Достопочтенный дьявол тоже хочет знать

Достопочтенный дьявол тоже хочет знать

Используя духовный обет, Инь Ханьцзян приказал Лю Синье незаметно для всех выскользнуть и встретиться с ним в полночь. Если она не подчинится, он сломает нефритовый талисман, на котором была записана клятва, и повредит ее душу.

Лю Синье, осознавая свою беспомощность, смогла улизнуть, только когда Хэ Вэньчжао пил, чтобы забыть все неприятности, случившиеся с ним в последние дни. Она вошла в комнату, где готовились эликсиры и в шоке уставилась на Яо Цзяпина.

- О-откуда у тебя моя духовная клятва?

- Когда я пришел в секту Сюаньюань, мне пришлось сказать, что я буду лечить людей. Поскольку Левый Защитник Цю Конгсюэ была ранена, я вылечил ее, и она передала это в качестве оплаты, - небрежно сказал Инь Ханьцзян, бросая нефрит ей в руки. - Обычно я назначаю две цены за свое лечение. Во-первых, что-то важное для больного, а во-вторых... ну, ты, наверное, слышала.

Со слезами на глазах Лю Синье начала раздеваться.

- Одного раза должно быть достаточно, правда?

Инь Ханьцзян:

- ???

Он отчаянно вскинул руку и, используя духовную энергию, заблокировал движения Лю Синье, так что она не могла продолжать раздеваться.

К счастью, кожа Яо Цзяпина была надежной и не покраснела, выдавая панику своего нового хозяина. Он чувствовал, как будто на лице его была маска, и это придавало ему уверенности.

-Ты слишком высокого мнения о себе, - твердо сказал он. - Ты меня не интересуешь. То, что я хочу, это то, что является самым важным для тебя.

- Я не позволю тебе забрать мою Зарождающуюся Душу, силу или духовное оружие! - Воскликнула Лю Синье.

- ...Они меня тоже не интересуют, - сказал Инь Ханьцзян. - Мне просто нужно, чтобы ты выполнила одно задание.

Пока он говорил, Бейли Цинмяо молча подошла, держа в руке прозрачный талисман. Вэньжень Э создал его, используя энергию хаоса. Он сжег его и бросил пепел в чашку с водой, которую затем вылил в нефритовую чашу и протянул Лю Синье.

- Найди способ заставить Хэ Вэньчжао выпить это, - сказал Инь Ханьцзян.

Лю Синье боялась взять его.

- Ч-что ты собираешься сделать с Вэньчжао?

- В худшем случае это заставит его откатиться на уровень Создания Основы. Я же не собираюсь его убивать. В конце концов, он мой добрый «брат», - сказал Яо Цзяпин, улыбаясь. - Если ты не согласишься, я могу сделать так, что это ты откатишься на уровень Создания Основы.

- Я все сделаю! -Лю Синье схватила чашу.

- Лю-шицзе, разве не ты готова была отдать все ради шисюна? Когда-то ты решилась даже разрушить свой фундамент ради него, так почему же сейчас ты сделала такой выбор? - Это говорила сама Бейли Цинмяо. Она уже вступила на Путь Безразличия, и, увидев Хэ Вэньчжао, почувствовала, что сердце ее осталось спокойным. Она даже не сказала ни слова против заговора Инь Ханьцзяна, целью которого было заставить Хэ Вэньчжао занять место Мастера секты. В конце концов, старейшина Цин Юэ отдала свою жизнь, чтобы спасти Хэ Вэньчжао и Мастера секты, и Хэ Вэньчжао задолжал Мастеру секты за свое воспитание и обучение. Если бы Хэ Вэньчжао был на необходимом уровне, то, как ни посмотри, это он должен был спасти Цин Юэ. Если бы Бейли Цинмяо была на его месте, она бы сама предложила свою помощь.

Она просто не понимала, почему Лю-шицзе сделала такой выбор, полностью противоречивший тому, что она сделала когда-то давно.

-Ха-ха, ахахахахаха! - Лю Синье расхохоталась. Слезы текли из ее глаз, пока она говорила, - Да, я люблю его, я люблю его с самого детства. Я усердно трудился, чтобы быть с ним. Я так хотела выйти за него замуж!

Она обхватила руками нефритовую чашу, и лицо ее постепенно стало злобным, а голос резким. – А что он? В ночь нашей свадьбы, когда он обнимал меня, ты знаешь, чье имя он произнес? Это было твое имя, Бейли Цинмяо!

Он думает, что я не знаю, что он делал с госпожой Гунси во время путешествия. Он думает, что я не слышала, как он говорил другим, что ему нравятся глаза Гунси Цзинь, потому что они очень похожи на твои.

Мы женаты тридцать три года, но он хоть раз посмотрел на меня по-настоящему? Тогда... тогда, когда мы совершенствовались все вместе, он улыбался мне и спорил с тобой, чтобы защитить меня, а что теперь? Подумал ли он хоть раз о том, что я чувствую?

Теперь я четко поняла одно. Единственное, что имеет значение - это быть сильной самой по себе.

Ее взгляд, брошенный на Бейли Цинмяо, был полон едва скрываемой зависти, но Бейли Цинмяо больше ничего не сказала.

Если бы она вышла замуж за своего шисюна, то, вероятно, тоже стала бы такой, ослепленной ревностью, неспособной мыслить здраво, превратившись в человека, которого сама презирала бы.

Она покачала головой и тихо вздохнула.

- Я понимаю. - С этими словами она отступила, снова став марионеткой в руках Вэньженя и Инь Ханьцзяна.

