— Хорошо.

Мой взгляд блуждает по квартире в поисках Чейза, но его нигде нет. Вместо этого он цепляется за одну из коробок. Потому что, взглянув наверх, я вижу что-то знакомое. Что-то, что я думала, что никогда больше не увижу.

Квадратная подушка с рисунком из красных и синих павлиньих перьев.

Та самая, которая раньше лежала на моей кровати.

Но это невозможно.

Если только не…

Я заставляю себя сохранять спокойствие, медленно пересекаю комнату, мои глаза прикованы к коробкам, как будто они содержат что-то опасное, что убьёт меня, если я подойду слишком близко. Как ядерные отходы. Или биохимическое оружие.

К сожалению, всё гораздо, гораздо хуже.

Потому что, когда я подхожу достаточно близко, я вижу, что это моя что ни на есть павлинья подушка. И она лежит на стопе книг с моих разрушенных полок, их обложки изодраны, но всё ещё на месте. Я едва дышу, когда мои руки роются в коробке за коробкой, вытаскивая всё больше моих вещей — набор ножей, блендер, забрызганные краской джинсы, нижнее белье, косметичку, шкатулку с драгоценностями, несколько свечей, вазу.

Единственные обрывки, уцелевшие от шмона Ральфа.

Я поворачиваюсь лицом к грузчикам, уперев руки в бока. Лысый мужчина ловит мой взгляд и шарахается от устрашающего выражения на моём лице. Двое других бросают на меня настороженный взгляд и благоразумно уходят в лифт, чтобы избежать моего гнева.

— Что вы делаете? — рявкаю я на лысого, когда лифт закрывается.

— Просто… — похоже, он нервничает. — Это моя работа, мэм.

Я вздыхаю и пытаюсь сделать свой голос менее пронзительным.

— Извините, я не хотела срываться. Мне просто нужно знать, кто велел вам принести сюда эти коробки?

— Ну... мистер Крофт, — он сглатывает. — Его инструкции были очень чёткими, упаковать всё, что можно было спасти в дерьмовой маленькой квартире в Кембридже, а остальное выбросить. Затем он велел принести коробки сюда, подождать, пока страшный парень по имени Нокс впустит нас через служебный вход, и выгрузить их здесь, в пентхаусе.

— Да, это была моя дерьмовая квартира, в которой вы были.

У него хватает такта покраснеть.

— Простите.

— Всё в порядке, — я вздыхаю. — Но это же мои вещи! С какой стати ему понадобилось, чтобы вы принесли их сюда?

— Ничего об этом не знаю, — он почёсывает бороду. — Люди платят мне за то, чтобы я что-то перевозил, и я это перевожу. Не моя работа задавать много вопросов.

Я снова вздыхаю.

— Ну, тут произошла путаница. Не могли бы вы, пожалуйста, отвезти всё это обратно в мою квартиру? Я позабочусь, чтобы вам заплатили за ваше время.

Он начинает переминаться с ноги на ногу, чувствуя себя неловко.

— Не думаю, что это возможно.

— Почему нет? — мои глаза сужаются. — Уверяю вас, это мои вещи.

— Я уверен, что это так, мэм, — он смотрит на лифт, как будто, ничего так не хотел, как побыстрее уйти. — Просто…

— Что?

— Ну, хозяин был там, когда мы убирали вашу квартиру, и он очень настаивал, чтобы мы закончили работу к концу дня. Сказал, что срок аренды заканчивается, и ему нужно как можно скорее вызвать ремонтников, учитывая, что к нему переезжает новый арендатор, и всё такое.

— Что он сказал?!

— Слушайте, мне пора идти, — он начинает пробираться к лифту. — Я очень сожалею о созданных неудобствах, но надеюсь, что вы найдёте всё в порядке. И в следующий раз, когда будете переезжать, пожалуйста, подумайте о нас.

— Подождите! — я окликаю, когда он подходит к лифту и нажимает кнопку вызова. — Разве я ничего не должна подписывать?

Двери открываются, и он заходит внутрь.

— Этот Нокс подписал контракт на доставку, мэм. Хорошего вам дня!

А потом он ушёл, оставив меня посреди квартиры Чейза, окруженную шестью картонными коробками, в которых хранилось всё моё земное имущество.

Что.

За.

Фигня.

* * *

— Я убью его.

— Детка.

— Серьёзно, — я достаю подсвечник из ближайшей коробки и ухмыляюсь. — Он труп.

— Детка.

— Не называй меня детка, Нокс.

— Ты сходишь с ума.

Я поворачиваюсь к нему лицом, всё ещё держа в руке подсвечник, и направляю его на него, как меч.

— Да, я схожу с ума. Мой парень, который, честно говоря, стал моим парнем всего тридцать секунд назад, отказался от аренды моей квартиры. О, а потом он перевёз меня в свою квартиру, даже не спросив меня! Если у кого-то и есть причина сходить с ума, так это у меня, Нокс! Девушке с деспотичным, доминирующим, прямо-таки дьявольским парнем!

— Как много "д", детка.

Глаза Нокса улыбаются, и это зрелище заставляет меня забыть о своём гневе. Хотя, только на секунду.

Он приехал минут двадцать назад и застал меня только что принявшей душ, с прической и макияжем, в одном из моих новых нарядов, купленных Шелби. После того, как грузчики ушли, я провела десять минут, недоверчиво переводя взгляд с коробки на коробку, прежде чем решила, что мне нужен кофе, а затем долгий горячий душ. Я вычеркнула оба действия из своего списка, прежде чем начала обыскивать коробки, в одной из которых, по счастливой случайности, оказался мой фен.

