Шэнь Цяо, который находился в центре круга битвы, действительно чувствовал, что вся Тайшань навалилась на его голову, своей огромной и гнетущей силой придавливая его. Он уже достиг уровня Сердца Меча в дао меча. Уже одно это позволяло ему презрительно смотреть на всех в этом мире. К сожалению, внутренняя сила все еще был его фатальным недостатком, так как ее особенно не хватало в сравнении с таким старым монстром*, как Хулугу. Из-за разницы в силе невозможно было упоминать их в одном ряду.

*(老妖怪;lǎo yāo guài) – означает «старый монстр/бог/оборотень».

Острие его меча было стремительным, как молния, и с непреодолимой силой устремилось вниз к Хулугу. Однако перед лицом мощной истинной ци, способной свергнуть горы и перевернуть моря, он словно пытался плыть против течения. Шэнь Цяо находился в центре водоворота, и его продвижение вперед становилось все более и более тяжелым.

В то же время все тело Хулугу излучало безграничную жизненную силу и самоуверенность. Его одежда вздымалась вверх, а истинная ци, подобно бурлящему водовороту, вращалась спиралью и образовывала множество слоев. Он резко рванул вперед и ударил рукой по Шэнь Цяо, от его ладони взметнулся ветер. Словно свирепый зверь, пожирающий все на своем пути, ветер полностью поглотил энергию и свет меча Шэнь Цяо!

Небо и звезды, постоянное движение облаков и дождь*– все это происходило здесь и сейчас!

*(翻云覆雨; fān yún fù yǔ) – «одним движением руки порождать тучи, другим – дождь». Метафора капризности и хаоса, или постоянно меняющейся ситуации.

Шэнь Цяо закрыл глаза и довел циркуляцию своей внутренней силы до максимального предела. Он избавил свое сердце от всех посторонних мыслей, кроме желания победить Хулугу!

Он сражался не только ради себя, но и ради своего учителя. Он не мог допустить, чтобы другие говорили, будто Ци Фэнгэ был слеп и принял ученика, который не только не смог реализовать его амбиции, но и проиграл его бывшему противнику.

Шэнь Цяо может не придавать значения таким эфемерным вещам, как пустая слава, но не может не придавать значения посмертной репутации и наследию Ци Фэнгэ!

Сердце Меча – это ясное понимание. Суть достижения понимания в том, что нельзя слишком стремиться к победе. Однако, поскольку бой уже начался, неизбежно было, что один победит, а другой проиграет. Никто в этом мире не предпочтет поражение победе.

Даже если кто-то называл себя Цю Бай*, это не означало, что он действительно стремился к поражению. Скорее, это означало тщеславие и высокомерие человека, его уверенность в том, что он намного превосходит обычных людей, и веру в то, что лишь немногие смогут соперничать с ним в силе.

*(求败;qiú bài) – «стремиться к поражению». Это означает искать того, кто способен победить его, достойного соперника. Эта строка может быть отсылкой к вымышленному литературному персонажу по имени Дугу Цюбай, мастеру боевых искусств в «Олень и Котел», который был совершенно непобедим, совершенно неуязвим. Он всю жизнь искал себе соперника.

Шэнь Цяо резко открыл глаза. Движение его меча было настолько быстрым, что казалось, будто он превратился в иллюзорное наваждение.

Его взгляд не упал на меч. Вместо этого он сосредоточился на человеке перед ним.

Ху-лу-гу.

Другой человек также поднял ладони, чтобы встретить его атаку. Истинная ци вокруг них была развеяна, подобно сильному ветру и проливным дождям, обрушившимся на поверхность огромного моря. Сродни ярости небес и бушующим на земле волнам, она словно хотела погрузить и уничтожить все сущее в темные глубины моря. В схватке с врагом на узкой дороге, где нет места для бегства, – победителю достается все!

Шэнь Цяо почувствовал огромный натиск бушующей силы, которая почти полностью поглотила его. Его кровь и ци неистово бурлили в сердце, отчаянно пытаясь найти выход через конечности. Пересечение обоих видов внутренней силы заставляло его тело чувствовать себя так, будто его сжимают в тонкий лист бумаги, вызывая сильную боль в меридианах и костях.

