Глава 3

Где-то посреди ночи оцепенение Селин прошло, и ледяной ночной воздух стал пробирать ее сквозь тонкое платье.

Она спохватилась, что у нее не осталось ничего, кроме платья на ней. Не было даже плаща.

Павел, должно быть, почувствовал, что ее пробирает дрожь, потому как остановил свою лошадь и завернул их обоих в свой.

— Придерживай, чтоб не распахивался, — сказал он.

По какой-то причине этот небольшой акт доброты тронул ее и, чувствуя себя в тепле и безопасности, спустя пару мгновений она позволила себе откинуться на него и закрыть глаза.

Лошади медленно двигались по влажным лесам.

Следующее, что она помнила, это звук голоса Яромира.

— Что ж, уже достаточно светло. Буди ее.

Она резко открыла глаза и поняла, что уже наступил рассвет следующего дня. Ее первая мысль была об Амели, и она быстро бросила взгляд на свою сестру: бодрствующую, с синим синяком на челюсти, и все еще сидевшую перед Яромиром со связанными руками.

В глазах Амели мелькали раскаты грома, и Селин начала опасаться, что она может сделать с Яромиром, когда ее руки станут свободны. Селин попыталась незаметно покачать головой, надеясь, что Амели поймет. Хотя ничего не было известно, но двое этих мужчин, по крайней мере, всю ночь вели себя как их защитники.

Но затем взгляд Селин скользнул выше Амели, и она чуть не задохнулась.

— Где мы?

Павел ответил ей на ухо:

— Дома. В замке Сеон.

Вид был впечатляющим. Ров размером с реку окружал огромный холм, походивший на маленькую гору. Недалеко от того места, где сидела Селин, она могла увидеть закрытые ворота из решетки в конце поднимающегося через ров моста. Стены с многочисленными оконцами тянулись с обеих сторон ворот на всем пути вокруг площади у подножия холма.

Она увидела, что по другую сторону ворот идёт дорога, ведущая вверх через половину холма к еще одной воротной решетке, установленной в каменной стене, которая опоясывала верхнюю часть холма. На вершине стоял замок.

Это место было бы трудно захватить.

Скрип достиг ее ушей.

— Они поднимают решетку. Нам нужно идти, — объявил Яромир.

— Туда? — с тревогой спросила Селин. Это место секунду назад показалось ей неприступным; как она с Амели, оказавшись внутри, смогут выбраться?

Без предупреждения Амели резко откинула голову назад и затылком ударила Яромира по подбородку, заставив его хрюкнуть от боли. Она взмахнула одной ногой над седлом и попыталась спрыгнуть, но он проворно перехватил ее и дернул к себе.

— Прекрати! — приказал он, более раздраженно, чем зло. Ее руки были связаны, но она могла проявлять немалые усилия в борьбе. Его подбородок кровоточил. — Мой господин просто хочет поговорить с вами. Он только хочет знать, что замышляет его брат. Потом вы будете свободны, — Яромир помолчал. — Если у вас есть, куда пойти.

Амели перестала сопротивляться, но ее лицо осталось тёмным от ярости.

— Отлично, — Яромир спрыгнул с лошади и посмотрел на нее. — Я собираюсь освободить твои руки, чтобы мы не смотрелись так, будто идем с заключенными, но вам все равно нужно продолжать делать то, что я говорю.

Взяв из-за пояса нож, он посмотрел на нее.

— Попытаешься снова ударить меня или же отобрать кинжал, пожалеешь об этом.

— Она не станет, — быстро вмешалась Селин. — Амели, скажи ему.

Возможно, Яромир говорил правду. Возможно, этот княжич Антон просто хотел узнать, что там с предстоящей свадьбой брата, и отпустит их, когда они расскажут все, что знают. Селин лишь надеялась, что у Антона не слишком много общего со своим братом. Его люди, во всяком случае, не были похожи на людей Дамека.

Амели посмотрела на нее, а затем протянула мужчине обе руки. Яромир перерезал верёвки, но, казалось, был готов ко всему, настороженно наблюдая за ней.

— Амели! — снова призвала Селин. — Мы просто поговорим с их княжичем. Затем мы пойдем… — она замолчала, и ярость в глазах Амели потухла. Куда они пойдут?

Павел спрыгнул с лошади и мягко приземлился на землю.

Перед тем, как Селин осознала, что происходит, он повел свою лошадь через мост к первым воротам следом за Яромиром. Двое солдат в жёлто-коричневом, стоящих внутри открытых ворот, вытянулись по струнке при виде Яромира.

— Сэр, — сказали они вежливо, почти благоговейно.

Яромир кивнул и повел Амели дальше через ворота в туннель. Селин начала подозревать, что Яромир был выше по званию, чем простой лейтенант в страже княжича. Но она не успела удивиться, как все они направились вверх по дороге в сторону второй проходной.

Когда они дошли до нее, охранники и там отнеслись к Яромиру с таким же почтительным уважением, и Селин обнаружила, что проезжает через вторые ворота к внутренней части высокой каменной стены…

Там даже Амели удивленно огляделась.

Они вошли в то, что казалось процветающим городом, построенным вокруг замка. Люди, животные и всевозможные дома простирались так далеко, насколько Селин могла видеть. Кузница и кожевенная мастерская стояли чуть впереди. Сапожники, ткачи, производители свечей, пекари и мясники продавали свой товар. Но более того, Селин увидела огромное, сразу выделяющееся скопление домов слева. И люди вокруг выглядели сытыми.