Инь Ханьцзян, применив необходимую технику, заставил нефритовый талисман превратиться в полосу света и войти в тело Лю Синье. Если она выполнит свое задание, ее духовный обет растворится. Если не выполнит, это разрушит ее душу, и она мгновенно умрет. Глядя на нее сейчас, становилось очевидным, что у нее нет ни малейшего желания жертвовать собой ради Хэ Вэньчжао.

После того, как Лю Синье ушла, Инь Ханьцзян посмотрел на Бейли Цинмяо и сказал:

- Кто научил тебя заклинанию обмена и тому, как вылечить Цин Юэ?

Теперь Вэньжень Э снова взял контроль над этим телом в свои руки, а потому твердо ответил:

- Чжунли Цянь.

Чжунли Цянь был для секты Сюаньюань как кирпич, который можно было передвинуть туда, где в нем была нужда, что было весьма удобно. Поскольку он знал немного обо всем, у него имелись и познания в медицине, хотя и не такие обширные, как у Яо Цзяпина. Он был тем, кто лечил Цю Конгсюэ, и это ему пришла в голову идея позволить Мастеру Алтаря Ши использовать свою болезненную ци на Бейли Цинмяо. Будучи столько лет знакома с ним, разве не могла Бейли Цинмяо кое-чему научился у него?

Инь Ханьцзян уставился на Бейли Цинмяо. Надев перчатку, он взял ее за подбородок и оглядел ее лицо со всех сторон. Он покачал головой.

- Если бы не то, как ты сейчас вела себя с Лю Синье, я бы подумал...

Он не стал продолжать, просто прогнав Бейли Цинмяо обратно к ее эликсирам. Вернувшись в свою комнату, он подумал: «Прошло всего три дня, а я уже не могу нормально думать. Я так скучаю по своему Достопочтенному, что даже подумал, будто Бейли Цинмяо - это он. Как нелепо».

Инь Ханьцзян повернул голову, чтобы посмотреть на иллюзию внутреннего демона, сидевшего в кресле рядом с ним. Некоторое время он смотрел на него, думая о том, как, когда он вернется, его Достопочтенный будет применять технику слияния душ, чтобы лечить его. Он с нетерпением ждал этого, но при этом боялся, боялся, что снова начнет кашлять кровью, увидев его, и доставит ему еще больше беспокойства.

После того, как он позволил своим мыслям завести его слишком далеко, его эмоции стали неустойчивыми. Он поспешил снова произнести заклинание Ясного разума, чтобы не показать и следа слабости, пока он находится в секте Шанцин.

Поскольку время второго слияния душ еще не пришло, Вэньжень не мог встретиться с Инь Ханьцзяном лицом к лицу, поэтому он мог только использовать глаза Бейли Цинмяо, чтобы наблюдать со стороны и беспокоиться.

Еще через два дня эликсиры были готовы. Вэньжень вытащил их, положил на поднос и вышел вслед за Инь Ханьцзяном из комнаты.

Услышав, что лекарства готовы, Мастер секты ждал снаружи окруженный толпой учеников. Выйдя за дверь, Инь Ханьцзян взглянул на стоявшую в углу Лю Синье, и та едва заметно кивнула ему. Прошлой ночью она тихо разговаривала с Хэ Вэньчжао, составив ему компанию, пока он пил, и была при этом особенно нежна и деликатна. Хэ Вэньчжао не особенно-то и любил Лю Синье, но все же не смог устоять перед такой нежной заботой и разделил с ней пару чаш вина, проведя в ее компании теплую ночь. Он с готовностью проглотил воду, которую налила ему Лю Синье.

Вода была наполнена энергией хаоса, который был невидим и не оставлял следов, но в одночасье заставил Хэ Вэньчжао прорваться на уровень Махаяны.

Инь Ханьцзян уже знал об этом из-за духовного обета. Все было подготовлено. Им нужно было лишь сделать один последний шаг.

Пройдя всего несколько шагов в сопровождении Бейли Цинмяо, он услышал, как несколько учеников перешептываются, обсуждая сплетни о ней, говоря, что кто, мол, знает, что Бейли Цинмяо и Яо Цзяпин могли делать вместе в те дни, что они провели наедине, а также обсуждая, как именно она смогла завоевать благосклонность Вэньженя, Чжунли Цяна и Инь Ханьцзяна, чтобы так быстро подняться в своем совершенствовании.

Инь Ханьцзян находился на гораздо более высоком уровне, а потому мог слышать мысленные передачи любого, находившегося на уровне Единства Тела и ниже. Он хотел было проигнорировать эти разговоры, но услышав, что его Достопочтенного тоже впутывают в это, мгновенно пришел в ярость. Он остановился перед этими сплетничавшими учениками. По мановению его руки вспыхнул холодный свет, и несколько языков вдруг упало на землю.

- Ааааааааа! – закричали ученики секты Шанцин, независимо от того, пострадали они или нет.

- Заткнитесь, - рявкнул Инь Ханьцзян.

Все мгновенно закрыли рты, не осмеливаясь даже пискнуть. Мастер секты с обеспокоенным лицом сказал:

- Господин Яо, что Вы...

- Если они не могут сказать ничего путно, им и не следует говорить. - Инь Ханьцзян окинул учеников холодным взглядом. - Мне нужно повторить то, что вы только что сказали?

Те ученики, изо рта которых текла кровь, отчаянно замотали головами. Глядя на них, Мастер секты понял, что они говорили какие-то глупости, оскорбившие «господина Яо». К сожалению, их уровень был слишком низок, и господин Яо смог услышать их.

Яо Цзяпин поступил довольно жестоко, но все равно в данной ситуации была неправа именно секта Шанцин. Мастер секты тихо приказал: