Глава Сорок Первая

Волны ужаса пронеслись по моей груди, холодные и темные, как озеро, запершее нас здесь. Я не могла понять, как за несколько мгновений было уничтожено столько всего: Хэл мертв, круг Камней Перемирия разорван, а мы отданы на милость Рувена в его собственных владениях. Конечно, я могла бы как-то повернуть время вспять и попробовать еще раз. Не могло же все пойти так ужасно и бесповоротно неправильно.

"Черт возьми, - вздохнула Заира, сгибая пальцы на руках.

Из кучи деревьев на берегу в небо взвилась стая ворон.

Из леса вышел Катэ, его черный плащ с перьями развевался за ним, как щетинистые загривки разъяренного зверя. Он шел навстречу Рувену, склонив голову, и в его плечах читалось смертельное намерение. В его руке блестел костяной нож, которым он убил Леди Терновника.

Рувен повернулся к нему лицом с затаенной угрозой.

"Неужели ты настолько безумен, чтобы бросить мне вызов здесь, в моих владениях, Повелитель Воронов?" - недоверчиво спросил он.

"В данный момент я как раз настолько безумен". От смертоносного напряжения в голосе Катэ по позвоночнику пробежала дрожь: "Ты убил моего друга".

Рука Заиры опустилась мне на плечо: "Мы убежим или я попытаюсь сжечь его?" - прошептала она.

Я покачала головой. Марчелло перезаряжал пистолет, по-прежнему глядя прямо на нас. Невозможность нашего положения засела у меня в желудке, как глоток ледяной озерной воды: "Мы уже знаем, что твоего огня недостаточно. И они блокируют единственный выход. Остается надеяться, что Катэ сможет дать нам хоть какой-то шанс". Я сжала в одной руке медальон со вспышкой, а в другой - окровавленный кинжал.

Рувен улыбнулся Катэ, показав сверкающие зубы: "Посмотрим, смогу ли я убить и тебя".

Ревущий стон сотряс деревья на берегу. Ветви одна за другой пронзали Катэ, как копья, смертельно быстрые и острые. За два удара сердца десятки ветвей набросились на него со всех сторон.

Но Катэ с небрежной грацией уклонялся от них, продолжая неумолимо наступать на Рувена. Едва успев увернуться от смертоносного копья, он поднял нож, чтобы пронзить другое, как глину, прежде чем оно успело коснуться его.

Одна разорвала рукав его серой туники, когда он отвернулся. Другой удар пришелся по пернатой мантии его плаща, отскочив от нее, как от непробиваемой брони. Еще один удар он отбил костяным ножом, и ветка разлетелась, как стекло. Он не мог обратить домен Рувена против себя, но мог использовать кусочки своего собственного домена, которые он захватил с собой. Я едва осмеливался дышать - его было не остановить. Он сделает это.

Рувен нахмурился и сделал шаг назад, потом еще один, но недостаточно. Катэ проскочил между двумя цепкими стволами деревьев, развевая наброшенный плащ, и оказался рядом с ним.

Он ударил Рувена по лицу, раз, два. Рувен вскрикнул и отшатнулся назад, его руки взлетели вверх, чтобы закрыть окровавленные глаза.

"Ну вот и поделом этому ублюдку", - с благоговением в голосе сказала Заира.

Катэ нанес третий удар, вогнав свой костяной нож в грудь Рувена, пробив грудную кость, как буханку мягкого хлеба. Но даже отсюда я видела отчаяние в его глазах.

Мало. Милости просим, этого, по его мнению, было недостаточно.

Когтистые руки Рувена расслабились. Он вытер кровь с лица, открыв новые, свежие глаза, в которых полыхала гневом фиолетовая метка мага.

"Ты заплатишь за это", - сказал он, не обращая внимания на рукоять ножа, торчащую из его груди. Он схватил Катэ, и тот отпрыгнул назад. Катэ одарил Рувена острой насмешливой улыбкой, но страх за него плотно обхватил мои легкие.

"Ты всего лишь помеха", - прошипел Рувен: "Но к этой неприятности я подготовился. Тебе следовало бы остаться в Лете".

Из леса вышли три химеры, похожие на лошадей, скрещенных со змеями. На их змеиных головах были развевающиеся капюшоны, и они шипели, обнажив клыки; хвосты рептилий развевались в воздухе, а чешуя покрывала их длинные, стройные тела и мощные ноги. Катэ настороженно смотрел на них, его руки были обнажены и пусты.

Заира дернула меня за рукав: "Мы должны что-то с ним сделать".

Я с трудом оторвала взгляд от сражения Повелителей ведьм и увидела, что Марчелло движется по дамбе с пистолетом в одной руке и рапирой в другой. Решительные морщины на его лбу были до боли знакомы, а оранжевые глаза смотрели с нечеловеческой свирепостью. Ветерок шевелил черные волны его волос, поднимая их с воротника изорванного, испачканного кровью мундира.

Он двигался плавно, дыра в его алом дублете была единственным признаком раны в плече, полученной прошлой ночью. Должно быть, Рувен залечил ее. Облегчение и тревога смешались в моем желудке.

