ГЛАВА 32

ОТПУСТИ

Мы молчим почти час.

Я слушаю каждый раз, когда он говорит мне повернуть, сменить полосу движения, слиться с другой дорогой. Каждая косточка в моём теле болит до безумия. Мой разум ищет возможные планы побега, но всё, что я придумываю, заканчивается тем, что я встречаю очень ужасный конец, либо смотрю в дуло пистолета Халка, либо истекаю кровью в перевернутом внедорожнике.

Ни то, ни другое в данный момент не звучит очень привлекательно.

Мне остаётся лишь надеяться, что Крисси сейчас с полицией, что она в безопасности в больнице.

В конце концов, мы съезжаем с шоссе и сливаемся с извилистой проселочной дорогой, деревья становятся всё гуще по мере нашего продвижения на восток. Побережье уже, наверное, близко, и я чувствую, как страх пробуждается к жизни в моём животе, когда мысли щекочут в глубине моего сознания. Мысли о другой поездке на машине, не так давно, когда Чейз рассказал мне историю о доме, в котором он вырос.

Когда мы проезжаем мимо богато украшенной деревянной вывески с надписью "МАНЧЕСТЕР-У-МОРЯ ПРИВЕТСТВУЕТ ВАС", я чувствую, как яма в моём животе превращается в бездонную пещеру тревоги.

Я точно знаю, куда мы едем.

Я слышу голос Чейза, эхом отдающийся в моей голове...

Однажды вечером они поехали домой, в наш летний домик в Манчестере... На улице шёл дождь, очень скверный. Дороги были скользкими…

Я крепче сжимаю руль.

— Зачем мы здесь?

Халк смотрит на меня, удивлённый тем, что я нарушила своё решительное молчание, и поправляет пистолет, лежащий у его колена.

— Бретт хотел, чтобы ты привёз меня сюда, верно? — я стараюсь, чтобы мой голос звучал спокойно, но он начинает срываться, когда подкрадывается истерика. — Так и есть, да?

Он смотрит в окно, как будто ему наскучили мои вопросы.

— Почему? — спрашиваю я. — Почему сюда?

Он не произносит ни слова.

Но в глубине души я беспокоюсь, что уже знаю ответ.

* * *

Когда мы сворачиваем за поворот и в поле зрения появляется мост, я нажимаю на тормоза. Сильно.

Он меньше, чем я думала, может быть, сорок футов в поперечнике, тринадцать метров в ширину, построен из деревянных досок и имеет каменный фундамент. Тонкие фанерные перила с обеих сторон — это всё, что отделяет автомобили от падения в залив внизу, куда вода прибывает с вечерним приливом.

Маленькая, заросшая вывеска выглядывает из листвы на обочине дороги.

ПОМЕСТЬЕ КРОФТ

Дерьмо.

Халк смотрит на меня.

— Продолжай.

— Нет, я так не думаю.

Я сжимаю руль до тех пор, пока кончики пальцев не побелели.

Его рука с пистолетом слегка дёргается, но он не поднимает её. Вместо этого он протягивает руку, нажимает несколько клавиш на встроенной навигационной системе и откидывается на спинку сиденья, ожидая.

Звук звонка наполняет машину.

— Всё сделано?

По всему моему телу пробегают мурашки, когда из динамиков доносится маслянистый голос Бретта.

— Ты психопат! — рявкаю я, вибрируя от гнева и страха. — Что, чёрт возьми, с тобой не так? Что я здесь делаю?

На линии раздаётся сухой смешок.

— А, мисс Саммерс. Значит, всё ещё с нами.

Моё сердце начинает бешено колотиться.

— Почему я здесь? Ты отомстил. Ты узнал о Фиби, о моём отце, у тебя есть всё необходимое, чтобы разрушить мою жизнь.

— И в твоём мышлении есть фундаментальный изъян, — весело говорит он мне. — Потому что дело не в тебе, Джемма. Это никогда не касалось ни тебя, ни семьи Уэст.

— Это касается Чейза, — шепчу я.

— Браво! — кажется, его это забавляет. — Величайшие иллюзионисты и бизнесмены, если уж на то пошло, знают, что отвлечение внимания — один из лучших инструментов в коробке, моя дорогая. Лёгкое движение руки, смещение фокуса, вы отвлекаете аудиторию трюком в правой руке, в то время как левая творит настоящую магию.

— Послушай, Бретт, я не знаю, что ты планируешь, но что бы это ни было, я бы посоветовала тебе передумать.

— О, правда? — кажется, его это забавляет. — И зачем мне это делать?

— Ты действительно думаешь, что тебя не поймают, если я пострадаю?

— Я не понимаю, о чём ты говоришь, Джемма, — он снова хихикает. — Ты подъехала к летнему дому своего парня, возможно, чтобы встретиться с ним после довольно неприятного общения с его бывшей девушкой, в машине, арендованной его же компанией, могу добавить. По дороге попала в ужасную аварию на том же мосту, где в прошлом погибли другие... точнее родители твоего парня. Такое трагически прекрасное совпадение. И такой опасный мост! Может быть, мы снесём его в память обо всех, кого он забрал у Чейза. Это будет очень поэтично.

— Ты болен, — я сглатываю комок в горле. — Ты всерьёз полагаешь, что Крисси не скажет полиции, что это твой бандит схватил меня? Что Чейз не узнает, что это был ты, если ты причинишь мне боль здесь?

