ПЯТНАДЦАТЬ МЫ СОБИРАЕМСЯ СЕКСТИТЬСЯ?

ЧАРЛИ

Для той, кто научила себя прекращать испытывать все эмоции, которые у меня когда-либо были, они, несомненно, вернулись одним махом. Счастливые. Грустные. Ошеломленные. Преодоленный. Напуганные. Мучающие.

Надежда.

Так много гребаной надежды, что она хлынула из меня водопадом предвкушения.

Удар за ударом, они ощущались как удары кулаками, а затем ласки. Один за другим я почувствовала, что возвращаюсь к жизни. Счастливая. Завершенная.

Я так долго ничего не чувствовала, отталкивала это прочь и запихивала в самые глубокие темные уголки своего сознания, что не была готова к натиску ощущений, которые испытаю в тот момент, когда Рид войдет в меня.

Его глаза встретились с моими, напряженные и голодные, и весь мой мир превратился из черно-белого, скучного и унылого, в яркий и красочный, полный жизни.

Улыбнувшись самой лучезарной улыбкой, которую я когда-либо у кого-либо видела, Рид на мгновение закрыл глаза и замер. Он что-то напевал себе под нос, а когда открыл глаза, все его тревоги и стресс, казалось, исчезли:

— Я думаю, что нашел.

Я облизнула губы:

— Нашел что?

— Удовлетворенность, — он вышел из меня неторопливыми движениями, затем снова вошел, тихо ворча из своей груди. — Уверенность. Здесь, с тобой.

Мои глаза расширились от удивления, но я тоже это почувствовала.

Мы делились чем-то настолько интимным, что я продолжала пытаться заставить свой разум воспринять все это, но его плавные движения и сильная хватка делали это чрезвычайно трудным. Он был девственником, и вместе мы создавали воспоминание, запечатлевшееся в наших умах навсегда.

Его теплые губы нашли мою шею, посасывая и дразня, пока он спускался вниз по моей коже. Зубами и языком. Нашептанные обещания и лукавые улыбки. Его зубы прикусили небольшую часть моей ключицы, вызвав вздох, когда мои руки вцепились в простыни вокруг нас.

Он входил и выходил из меня, мои бедра отвечали ему толчком за толчком. Я почувствовала себя полнее, чем когда-либо прежде, а в следующую секунду мне стало этого совсем недостаточно. Он был везде, но недостаточно близко.

Имя Рида срывалось с моих губ с каждым движением его бедер, и я знала, что никогда не насыщусь им. Этим чувством.

Двигаясь ртом вниз по моей груди, его язык нашел мою грудь. Мое дыхание участилось, когда он оказался на мне, работая с нами вместе. Все мое тело дрожало, конвульсии разрушали мои чувства.

Он с хлопком отпустил мою кожу и победоносно улыбнулся мне:

— Мне нравится, что я могу делать это с тобой.

Приподняв свое тело навстречу его, я обхватила ногами его бедра и медленно перевернула нас, так что я оказалась верхом на его твердом и мускулистом теле:

— Делать что?

Глаза Рида расширились от удивления, и его бедра дернулись в ответ.

— Мне нравится заставлять тебя стонать, я никогда по-настоящему не делал этого ни с одной женщиной раньше, — он остановился, приподнимая свое тело, чтобы соединиться с моим. — К этому довольно, — он погрузился глубже, застонав при этом, — легко пристраститься.

Я упала ему на грудь, мои руки вцепились в его кожу. Мне это тоже нравилось.       Мне нравилось ощущать его тело под своим. Сильное и непреклонное. Сплошные линии. Напряженные мышцы. Напряженное выражение лица. Мощная концентрация. Все в нем, начиная с его физической силы, крепкой хватки его рук на моем теле и заканчивая его нежными глазами. Кончики его пальцев впились в мои бедра, и это ощущение жжения, которое поднималось от кончиков пальцев ног, вверх по ногам и в живот, опаляло, тлеющие угли разгорались подобно лесному пожару.       Каждый нерв в моем теле взорвался, когда я увидела, как он наблюдает за нами в нашем самом уединенном месте. Место, где бывала только я. В тот момент я испытала странное чувство выполненного долга – зная, что разгадываю его одним толчком, одним погружением за раз, и что никто никогда раньше не делал этого для него.

Мои руки упали на его грудь, такую точеную и тугую, очертания пресса заставляли меня стонать просто от одного их вида. Я поднималась и опускалась на его тело, его тренированные и крепкие мышцы работали синхронно с моими движениями.       Одна из рук Рида скользнула вверх, чтобы погладить мою грудь, и мне захотелось почувствовать то же, что чувствовал он. Переплетая мои пальцы со своими, вены на его руках вздулись, когда он попытался сдержать себя.

Все было обострено, все ощущалось по-другому. Все было идеально, и мне никогда не хотелось вставать с этой кровати.

Боже, я была так полна, так невероятно полна всепоглощающим удовольствием, которого никогда раньше не испытывала. Он пробудил во мне это чувство. Это началось у основания моей спины и продолжалось до самых приоткрытых губ, тихие стоны падали, как дождь снаружи.

Рид приоткрыл веки:

— Господи, Чарли. Ты… черт возьми, ты для меня все.

Его слова разожгли непреодолимое желание у меня в животе. Я была почти переполнена этим, как будто, если мы не остановимся, я взорвусь, и единственным напоминанием обо мне останется моя одежда на земле.

