Глава 118. Эта тонкая, белоснежная рука
Два даоса оказались в ступоре, словно только что увидели призрака средь бела дня. Однако Шэнь Цяо не гордился тем, что напугал их.
– Сяо Юнь Чан*, прошло много времени с тех пор, как мы встречались в последний раз. Ты стал намного выше, – взгляд Шэнь Цяо переместился на другого человека, при этом выражение его лица оставалось добрым и теплым, почти неизменным. – Боевые искусства Лэ Аня, кажется, также улучшились. Еще до того, как я появился, ты уже почувствовал мое присутствие.
* Шэнь Цяо добавил xiǎo (小;xiǎo), что означает «маленький» перед именем Юнь Чана, что указывает как на близость, так и на то, что он знал Юнь Чана, когда тот был ребенком, поэтому он может использовать термин нежности; и это также подчеркивает разницу в их статусе. По сути, он называет его «Маленький Юнь Чан».
Лэ Ань и Юнь Чан обменялись взглядами. После минутного замешательства они поспешили поприветствовать его:
– Приветствуем Шэнь-шишу! Мир и добрые пожелания Шэнь-шишу!
– Твой учитель здоров? – спросил Шэнь Цяо.
– Большое спасибо шишу за то, что вы спросили о его самочувствии. Учитель в добром здравии. С тех пор, как шишу спустился с горы, старец часто говорит о вас*. Он был бы рад узнать, что вы целы и невредимы, – ответил Лэ Ань.
*(您;nín) – он использует уважительную форму «вы» при обращении к Шэнь Цяо. Обычно используется для обращения к старейшинам или к людям более высокого статуса, что уместно использовать при обращении к шишу.
Хотя их учитель принадлежал к тому же поколению, что и Шэнь Цяо, первый был намного старше по возрасту. Он остался на горе Сюаньду, сосредоточившись исключительно на совершенствовании, редко интересуясь делами своей секты. Уже в более поздние годы он принял только этих двух учеников.
– Я тоже скучал по Кун-шисюну. Я как раз собирался подняться на гору, чтобы поприветствовать его.
Услышав эти слова, два молодых даоса отреагировали по-разному.
Лицо Юнь Чана сияло от восторга, в то время как Лэ Ань выглядел обеспокоенным.
Видя изменения в их выражениях, Шэнь Цяо намеренно спросил:
– Что такое? Ты не хочешь возвращаться со мной?
Не дожидаясь, пока Лэ Ань заговорит, Юнь Чан быстро сказал:
– Если Шэнь-шишу хочет вернуться, мы будем очень рады!
– Однако я не вижу, чтобы твой шисюн Лэ Ань был особенно доволен этим? – ответил Шэнь Цяо с улыбкой.
Лэ Ань поспешно сложил руки перед грудью, говоря:
– Шэнь-шишу говорит слишком серьезно. Просто местонахождение Юй-чжанцзяо в настоящее время неизвестно, и обстановка в последние пару дней была довольно хаотичной. Мы не хотели вмешиваться; поэтому спустились с горы, чтобы избежать лишнего внимания и держаться подальше от неприятностей, пока ветер не утихнет. Мы просто не ожидали встретить вас.
Первоначально, когда Шэнь Цяо сражался с Кунье, он потерпел поражение и упал со скалы. В результате по цзянху распространялись различные слухи в течение очень долгого времени. Некоторые из них дошли до горы Сюаньду, из-за чего репутация Шэнь Цяо сильно пострадала. Хотя люди не говорили об этом вслух, в глубине души они чувствовали, что поражение Шэнь-чжанцзяо от рук Кунье привело к катастрофическому падению престижа горы Сюаньду и они потеряли лицо. Именно из-за этого Юй Ай смог стать новым чжанцзяо без особых трудностей. Все чувствовали, что у Юй Ая есть средства и способности – возможно, он действительно сможет привести гору Сюаньду к ее возрождению и вернуть ей славу и процветание.
Однако учитель Лэ Аня и Юнь Чана не был оптимистично настроен в отношении Юй Ая, поэтому он запретил им вмешиваться во внутренние дела секты. Эта троица – учитель и его ученики – оставалась вне поля зрения общественности, их присутствие мало ощущалось в секте. Но и Лэ Ань, и Юнь Чан были еще молоды, им не терпелось проявить себя. Хотя они повиновались приказам своего учителя, где-то глубоко в сердце они не соглашались с ним. Никто не ожидал, что в конечном итоге беспокойство их учителя окажется оправданным, что подтвердили последующие события. Сговор Юй Ая с туцзюэ зашел в тупик. Ситуация на Центральных равнинах также претерпевала радикальное и непредсказуемое развитие. В северных династиях произошли изменения – династия Суй заняла место династии Чжоу. Контроль туцзюэ над Центральными равнинами постепенно ослабевал и разрушался, и, в свою очередь, положение горы Сюаньду становилось все более затруднительным.
Именно в это время чжанцзяо Юй Ай внезапно исчез в одночасье, в результате чего гора Сюаньду оказалась сродни стае драконов без головы. Старший ученик Ци Фэнгэ Тань Юаньчунь временно занял должность действующего чжанцзяо. Однако, хотя Тань Юаньчунь ранее считался старейшиной секты, его личность не была особенно сильной или напористой. Именно из-за этого на горе Сюаньду были люди, которые выразили свои возражения. Среди этих людей самым агрессивным был старейшина Лю Юэ. Обе стороны тайно участвовали в борьбе за власть, и было неизбежно, что они попытаются привлечь других на свою сторону.
