Всё-таки, если бы Ци Фэнгэ и впрямь вернулся в этот мир, он бы определённо разглядел, что Шэнь Цяо не просто видоизменил форму владения меча; на деле, те уже вышли за пределы стадии «Энергии меча» и достигли «Стремления меча»!

Меч — родоначальник сотен видов оружия. Обучавшиеся военным искусствам люди всегда высоко уважали его. Из десяти все девять в качестве своего оружия выбирали мечи, даже если в большинстве своём не достигали вершин мастерства, не говоря уже о высших ступенях.

В искусстве владения мечом различалось четыре ступени: «Энергия меча», «Стремление меча», «Сердце меча» и «Дух меча».

Если человек управлял клинком посредством своей внутренней ци, значит, он уже достиг стадии «Энергии меча»; все сяньтяньские знатоки могли добиться этого. Шэнь Цяо уже достиг этой ступени, прежде чем потерял свои боевые навыки.

Он был невероятно одарён, практиковал искусство меча с детства. В возрасте двадцати лет он уже преодолел общие формы владения мечом и вступил в стадию «Энергии меча». Впоследствии Ци Фэнгэ передал ему оставшееся руководство «Стратегии Алого Яна». Когда он объединил метод совершенствования ци внутри рукописи с собственной «Энергией меча», навыки овладения им стали возрастать день ото дня. Продолжайся так и впредь, освоение «Стремления меча» было бы лишь вопросом времени.

К несчастью, он был вызван на Полушаговый пик. Шэнь Цяо упал с обрыва, и всему внезапно настал конец.

Если бы не остатки внутренней ци из «Стратегии Алого Яна», уцелевшие внутри его тела и подарившие ему шанс начать заново, все боевые навыки, над которыми он усердно работал в первой половине своей жизни, наверняка пошли бы насмарку.

Янь Уши не был обычным человеком. Он без сомнений тоже разглядел это. Он давил всё сильней и сильней, но Шэнь Цяо не только не повалился на землю, напротив, даже был спровоцирован перейти на ступень «Стремления меча». Янь Уши был по-настоящему поражён.

Вкупе с удивлением, испытал он и некое воодушевление.

Он вынуждал Шэнь Цяо время от времени сражаться с ним только потому, что тот нёс в себе внутреннюю ци из «Стратегии Алого Яна». Он ожидал через битвы с ним снискать прозрение, что поможет ему извлечь суть «Стратегии Алого Яна» и подлатать боевые техники, которые он создал сам.

А потому, чем сильнее был его противник, тем лучше ему становилось на душе.

Прямо сейчас разум Шэнь Цяо пребывал в состоянии полного спокойствия и умиротворения.

После того, как он постиг «Стремление меча», состояние его души перешло в совершенно новый мир; просторный, чистый и до того таинственный, что не выразить словами.

Этот клочок земли был необычайно широк, как океан, вмещающий сотни рек, или утёс, высившийся на тысячи жэней в небо.

Этот клочок земли был и невозможно узок, всего квадратный цунь на передвижение и ничего, на что можно опереться.

А там где «Стремление меча», там и «Стремление Дао»!

Одно порождает два, два порождает три, а три порождает всё сущее [9].

[9] Предложение взято из даосского писания «Дао Дэ Цзин» («Книга пути и добродетели» авторства Лао-цзы), основополагающего источника учения и одного из выдающихся памятников китайской мысли: «Дао (Путь) порождает одно (Ничто), одно порождает два (Инь и Ян), два порождает три (Небо, Земля и человек), три порождает всё (всё сущее в этом мире)».

Под его ногами не было земли, но, как только он ступит вниз, она будет там. Перед глазами не было света, но он горел в его сердце.

С таким настроем, пусть даже он не мог видеть, Шэнь Цяо всё ещё ясно чувствовал траекторию ударов своего оппонента.

Он спокойно ждал.

Янь Уши указал между его бровей.

Шэнь Цяо не отступил. Взамен, он предпочёл, подняв руку, принять удар на себя.

Вытянув правую руку, раскрытой ладонью он заслонил палец своего противника.

В мгновение ока металлы и минералы вокруг треснули и лопнули, брызнув по сторонам, как падающие под пологом ночи звёзды!

Шэнь Цяо только услышал взрыв, вслед за чем из его рта и носа тут же хлынула кровь. Всем телом он непроизвольно отлетел назад, напоследок врезавшись в громоздкий ствол. А потом тяжело рухнул на землю!

Однако Янь Уши, с силой выдохнув, выглядел крайне изумлённым.

Дело в том, что движение, которое он использовал только что, несло, по меньшей мере, половину его боевой мощи. С нынешним уровнем совершенствования Шэнь Цяо, даже если он постиг «Стремление меча», его фундамент всё ещё был в ужасном состоянии. Воображение потрясало уже то, что он смог заметить и отразить его атаку, не умерев на месте.

Одного этого хватало понять, что способности и потенциал Шэнь Цяо были поистине поразительны. Он смог освоить «Стремление меча» даже под ударом предательства. Недаром Ци Фэнгэ избрал его своим преемником.

Пускай Шэнь Цяо не погиб, ему было не намного лучше.

Его тело не могло принять удар пальца Янь Уши, но он всё-таки пошёл на это. Добавить к этому поединок с Юй Аем на вершине Сюаньду ранее, и он, наконец, не смог устоять и упал в обморок от изнеможения.