Его сильная рука работала в исступлении, когда он тянул меня за кожу, его глаза были зажмурены.

— Я не могу насытиться, — процедил он сквозь зубы. — Тобой. Этим. Господи, Чарли.

Пламя, тот, за которым мы гнались, начало мерцать. Не мерцать. Оно начало бушевать.

Плавные движения Рида стали мощными, он толкался бедрами навстречу моим, наполняя меня больше, чем я считала возможным. Наши губы слились воедино, когда мы нашли свой ритм. Я пыталась уловить каждое ощущение, сотрясающее мое тело, каждую эмоцию, играющую на лице Рида. Я пыталась не обращать внимания на дождь, барабанящий по окнам, и раскаты грома снаружи. Я напряглась, чтобы уловить каждый звук и движение тела Рида и то, как мы идеально подходим друг другу. Это было так, как если бы мы были сложены, как кусочки головоломки, множество неудачных попыток вписаться друг в друга, только чтобы найти кого-то настолько совершенного, что разъединение привело бы к катастрофическому разрушению.

Мои стоны смешивались с его, и наша кожа, лоснящаяся от блеска, работала вместе, пылая вместе.

Я первая почувствовала его, готового и желающего, и упала на него.

Я рухнула на землю, мой оргазм заставил его имя сорваться с моих губ.

Рид вцепился мне в спину, приподнялся бедрами, и вместе мы вернулись на землю невредимыми и воодушевленными.

Музыка способна изменить твою душу. Ты изменила мою.

– В.

Рид: Я хочу увидеть тебя сегодня вечером. И я знаю, что ты занятая женщина, собирающаяся открыть свой собственный магазин, пойти на учебу и еще много чего, но удели несколько минут парню, которому отчаянно нужно тебя увидеть.

Я улыбнулась своему телефону и попыталась не обращать внимания на стук молотков и пиление, которые происходили вокруг меня.

Рид: И поцеловать тебя.

Рид: Обнять тебя.

Я вздрогнула, вспомнив нашу совместную ночь, но потом отложила это в сторону, потому что днем у меня было недостаточно времени, чтобы как следует помечтать. Мы с Блейк официально купили и начали ремонт магазина на прошлой неделе, и с тех пор это не прекращается. Мы планировали открыть его в начале года, и если бы мы не остались здесь и не присмотрели за всем, то не успели бы закончить вовремя.

Я: Ты убиваешь меня. У меня нет времени.

Рид: Неприемлемо. Кроме того, Энакин скучает по тебе.

Я нахмурилась.

Я: Это грязная игра.

Рид: Все, что есть в моем арсенале, любимая.

Черт бы его побрал.

Я: Дай мне посмотреть, что мы можем сделать, и я напишу тебе через некоторое время. Ты работаешь сегодня вечером?

Был четверг, а это означало, что «Некоторым нравится по-шотландски» завтра снова начнет свои показы в выходные. Если у него и будет какой-то перерыв, то только сегодня вечером.

Рид: Ох, я работаю сегодня вечером. ;) Только не в кофейне.

Рид: Извини, это было не очень по-джентльменски с моей стороны. Я придурок. Забудь последнее сообщение.

Я: Не могу. Оно навсегда запечатлелось в моем мозгу.

Я: Но я тоже скучаю по тебе. Возможно, мне понадобится немного… поработать.

Рид: Черт возьми, мы собираемся переписываться о сексе?

Я: О, боже мой, Рид. Это секстинг.

Рид: Прямо сейчас мне все равно.

Рид: Серьезно, это происходит на самом деле? Я не знаю, готов ли я к такому.

Я: Может быть...

Рид: Блядь, дай мне уйти в комнату. Я в библиотеке и не собираюсь выходить из себя перед толпой людей.

Я громко рассмеялась, запрокинув голову назад только для того, чтобы прикрыть рот рукой, потому что несколько рабочих посмотрели на меня с любопытством. Я подняла руку, помахав им, молча давая понять, что я в порядке, просто немного взволнована тем, что мой парень, или кем бы он ни был, занимается со мной секстингом.

Слишком много информации, Чарли! Ты находишься в пустом магазине с кучей мужчин. Приструни это, женщина.

Я: Эй, извращенец. Я шучу. Я не могу переписываться с тобой о сексе, зная, что ты с левыми людьми.

Рид: Я могу уйти. Дай мне пять минут, и я вернусь в свое общежитие.

Я: Попридержи коней, шалун. Позволь мне кое-что сделать, и, надеюсь, мы сможем увидеться позже

Рид: Значит, секстинг ушел из меню с нашего стола?

Рид: Черт возьми, теперь я думаю о тебе на столе.

Я: Рид!

Рид: Прости, любимая. Ты же знаешь, что говорят о сексе.

Я: Как только попробуешь со старой леди, не сможешь остановится быть непристойным?

Я усмехнулась сам над собой. Я такая дура.

Рид: Господи, я вою. Забавно.

Рид: И кстати, ты не старая леди.

Я приподняла бровь. Иногда я чувствовала себя старой. Особенно с Ридом. Нас разделяло всего пять лет, но, боже милостивый, этот мужчина был как танк. Итак, я была в форме, молода, красива, а в некоторые дни я чувствовала себя полной противоположностью всем этим вещам.

Я: Что ж, спасибо.

Рид: Я покажу тебе, насколько ты молода.

Я: О? И как же ты это сделаешь?