— Все они живут здесь, во внутренней части стены? — потрясённо спросила Амели, вцепившись в гриву коня. Это было первое, что она сказала с прошлой ночи, и Яромир оглянулся на нее.

— Конечно. Здесь безопаснее — за стеной.

Это казалось ему само собой разумеющимся, но для Селин всё было не так. Под княжичем Дамеком жили совсем по-другому. Из того, что она знала, в его замке жили только его солдаты, любовницы, слуги и ряд мелких дворян, ищущих его благосклонности.

А замок Сеон больше походил на шумный город.

Яромир продолжал двигаться вперед и вверх, не оглядываясь на людей, лавки и жилища, пока они не достигли другого моста, который был короче и вел через ров к огромным деревянным воротам. Он не охранялся, но Селин отметила систему шкивов на другой стороне, которая позволила бы поднять мост, тем самым отрезав доступ к замку.

— Вот мы и пришли, — объявил Яромир, останавливаясь в начале моста и протягивая руку Амели. — Слезай.

Она проигнорировала его и спешилась сама. Селин восхитилась ее духом, но когда Павел подошёл, чтобы помочь спешиться ей, Селин позволила ему, а затем схватилась за стремена, чтобы не упасть, когда ее ноги угрожающе подкосились. Она никогда в жизни не проводила целую ночь на спине лошади. Всё явно будет болеть ещё нескольких дней.

— Ты в порядке? — нахмурившись, спросил ее Яромир.

— В порядке, — ответила она, пытаясь выпрямиться и как можно скорее подойти к Амели.

Они пересекли мост и вошли в обнесенный стеной внутренний двор. Яромир и Павел вели своих лошадей, но из ниоткуда появился мальчик и принял у них поводья.

— Будь щедр с зерном, — сказал ему Яромир. — Они были в пути всю ночь.

— Да, сэр, — ответил мальчик, уведя лошадей.

Яромир и Павел направились через двор, не оставляя Селин с Амели другого выбора, кроме как последовать за ними. Они двинулись через большой вход внутрь самого замка, вниз по каменному проходу и вышли в то, что, казалось, было большой столовой. Огромный очаг располагался в стене напротив арочного входа. Слуги и несколько солдат в жёлто-коричневых табардах толпились вокруг, но все обратили внимание на Яромира, когда тот вошел. Зал оживляли собаки: спаниели, ищейки и волкодавы. Волкодав с небольшим белым пятном на морде лежал у огня, но вдруг вскочил на лапы и кинулся к Яромиру.

— Лиззи, — произнес он, когда собака к нему, — ты слишком стара, чтобы так бегать.

Он погладил ее по морде, пока она продолжала выражать свою радость по поводу его возвращения, облизывая его руки.

Затем Яромир взглянул на слугу, несущего поднос, и приказал:

— Иди и скажи моему господину, что я вернулся, и что я привел провидец.

Слуга поставил поднос и поспешил удалиться.

Селин не могла не задаться вопросом, каково это — просто отдавать приказы, и каждый будет их выполнять… она не думала, что ей бы это особенно понравилось.

Продолжая гладить собаку, Яромир повернулся к Павлу.

— Ты свободен. Иди найди себе что-нибудь поесть.

Когда Павел удалился, Яромир подошел к столу и налил два бокала вина, волкодав хвостом следовала за ним. Вернувшись с бокалами обратно, он протянул один Амили.

— Вот.

Девушка не шевельнулась.

— О, просто возьми! Ты не ела всю ночь. Я устрою завтрак, как только смогу.

Селин протянула руку и приняла у Яромира второй бокал. Ей не нравилось зависеть от него, но казалось, что он все больше и больше контролирует ситуацию, и в ней взыграл инстинкт самосохранения.

— Спасибо, — поблагодарила она.

Он не ответил и только, вскинув бровь, посмотрел на Амели. Та наконец потянула руку и взяла бокал.

— Спасибо, — прорычала она, тоном едва ли выказывая благодарность.

К удивлению Селин, Яромир засмеялся, как будто нашел Амели забавной. Это был не самый мудрый шаг.

Но прежде чем Амели успела сделать какую-нибудь глупость — к примеру, плеснуть лейтенанту вином в лицо, — люди вокруг них начали кланяться. Селин обернулась и увидела молодого человека в бордовой тунике, идущего прямо через зал.

— Мой господин, — произнёс Яромир, слегка поклонившись.

Селин застыла, когда молодой человек встретился с ней взглядом. Она узнала его и видела, что он так же вспомнил ее, хотя его глаза поблескивали, будто он был несколько ошеломлен. Он не видел ее с пятнадцати лет, но Селин не особо изменилась. Он тоже. Он был все еще бледен, с каштановыми волосами, заправленными за уши, но теперь у него под глазами темнели круги. Без них он был бы очень красив.

Он был ее первым посетителем пять лет назад. Он попросил ее помочь решить, должен ли он жениться на девушке, которую любил, по имени Джозелин или же на богатой девушке по имени…

Рианнон.

Селин с трудом справилась с эмоциями, когда прошлое и настоящее столкнулись. Дамек и Антон были братьями. Отец Рианнон сначала пытался выдать ее замуж за Антона, но тот отказался жениться на несчастной девушке. Каким же ударом это должно было оказаться для Рианнон… Спустя пять лет ее отец снова попытался выдать её замуж — за Дамека, и теперь уже Рианнон отказывалась от брака. Неудивительно, что она так беспокоилась о том, как отреагирует отец.