Достопочтенный дьявол тоже хочет знать
Достопочтенный дьявол тоже хочет знать
Гора Лазурного Неба, за пределами поместья Пяти Ив
Как и в старые времена, Повелителя Демонов сопровождали двое его Защитников. Его Левый Защитник стоял со стороны его отсутствующей руки, в то время как Правый Защитник держала в руках пипу*, а шелковая вуаль закрывала ее лицо. На ней был тонкий голубой халат, выгодно подчеркивавший ее фигуру, и она играла на пипе для Вэньженя Э. От неловкого движения показался шрам на ее правой руке. Он резко выделялся на фоне ее светлой кожи и, должно быть, был оставлен каким-то ужасным ранением, вызывая жалость у любого, кто его видел.
*пипа - китайский щипковый музыкальный инструмент с четырьмя струнами, типа лютни. А вообще похож на балалайку немного, только держат ее вертикально, хотя есть древние изображения, где на ней играют, как на гитаре. Название то ли звукоподражательное, то ли от иероглифов «пи» - движение пальчиков вниз, «па» - движение пальчиков вверх. История происхождения размытая, одни говорят, что всякие некитайские народности завезли, другие – что заскучавшая китайская принцесса в далеком пути к своему варварскому жениху придумала, чтобы можно было играть, не слезая с коня. Но подобные инструменты есть и в Японии, и в Корее. Там, должно быть, есть свои истории их создания. Как бы то ни было изящные китайские красавицы с пипой в ручках смотрятся вах как красиво и утонченно, так что подозреваю, что главная обольстительница секты Сюаньюань с ней (да еще и в синем халатике с перламутровыми...хм... завязками) выглядела просто сногсшибательно.
Они находились в библиотеке недалеко от поместья Пяти Ив, которое было излюбленным местом сбора ученых смертного мира, где они встречались, читали стихи или обсуждали литературу. А еще это было место, где клан культивирования Чжунли набирал учеников.
Самое большое различие между кланом культивирования и сектой состояло в том, что секта существовала отдельно от мира смертных, в то время как клан культивирования активно принимал участие в жизни простых людей. Чжунли, клан ученых, располагался в поместье Пяти Ив, и его костяк составляли культиваторы. Второстепенные семьи обычно сдавали Императорские экзамены, чтобы попасть ко двору и посвятить всю свою жизнь служению Императору.
Таков был Путь клана культивирования. Точно так же, как Вэньжень Э искал Дао на поле боя, клан Чжунли пошел по Пути мудрецов, писал стихи или книги, чтобы завоевать признание смертных ученых, и использовал это для перехода на новый уровень силы. В древние времена тот, что был известен как Поэт-Мудрец, Бессмертный Лазурный Лотос, сказавший «Убить одного человека можно за десять шагов, неудержимого - за тысячу ли», также прошел этот путь.
* Это отсылка к Ли Баю (Ли Бо в старинном варианте). А цитата взята из его стихотворения «Ода галантности». Герой, всеобщий любимец, китайский странствующий рыцарь, вечно молодой и вечно пьяный. И я не удержусь, коротенечко расскажу его биографию, больно красиво жил, подлец)))). Итак:
Эпатажник, романтик, путешественник и, чего греха таить, не дурак выпить. Может быть, был даже киргизом (родился на территории современной Киргизии), по логике Эрхи должен быть стройным голубоглазым блондином (нет). Жил неплохо и вполне комфортно, но в 18 лет, наплевав на конфуцианские ценности и все такое, смылся из дома и прибился к какому-то даосу в горах, который его обучал. Он вообще даосов любил и воспевал их всю жизнь. А потом сбегать от скучной жизни и рутины вошло у него в привычку: он сбежал со службы (в долгое путешествие по стране), от жены и детей (на сей раз снова в горы, но уже с веселой оравой друзей-поэтов, где они писали стихи, буха... ой, наслаждались тонкими винами и любовались природой) и даже от императора (неизвестно, кто не выдержал первым, император или Ли Бо, но призванный ко двору поэт продержался там всего два года). В перерывах он путешествовал, помогая обездоленным, воспевая жизнь вокруг себя (талантливо воспевая, за что ему многое прощалось). Связался с младшим братом императора, который, устроив попытку переворота (неудачную, кстати), был схвачен и посажен в тюрьму, чтобы другим неповадно было. А вот поэта Ли Бо, которого должны были осудить заодно с братом императора, спас генерал Го Цзы-И, который обменял свое звание генерала на жизнь поэта (потому что сам поэт как-то спас его, когда тот был еще простым солдатом). Ну, чем не сюжет для новеллы? Поэта отправили в ссылку, но он не доехал. Думаете, умер? Нет, его помиловали, и он даже намылился поучаствовать в очередной войне вместе с простыми солдатами (надеялся, наверное, спасти еще одного будущего генерала), но на сей раз все-таки умер. Легенда гласит, что поэт и жил красиво, и умер...эээ... тоже красиво. Катаясь на лодке, он по пьяни хотел обнять отражение то ли прекрасной луны, то ли прекрасного себя, и утонул. Написал около 1100 произведений, в мировой литературе стоит наравне с Пушкиным, так что при случае можно блеснуть знаниями))) Ну что тут скажешь... Ай да Ли Бо, ай да сукин сын!