После того, как я спустила пар, я схватила всю свою одежду из шкафа Чейза, вынесла её в главную комнату и бросила поверх стопки коробок. Я как раз собиралась позвонить своему домовладельцу, который беспечно сообщил мне, что он ничего не может сделать, чтобы исправить этот беспорядок, когда вошёл Нокс. Он совершил ошибку, подумав, что, поскольку я выглядела собранной, я не разваливалась по эмоциональным швам.

Грубая ошибка.

Я подхожу к нему ближе, подсвечник поднят, мои глаза сощурены и впиваются в него.

— Где он? Скажи мне, чтобы я могла пойти и убить его.

— Он занят.

— Чем?

— У него деловая встреча.

— Сегодня воскресенье.

Он пожимает плечами.

— Детка, просто оставь всё как есть.

— Нет, я не оставлю всё как есть! Ну же, Нокс, ты, правда, не собираешься сказать мне, где он?

— Зависит от обстоятельств.

— Продолжай?

— От того, нападёшь ли ты на кого-нибудь с этим подсвечником, — он протягивает руку и вырывает его у меня из рук. — И собираешься ли ты устроить большую сцену.

— Я не буду устраивать сцен, — машинально отвечаю я.

Его бровь с сомнением выгибается.

— Не буду! — настаиваю я, скрещивая пальцы за спиной. — Обещаю.

Он продолжает смотреть на меня.

— Хочешь, чтобы я поклялась на мизинце? — предлагаю я.

— Господи, — бормочет он в потолок. — Она скрещивает пальцы за спиной и предлагает поклясться на мизинце, как воспитательница детского сада. Чейз облажался.

— Знаешь, я здесь, — я скрещиваю руки на груди. — Я тебя слышу.

Его глаза снова щурятся, когда они возвращаются к моим.

— Знаю это, детка.

— Пожалуйста, скажи мне, — умоляю я, мой голос лестный.

Он замолкает, глядя на меня.

— Пожалуйста, — тихо повторяю я.

— Господи, — он выдыхает воздух. — Он в своём кабинете. Спустись на один этаж, поверни налево. Не могу пропустить это.

— Спасибо.

Я улыбаюсь ему, хватаю сумочку со стойки и направляюсь к дверям лифта.

Всю дорогу вниз я репетирую, что собираюсь сказать Чейзу.

Начиная с того, что "ты сумасшедший", и заканчивая тем, что "я никогда не перееду к тебе".

Ладно, может быть, не никогда.

Но не в течение долгого, дооооооооолгого времени.

Когда двери со звоном открываются, я выхожу в коридор, который мне уже знаком. Конечно, в последний раз, когда я была здесь, он был в агонии ремонта, и меня водила по кругу отчуждённая блондинка по имени Анита... но это определённо представительский люкс в "Крофт Индастриз".

Всё ещё есть признаки работы, незаконченные участки стен, отмеченные синей клейкой лентой, небольшие кучки штукатурной пыли в углах коридора, прозрачные пластиковые шторы, защищающие деревянные полы от капель краски, но по большей части всё выглядит великолепно. Исчезли кричащие зелёные тона, ужасные ковры, тяжёлая мебель. Помещение было со вкусом оформлено в том, что я начинаю признавать фирменным вкусом Чейза: практичная, симпатичная мебель, которая является высококлассной, но не неудобной.

Я бреду по коридору и снова оказываюсь у внушительных двойных дверей, которые, как я знаю, на этот раз ведут в кабинет Чейза. Кажется, что миллион лет назад я стояла перед ними в своей рабочей форме, прижимая к груди папку с произведениями искусства, беспокоясь о встрече с тем, кого найду внутри.

Если бы я только знала...

Я делаю глубокий вдох, расправляю плечи и тянусь к ручке. Как только мои пальцы сжимают ручку, я говорю себе оставаться сильной, даже если он попытается вытащить свою пещерную чушь, которая крадёт все рациональные мысли из моей головы буквально одним взглядом, одним прикосновением, одним словом.

У нас состоится нормальный, взрослый разговор об этом.

Я чётко изложу своё мнение, и он будет слушать с уважением.

Всё будет хорошо.

И, может быть, после того, как мы разберёмся с этим, как нормальные люди, мы испечём ещё несколько блинов. Обнажёнными.

Я борюсь с улыбкой при этой последней мысли, думая, что это, вероятно, не сулит ничего хорошего для силы моих аргументов, если я уже простила его в своих мыслях. Но я ничего не могу с собой поделать, в конце концов, мы говорим о Чейзе.

Поэтому, сделав ещё один глубокий вдох, я толкаю дверь и захожу внутрь, чтобы встретиться с ним лицом к лицу.

И все эти глупые, близорукие мысли вылетают у меня из головы.

Потому что он не один.

На сиденье напротив него сидит мужчина.

Человек, которого я сразу узнаю, вероятно, потому, что я очень на него похожа.

Майло Уэст.

* * *

— Джемма, — говорит мужчина, как только видит меня, с удивлением на лице и печалью в голосе.

— Джемма, — говорит Чейз, поднимаясь на ноги, с беспокойством в голосе и извинением в глазах.

А я... ну, я ничего не говорю.

Я просто поворачиваюсь на каблуках и бегу к лифту в конце коридора.

— Джемма! Джемма, подожди!

Я слышу, как Чейз зовёт меня, но не останавливаюсь, пока не добираюсь до лифта, пролетая безмолвно мимо испуганной Аниты за стойкой регистрации. Я снова и снова вдавливаю палец в кнопку вызова, проклиная её медлительность.