Учитель Лэ Аня использовал уединение как предлог, чтобы не встречаться с людьми из секты. Но даже тогда нашлось несколько человек, которые пришли лично искать Лэ Аня и Юнь Чана. Это раздражало их так сильно, что у них не было выбора, кроме как поменяться обязанностями с другими членами секты. Таким образом, они взяли на себя ответственность спускаться с горы, чтобы покупать товары – все это было сделано для того, чтобы иметь возможность спрятаться на какое-то время.
Выслушав полную информацию о ходе событий, Шэнь Цяо на мгновение замолчал, прежде чем спросить:
– Юй Ай является чжанцзяо и обладает экстраординарными боевыми искусствами. Он также был на горе Сюаньду; как он мог просто исчезнуть в одночасье? Вы слышали еще какие-нибудь новости об этом?
Оба они покачали головами.
– Учитель отдал нам строгий приказ: поскольку мы еще молоды, нам не разрешается участвовать в делах секты. Однако за несколько дней до исчезновения Юй-шишу на гору поднялся посланник туцзюэ. Ходят слухи, что он хотел, чтобы мы что-то сделали, но Юй-шишу отказался. Обе стороны расстались в плохих отношениях, поэтому многие люди говорили, что исчезновение Юй-шишу как-то связано с туцзюэ!
Это было в значительной степени похоже на то, что Юань Ин сказал ему ранее.
Шэнь Цяо продолжал спрашивать дальше:
– Кто был посланником туцзюэ, который прибыл в тот день? Вы узнали его?
И Лэ Ань, и Юнь Чан сказали, что нет.
Было очевидно, что два молодых ученика мало что знали, поэтому больше нечего было спрашивать у них.
– Я намерен подняться на гору. Вы будете сопровождать меня или останетесь у подножия?
Они посмотрели друг на друга. Затем Юнь Чан сказал:
– Шэнь-шишу, мы будем сопровождать вас на гору, чтобы вы не пострадали от чьих-нибудь рук!
Лэ Ань не смог вовремя прикрыть рот Юнь Чана. Он мог только держать свой собственный рот закрытым – что можно было расценивать как молчаливое согласие со словами его шиди.
Шэнь Цяо улыбнулся. Юнь Чан может быть простым и легкомысленным временами, но его характер был искренним и прямым. С другой стороны, Лэ Ань был более сдержанным, очевидно, опасаясь чего-то. Тем не менее, он не был плохим человеком; если бы он был против, то непременно высказал бы это вслух.
– Забудьте об этом. Должно быть, вам было трудно наконец найти время, чтобы спуститься с горы и поиграть. Остановитесь у подножия и хорошо проведите время. Ничего страшного, если вы вернетесь через два дня.
Лэ Ань с самого начала предполагал, что исход восхождения Шэнь Цяо на гору, вероятно, будет далеко не благоприятным. Возможно, он намеревался вернуть себе положение чжанцзяо, что потребовало бы поддержки старейшин. Первоначально он предполагал, что Шэнь Цяо потащит их на гору и использует в качестве рычага, чтобы заставить их учителя встать на его сторону. Неожиданно, Шэнь Цяо даже не упомянул об этом. Лэ Ань рассуждал о намерениях Шэнь Цяо согласно своим убеждениям и, таким образом, в мыслях оговорил хорошего человека.
– Из-за того, что чжанцзяо горы Сюаньду не определен, каждый день в секте наполнен тревогой. Шэнь-шишу, вы единственный, кого Ци-чжэньжэнь лично назначил чжанцзяо.
Прямолинейная манера Шэнь Цяо заставила Лэ Аня почувствовать себя несколько смущенным своим собственным поведением, поэтому он поспешно сказал несколько слов, чтобы лучше выразить свою позицию.
Смысл, лежащий в основе его слов, заключался в том, что, хотя они и не собираются вмешиваться в дела секты, если им придется выбрать кого-то для поддержки, их выбором определенно будет Шэнь Цяо.
Этот маленький намек на лукавство мало что значил для Шэнь Цяо, не в его стиле было суетиться по пустякам с молодым человеком.
– Большое спасибо, – он похлопал Лэ Аня по плечу. – Будь послушным и не попадай в неприятности у подножия горы. Возвращайся пораньше.
И его тон, и его речь были чрезвычайно обычными, как будто это было обыденное дело. Любой, кто не знал его достаточно хорошо, подумал бы, что Шэнь Цяо просто поднимался на гору для случайной прогулки.
Два молодых даоса некоторое время наблюдали за уходящими Шэнь Цяо и Бянь Яньмэем. Юнь Чан внезапно заговорил:
– Шисюн, мы должны были подняться на гору с Шэнь-шишу прямо сейчас! В прошлый раз, при разговоре с учителем, было очевидно, что он сожалеет, что не смог защитить Шэнь-шишу. Если бы наш старец увидел, как мы боимся и стоим в стороне, думаю, он бы не остался доволен этим.
– Старейшина Лю так сильно хочет быть чжанцзяо; я боюсь, что он не так легко уступит эту должность Шэнь-шишу. Ты уверен, что Шэнь-шишу достигнет результата, как только поднимется на гору? Если мы последуем за ним сейчас, люди могут неправильно понять и предположить, что мы на стороне Шэнь-шишу. Не вовлечем ли мы этими действиями своего учителя в неприятности?