Янь Уши наклонился и сжал его подбородок. Лицо Шэнь Цяо напоминало холодный нефрит, было бледным и тусклым. Даже губы его растеряли цвет, точно он вот-вот испустит последний вздох.

Поскольку от падения со скалы он сильно пострадал, девять из десяти дней у него был такой цвет лица. Но сейчас всё выглядело куда серьёзнее.

Однако среди этой мрачной бледности его плотно закрытые глаза и длинные пушистые ресницы порождали особенно тонкое, но аскетичное чувство красоты. И пока пребывал в беспамятстве, выглядел он ещё более покладистым и очаровательным.

Именно этот кроткий образ сбил с толку Му Типо в тот день, отчего он ошибочно принял плотоядный цветок за травку повилики.

Но цветок этот обладал мягким характером, и сердцем он всегда был ласков, посему снова и снова попадал в беду. С виду могло показаться, что он наживал хлопот себе сам, да вот только он раз за разом оказывался полностью готов, будто бы задолго предвидел последствия своей добросердечности. Смотреть на него свысока из-за его мягкого сердца было бы поступком крайне неразумным [10].

[10] 瞎了眼 (xiā le yǎn) — букв. вслепую; безрассудно, необдуманно, бестолково.

— Взгляни на себя. Как ты устал! Как, должно быть, тяжела твоя жизнь! Наставник твой умер, место главы и то отняли. Все твои братья по учению, сызмала росшие вместе с тобой, тебя либо предали, либо не признали твой образ действий. Совершенно отрезанный от своей семьи и друзей [11], с изувеченным телом ты вынужден был покинуть вершину Сюаньду ни с чем.

[11] 众叛亲离 (zhòngpànqīnlí) — народ отвернулся и родственники покинули (обр. в знач.: оказаться в полной изоляции)

Самым мягким тоном, на какой был способен, Янь Уши зашептал ему прямо в ухо:

— Но тебе незачем терпеть тяготы такой жизни. Если бы только ты последовал за мной обратно в Святой орден и начал практиковать «Фундаментальные записи Феникса-Цилиня», я даже обучил бы тебя тому объёму «Стратегии Алого Яна», который изучил сам. К тому времени, не говоря уже о восстановлении боевых искусств, не за горами будет переход и на более высокий уровень мастерства. Это куда быстрее, чем три-пять лет, которые ты затратил бы на самостоятельное восстановление. Когда придёт время, замысли ты отвоевать положение главы или убить Юй Ая из мести, ни то, ни другое не будет проблемой. Что думаешь?

Сейчас воля Шэнь Цяо была крайне хрупкой: голова была, как в тумане, а тело бессильно дать отпор. Пробраться в его сознание было проще простого. Кроме того, в своей речи Янь Уши применил «Дьявольское обаяние» [12]. Слова вновь и вновь проникали в уши Шэнь Цяо и вонзались прямо в душу, мощно ударив по его сердцу Дао.

[12] Дьявольское обаяние (魔音摄心): навык боевых искусств, практикуемый тремя демоническими школами путем слияния внутренней ци с голосом, чтобы загипнотизировать и заставить других делать то, что им велят.

Брови Шэнь Цяо сошлись над переносицей от боли, его тело слабо трепыхалось в ответ, но Янь Уши не разжимал рук. Мужчина даже повторил свои слова дважды.

— Юй Ай объединился с Кунье. Из-за них ты упал со скалы и утратил все свои боевые навыки. Ты разве не ненавидишь их? Без боевых искусств, без положения и статуса даже такие клоуны, как Чэнь Гун и Му Типо, осмеливаются скакать перед тобой. Неужели в твоём сердце нет ни капли ненависти, а? Неужели не хочешь их убить? Я и в том могу помочь тебе.

Проходил бы мимо кто другой, он бы решил, что эти двое что-то шепчут друг другу на ушко. Выглядела картина довольно двусмысленно, хотя, по сути, о том не было и речи.

Янь Уши понемногу усилил хватку, оставив алую отметину на подбородке Шэнь Цяо, на следующий день которая наверняка выльется в синяк. Но не в том была причина страданий Шэнь Цяо. Источником его боли являлись слова, заклинанием раздававшиеся в его голове, и никак ему было ни сбежать, ни спрятаться от этого голоса.

Он, что есть мочи, стиснул зубы. И даже при том, что он уже потерял сознание, в его подсознании, казалось, сохранялась нить, намертво связав его, не дававшая раскрыть рот и принять предложение.

Как только разомкнёт губы и согласится, он начнет терять своё истинное «Я».

— Почему ты мне не отвечаешь? Всего одно слово. Тебе нужно лишь открыть рот, и я сделаю для тебя всё, что угодно.

Я не хочу становиться таким человеком. Даже если соберусь это сделать, я займусь этим лично.

— Каким человеком ты хочешь стать? Разве не приятно иметь возможность воздать другим по заслугам? Можешь убить, кого захочешь. К тому же, предали они тебя первыми. Ты им ничем не обязан.

Шэнь Цяо покачал головой. Из уголка его рта потекла свежая кровь, и лицо его приобрело ещё более болезненный вид. Обычный человек не снёс бы такой пытки, но он упорно не хотел раскрывать рта.

Некоторым были неведомы ни злоба, ни опасности этого мира, и такие люди слепо пичкали окружающих своей добротой, в конечном счёте, только выматывая и себя, и других. А некоторые знали вдоль и поперёк угрозы и коварство сего мира, но по-прежнему оставались верны своим убеждениям, будучи людьми ласковыми и мягкосердечными.