Поэтому каждый из четырех величайших кланов культивирования набирал учеников из обычных людей, и каждое поколение глав клана и его преемников должны были заново подтверждать свою репутацию. Их поклонники и слава служили основой их культивирования. Чем больше людей читает их книги в мире смертных, чем дальше будут распространяться их труды, и тем больше будет могущество их клана*.
*так что ставьте звездочки, может я тоже примажусь к автору и куда-нибудь культивирую))))
Они разделялись на те же уровни силы, что праведные и демонические культиваторы, но их сила могла кардинально отличаться. Те ученики кланов культиваторов, у которых было много поклонников, могли становиться по-настоящему могущественными, если их слава в смертном мире была велика, но если у них не было поклонников, они, возможно, даже не могли преодолеть уровень Единства Тела и перейти в Махаяну.
Кланы культивирования изначально были малоизвестны, но Великая Война Сект, доставившая столько неприятностей миру культивирования, положила начало эпохе процветания мира смертных. Все больше и больше людей получали возможность читать книги, и даже представители низшего класса могли выучить несколько слов, прочитать пару стихотворных строк и запомнить имена парочки мудрецов. Таким образом, влияние культивационных кланов неимоверно возросло. После пятидесяти лет процветания, полученных благодаря Войне, Чжунли Цянь имел достаточное влияние, чтобы выкрасть Бейли Цинмяо из секты Шанцин.
На этот раз, из-за личного вмешательства Вэньженя Э в Великую Войну Сект, еще больше духовной энергии было возвращено в мир смертных, и семья Чжунли всего за двадцать лет стала влиятельной и могущественной. Библиотека в поместье Пяти Ив была переполнена, и Вэньжень и Инь Ханьцзян смогли занять место у окна лишь потому, что Шу Яньянь не пожалела денег.
Они пришли, потому что в этот день молодые мастера из семьи Чжунли собирались устроить здесь литературные дебаты. Ученые съезжались со всего света, чтобы присутствовать, и никто не мог войти без приглашения.
Они легко могли бы сжульничать, проникнув внутрь при помощи небольшой иллюзии, но тогда возникли бы проблемы с поиском места. Шу Яньянь, вложив серебро в руку слуги, позволила себе слегка прикоснуться к его руке. Он был всего лишь культиватором уровня Создания Основы и не мог противостоять соблазнительнице Шу Яньянь, поэтому в оцепенении положил серебро в карман и показал им на дальние места.
Молодые мастера клана Чжунли еще не прибыли, но почти все места уже были заняты. Несколько человек, увидев, что Вэньжень и Инь Ханьцзян, одетые как мастера боевых искусств и даже не имевшие академических мантий, получили такие хорошие места, подошли, намереваясь затеять ссору.
Они явно не собирались меряться кулаками, но, бросив им вызов, потребовали прочитать стихи.
Вэньжень и Инь Ханьцзян могли запросто одолеть их в драке, но когда речь зашла о поэзии, они оба одновременно нахмурились. Все эти декламации звучали для них, как жужжание мухи над ухом, и они единодушно решили, что с двенадцатью небесными демонами Шу Яньянь справиться было легче.
К счастью, Шу Яньянь была более подкована культурно, чем эти двое, и, перебирая струны своей пипы, спела несколько стихотворений, при этом музыка и стихи сочетались просто идеально. Она пристыдила ученых, заставив их замолчать, и они поклонились и попрощались, оставив этих троих одних.
Шу Яньянь вернулась на свое место и, подобострастно улыбнувшись Вэньженю, передала ему сообщение:
- Достопочтенный, я хорошо справилась, верно?
Вэньжень едва заметно кивнул и поднял один палец.
Глаза Шу Яньянь заблестели.
- Мое наказание может быть уменьшено на десять лет? - взволнованно спросила она.
Вэньжень Э покачал головой.
- Один – на один год? - Шу Яньянь сжала губы.
- Один месяц, - сказал Вэньжень.
- Всего один месяц? - воскликнула Шу Яньянь, чувствуя, что сейчас сойдет с ума. - Достопочтенный, Вы сказали, что если я добьюсь успеха, срок моего наказания будет уменьшен.
- Захват Чжунли Цяна можно считать успехом, - сказал Вэньжень. - Ты еще вообще ничего не сделала.
Шу Яньянь больше не осмеливалась спорить с Достопочтенным и отвернулась, а глаза ее наполнились слезами. Она выглядела такой несчастной, что наблюдавшие за ней ученые мужи чуть не повскакивали со своих мест и не начали ругать Вэньженя и Инь Ханьцзяна за отсутствие уважения к прекрасному полу.
К счастью, прибытие клана Чжунли спасло собравшихся от смерти от руки Повелителя Демонов.
В нынешнем поколении семьи Чжунли было три выдающихся молодых мастера. Самым уважаемым и высокостоящим был медленно вошедший Чжунли Цянь, такой культурный и утонченный в своих белых одеждах с бамбуковым свитком в руке. Он занял главное место, его осанка была безупречной, каждое движение спокойно и непринужденно.