— О, мисс Саммерс. Хорошо, что ты хорошенькая, потому что ты не такая уж умная, — я слышу усмешку в его голосе. — Полиция никогда не сможет связать меня с чем-то большим, чем косвенные улики, и все знают, что это отнюдь не прилипает. Плюс есть проблема с мотивом. С чего бы мне хотеть причинить тебе боль? — он издаёт забавный звук "тск". — Даже если Чейз пойдёт в полицию со всем, что он собирал против меня в течение последнего десятилетия, это будет его слово против моего. И у меня нет судимости. Как ты думаешь, кому они поверят, Джемма?

У меня так сильно сводит желудок, что, кажется, меня сейчас вырвет.

— Бедный Чейз, — смеётся он. — Конечно, он узнает правду. Это половина удовольствия. Вообще-то, я предупредил его. Он уже на пути, пока мы говорим.

Моё сердцебиение ускоряется, когда я думаю о Чейзе. О том, как он, должно быть, напуган, возвращаясь туда, где погибли его родители, зная, что ждет его, когда он приедет сюда.

Нет.

Я не позволю этому случиться.

Я не позволю ему смотреть, как умирает другой человек, который ему дорог.

Не сейчас. И определённо не здесь.

— Это не сработает, — мой голос дрожит, несмотря на все мои усилия. — В твоём идеальном плане есть изъян, Бретт.

— Ой? И что это может быть?

— Я не собираюсь съезжать с грёбаного моста.

— Конечно, нет, — он снова смеется. — Это было бы смешно.

Немного напряжения покидает меня.

Может быть, я смогу урезонить его.

Может быть, я смогу дотянуть до приезда Чейза.

Может быть, я всё ещё смогу выбраться отсюда живой.

— Вот почему там мой коллега, — добавляет Бретт. — Чтобы помочь тебе.

Моё сердце сжимается в груди. Я слышу, как замирает линия, когда Бретт отключает звонок, но я не могу сосредоточиться на этом. Потому что Халк внезапно держит мой ремень безопасности в своей массивной руке, и он сжимает его изо всех сил, пока вены чуть не лопаются на его предплечьях. Я вздрагиваю от его близости, наблюдая в полном замешательстве, как капли пота выступают на его лбу.

Какого чёрта?

К тому времени, когда приходит осознание, уже слишком поздно. Он согнул металлический язычок моего ремня безопасности, заклинив пряжки, чтобы их нельзя было расстегнуть. Я в ужасе наблюдаю, как он нажимает кнопку и дёргает, ухмыляясь, когда искореженная защелка не выскальзывает из замка.

Я в ловушке.

Я натягиваю ремень, но он так туго обхватывает мою грудь, что я едва могу дышать, не говоря уже о том, чтобы двигаться.

— Ты не должен этого делать, — умоляю я его, наблюдая, как он слегка приоткрывает окно, снимает пиджак и спокойно засовывает пистолет обратно в кобуру.

— Пожалуйста, — умоляю я. — Я заплачу тебе. Я дам тебе всё, что ты захочешь.

Он на мгновение смотрит на меня, и то, что я вижу в его глазах, заставляет моё сердце замереть.

Потому там пустота.

Ничего.

Ни капли сочувствия, ни капли человечности, ни капли понимания.

Внутри у него пусто.

Не отрывая взгляда, он протягивает руку, хватает моё правое колено своим мускулистым кулаком и с такой силой вдавливает его в педаль газа, что у меня нет ни единого шанса сопротивляться ему.

Машина рванулась вперёд, к мосту, и я попыталась свернуть, но он другой рукой вцепился в руль, удерживая нас на устойчивом курсе к катастрофе. Я слышу момент, когда мы въезжаем на мост, звук шин, вращающихся по неровным доскам, и чувствую, как мой желудок подскакивает к горлу, когда Халк резко тянет руль, отправляя нас к барьеру.

К воде.

У меня нет времени думать, насколько безумно, что это моя вторая автокатастрофа за день, потому что внезапно мы столкнулись с балюстрадой. Деревянные перила ломаются, как зубочистки, как только машина врезается в них. Машина проходит сквозь них, а затем мы летим.

Нет.

Мы падаем.

Я не кричу, когда мы падаем в воду. Я не могу, всё дыхание вырывается из моих лёгких при ударе. Мы приземляемся так сильно, что мои зубы стучат друг о друга, а голова с такой силой дёргается вперёд, что я удивляюсь, как у меня не сломалась шея. Слышны звуки, журчание воды, шипение двигателя, но я их почти не слышу. Мои глаза широко раскрыты, я наблюдаю, как вода ползёт вверх по капоту, пока мы медленно скользим под поверхность.

Халк уже отстегнул свой ремень безопасности и опустил стекло до конца. Вода заливается, заполняя пассажирскую сторону так быстро, что весь автомобиль будет заполнен в считанные секунды. Он ничего не говорит, даже не смотрит на меня, маневрируя своим огромным телом против потока воды, входящего через открытое окно. Я слышу звук его ног, толкающих металлическую дверь, когда он уплывает.

А потом я остаюсь одна.

— Подожди!

Я задыхаюсь, чувствуя, как вода поднимается выше колен, живота, груди.

— Пожалуйста!

Но он уже исчез.

Мне едва удаётся сделать последний вдох, прежде чем вес воды побеждает в одном огромном, последнем потоке, который заполняет машину до потолка. Мир погружается во тьму, а я медленно опускаюсь на дно, слабый вечерний солнечный свет едва пробивается сквозь тёмные глубины. Я смутно задаюсь вопросом, насколько здесь глубоко, буду ли я ещё жива, когда достигну дна.

Мне хочется закричать, но я знаю, что не могу тратить впустую воздух, поэтому вместо этого я бьюсь о ремень безопасности.