - пожилой мужчина указывает на форму передо мной. Я царапаю белую бумагу, портя ее своей неуверенной подписью. - Всё. Ты можешь идти, — говорит он, глядя мимо меня на Отто.

- Спасибо.

Обернувшись, я едва узнаю брата и направляюсь к двери, а его тяжелые шаги раздаются позади меня. Тишина наполняет машину, пока я везу нас в нашу квартиру. Я не уверена, что сказать в данный момент. Только когда мы оказываемся внутри, и он садится на диван, я, наконец, нахожу слова.

- Хранение, - припечатываю я. Он опускает голову. - Кокаин!

Его худые плечи вздымаются и опускаются при каждом глубоком вздохе.

- Успокойся, Иден.

- Успокойся! - мой голос достигает такой высоты, что я уверена, его могут слышать только собаки. - Ты употребляешь наркотики?

- Нет, это не так. Я просто… - он проводит рукой по шее.

- Что? Просто что?

- Продавал.

- Ты торгуешь кокаином, - шепчу я и, закрыв глаза, представляю лицо мамы с мягкими линиями, выражающими душераздирающее разочарование. Знала бы она, что делать в этой ситуации? Так как я точно не знаю. Я качаю головой. Как он может быть таким тупым? - Ты можешь попасть в тюрьму, Отто, - от осознания реальности такого исхода у меня наворачиваются слезы. Я действительно думала, что смогла уберечь его от этого.

Его изумрудно-зеленые глаза встречаются с моими, и в них нет и следа страха или беспокойства.

- Я знаю.

Я поворачиваюсь и иду через гостиную, борясь с желанием просто вбить в него хоть немного здравого смысла.

- Тебе семнадцать, Отто. Тебе следует учиться. Поступить в колледж. Что теперь ты собираешься делать? - комок застревает у меня в горле, и мое сердце разрывается, потому что я чувствую, что становлюсь свидетелем того, как все его будущее смывается в канализацию. Все, что я так старалась сделать для него - будущее, которое я пыталась обеспечить ему, - просто исчезло. - Зачем тебе нужно было промышлять этим? - мой голос надрывается.

Когда я поворачиваюсь к нему, его брови нахмурены. Он проводит рукой по своим спутанным светлым волосам и тяжело вздыхает.

- Нам нужны были деньги, - он пожимает одним плечом, прежде чем встать и исчезнуть в коридоре.

- Куда это ты собрался?

Через несколько секунд он возвращается и бросает на кофейный столик пачку двадцатифунтовых банкнот. Там должна быть где-то тысяча. О, Боже. Все хуже, чем я думала. А мне казалось, что хуже уже быть не может.

Я качаю головой, открывая и закрывая рот, пытаясь подобрать слова, любые слова. Но я в растерянности.

- Иден, ты ходишь в универ, ты работаешь ночами и все выходные напролет, и все ради того, чтобы оплачивать эту дерьмовую квартиру, - он широко разводит руками, демонстрируя все, что нас окружает. - Я просто хотел помочь тебе.

- Я делаю все это, чтобы выучиться и получить лучшую работу. Я даю нам будущее, - я хватаюсь за переносицу. У меня осталось всего полгода учебы. Так близко. Мы были так близки.

- Я просто хотел помочь.

- Для чего, а? В чем смысл, если ты все равно все пустишь коту под хвост? - слезы наворачиваются на глаза. - Уверена, именно это мама и хотела для тебя, Отто. Тюрьма и бесперспективные подработки, потому что ты бывший заключенный, - Боже, я подвела ее. Он опускает голову, но его плечи напрягаются, так что я выплескиваю свое раздражение: - Она была бы так разочарована.

Я не должна была этого говорить, из-за моих слов Отто ушел, и это был последний раз, когда я его видела. Я была зла и убита горем, но мне следовало просто… успокоиться. Теперь его нет, а он - все, что у меня есть, а я — все, что есть у него. Это я подвела его.

Встав, я подхожу к каминной полке и открываю маленькую, богато украшенную коробочку, в которой мама когда-то хранила разные безделушки. Достаю коричневый конверт, который я там спрятала, и открываю его, перебирая пачку банкнот. Некоторые из них он бросил на стол в тот день, но остальные я нашла приклеенными скотчем к изножью кровати Отто. Тайник. Здесь, должно быть, десять тысяч фунтов. И это, должно быть, незаконно.

Полиция не смогла ничем помочь, а это значит, я должна искать помощь в другом месте.

Мой брат явно связан с криминалом, поэтому мне нужен преступник, чтобы найти его.

Я достаю телефон, открываю контакты, и вот он - самый первый: Эш. Бывший парень. Наркоторговец. Первая любовь. Сердцеед.

Гудок, к горлу подступает желчь. Прошло четыре года с тех пор, как я порвала с ним.

- Иден? – И, видимо, у него все еще есть мой номер.

- Мне нужна твоя помощь, - выпаливаю я.

Нет ничего, на что бы я не пошла ради своего брата. Даже на это.