"У меня нет способа свалить его, не причинив ему вреда". Медальон со вспышкой, за который я схватилась для уверенности, при ярком дневном свете мало что дал бы, в лучшем случае отвлек бы внимание. Я израсходовала последнее кольцо Истреллы, и в моем рюкзаке не было никаких магических сюрпризов.

"Тогда придется его ранить", - мрачно сказала Заира.

На берегу все три химеры разом набросились на Катэ. Я не могла отвести взгляд, не могла дышать.

Катэ набросил плащ на голову первой; та закричала, словно перья превратились в ножи, и кровь потекла по ее бокам, когда она рухнула. Он быстро проскочил мимо другой, прикрываясь своим телом от третьей. Проходя мимо, он положил руку на ее шею, чтобы оттолкнуть, она издала вопль и упала. Должно быть, он остановил его сердце, как Рувен мог делать с людьми.

Осталась одна. Он мог справиться с этим. Давление в груди немного ослабло.

Третья химера сделала круг и снова бросилась на Катэ. Но когда он приготовился встретить ее, из земли позади него вырвался корень толщиной с мою руку и заостренный до остроты шпильки. Он ударил его в спину, пронзив ее.

" Катэ!" закричала я. Но было уже поздно.

Окровавленный кончик шипа торчал из нижней части его груди. Катэ, пошатываясь, смотрела на него, как в западне.

Что-то дернуло меня за руку, и я поняла, что начала спускаться по дамбе к нему. Пальцы Заиры впились в мою кожу.

"Что ты делаешь?" - зашипела она, оттаскивая меня назад. Я покачала головой, в горле было слишком больно, чтобы говорить.

Катэ дрожащей рукой коснулся шипастого корня, и тот мгновенно рассыпался в сухой порошок. Оставшаяся химера бросилась на него, пошатываясь, с кровью, которая все еще тревожно растекалась по его тунике.

Он вскинул руку, чтобы заслониться, и химера вонзила в него свои змеиные клыки. На мгновение она замерла, впившись зубами в руку Катэ, глаза ее внезапно остекленели, а затем она сползла на землю, мертвая, как и ее сородич.

Катэ упал на колени, сжимая руку.

"Что это?" - потребовал он, его голос был хриплым. От страха у меня по спине пробежал холодок.

"Яд, который мой отец разработал в свободное время на случай, если ему придется защищать свои владения от колдунов". Рувен выдернул из груди кинжал Катэ так же небрежно, как занозу, и принялся чистить им ногти: "Он убьет смертного в тысячу раз быстрее. Тебя это, к сожалению, не убьет, но на некоторое время остановит сердце и дыхание, и ты не сможешь двигаться".

" Оставь его в покое", - крикнула я, высвободив руку из рук Заиры, и двинулась вперед. Но Марчелло стоял между мной и дамбой, его человеческий глаз был полон страха, а пистолет был направлен мне в грудь.

"Я не могу позволить тебе вмешиваться, Амалия", - сказал он.

Катэ рухнул, прижимая руку к окровавленной груди: "Ты...", - начал он, но не смог закончить.

Из-под земли поднялся клубок корней и захлестнул его: "Видишь, - сказал Рувен, явно наслаждаясь каждым словом, - ты не единственный, кто заключил сделку с Владычицей Пауков, Повелитель Воронов. Я знаю твой самый большой страх".

"Нет", - прошептала я, цепляясь когтями за шею.

Корни потащили сопротивляющееся тело Катэ к озеру. Я до мозга костей знала, как оно глубоко, и как темно, и как удушающе тяжела вода на беспросветном дне.

"Заира, ты можешь их сжечь с него?" в отчаянии спросила я.

"Нет, не получив при этом и твоего друга-ворона".

"Если ты развяжешь свой огонь, - сказал Марчелло, обращаясь к Заире, его голос был низким и неровным, - я выстрелю Амалии в живот. Мой господин сможет вылечить ее позже, если она нужна ему живой".

Он не смотрел мне в глаза. Мои вены наполнились льдом под стать серой глади озера - страх умереть в медленной агонии, страх за Катэ и страх, что выстрелив в меня, он полностью уничтожит то, что осталось от настоящего Марчелло.

"Марчелло, мы твои друзья", - настойчиво убеждала я, отчаянно ища в напряженных линиях его плеч, в напряжении его челюсти хоть какой-то признак того хорошего человека, которого я знала: " Позволь нам пройти. Позвольте нам помочь ему".

"Друзья?" Он целенаправленно смотрел на неподвижного, окровавленного Хэла: "Я видел, как ты используешь своих друзей и отбрасываешь их в сторону. У меня есть приказ. Не испытывай меня".

Когти ожерелья Катэ впились в мою ладонь, и грудь заныла, словно в ней образовалась дыра. Заира ругалась, сжимая руки в кулаки до белых костяшек.

Корни проломили лед, увлекая неподвижную, окровавленную фигуру Катэ вниз, в водянистую тьму.

"Посмотрим, сможешь ли ты продержаться столько же, сколько твоя мать, прежде чем решишь умереть", - с торжеством воскликнул Рувен.

Черная вода расходилась тихой рябью под расколотым льдом