Он был чрезвычайно терпеливым человеком. Боль от тяжелых травм, полученных после падения с обрыва, перестройка меридиан – Шэнь Цяо выдержал все. Сейчас, хотя удар ладонью Хулугу причинил ему страшную боль, он продолжал молча терпеть ее. Только после того, как он нанес атаку своей Энергией Меча, он отступил и опустился на землю.

Он терпел столько, сколько мог, но в конце концов не смог больше сдерживаться и сплюнул полный рот крови, которая забрызгала его одежду и землю.

Выражение лица Хулугу не изменилось. Он отступил на несколько шагов, но его не вырвало кровью.

Шэнь Цяо использовал всю свою силу в этой технике меча. В итоге ему удалось ранить Хулугу. Хотя раны его противника были не такими серьезными, как его собственные, тот все же был ранен.

Чжао Чиин, Гу Хэнбо и остальные дождались, пока двое прекратят бой, и поспешно бросились вперед, чтобы поддержать Шэнь Цяо.

Поначалу Юй Шэнъянь намеревался выполнить указания своего учителя. Однако, учитывая его нынешний уровень боевых искусств, он не мог сравниться с Хулугу. Бездумно броситься в бой означало бы желание умереть. Когда он наблюдал за поединком этих двоих, его сердце не переставало гореть от тревоги. Только сейчас он увидел возможность вмешаться.

– Я давно слышал о Хулугу из Туцзюэ. Сражаться с двумя великими мастерами один за другим, – ваша репутация действительно заслужена.

Хулугу никогда не смотрел на него как следует. Только сейчас он бросил на него мимолетный взгляд. Его всегда верный ученик Дуань Вэньян вышел вперед, чтобы сообщить ему личность другого человека. Услышав эту информацию, Хулугу сказал:

– Ходят слухи, что Янь Уши считается мастером Центральных равнин, и что даже в те времена его боевые навыки были не так далеки от навыков Ци Фэнгэ.

– Не только «не далеки», – усмехнулся Сан Цзинсин, подливая еще больше масла в огонь, чтобы он горел ярче, – Я слышал, что дворец Люли поставил Янь Уши и на второе место в мире боевых искусств!

Хулугу сделал небольшую паузу.

– Кто занимает первое?

Сан Цзинсин улыбнулся и посмотрел на Юань Цзысяо.

– Об этом вы должны спросить у шао-гунцзы дворца Люли.

Юань Цзысяо снова оказалась в центре внимания толпы, но ее выражение оставалось невозмутимым, никто не мог заметить на ее лице следов растерянности или паники. Она ответила Хулугу:

– Человек, занявший первое место, изначально был не ты.

– Изначально?

– Похоже, что даже сейчас ты все еще на шаг позади Ци Фэнгэ.

Глаза Хулугу сузились. Прошло более двадцати лет, но имя Ци Фэнгэ так и не исчезло из его сердца: вместо этого оно образовало узел, который он никогда не сможет распутать. Жаль только, что этот человек уже скончался. Даже если Хулугу захочет еще раз сразиться с ним, его уже не найти.

– Ци Фэнгэ уже мертв, – Дуань Вэньян усмехнулся. – Может ли мертвый человек по-прежнему считаться мастером номер один? По этой логике, разве не должны быть включены в рейтинг такие люди, как Тао Хунцзин и Цуэй Юван?

Юань Цзысяо кивнула головой и ответила ровным тоном:

– Вот почему я сказала, что изначально это был не ты. Поскольку Ци Фэнгэ уже умер, в таком случае это место твое.

Она все еще чувствовала необходимость добавить «в таком случае» в конце предложения, в то время как ее слова были совершенно спокойными, без изменений в тоне. Это также продемонстрировало ее способность злить кого-то до смерти, не рискуя при этом собственной жизнью, так как другая сторона не могла опровергнуть ее слова.

Однако Хулугу не пал так низко, чтобы пренебрегать своим статусом и пререкаться по пустякам с молодой девушкой. Выражение лица Дуань Вэньяна побледнело, и казалось, что он хочет высказаться. Хулугу лишь мельком взглянул на Юань Цзысяо, после чего перевел взгляд на Шэнь Цяо.

– Ты действительно очень хорош, – сказал он.

– Я в долгу перед вами за эту похвалу*. Но это была лишь удача. Ваше Превосходительство уже сражался с заведующим И ранее. По правде говоря, у этого бедного даоса было преимущество.

*(承蒙夸奖;chéng méng kuā jiǎng) – «быть в долгу за вашу похвалу/благосклонность». Означает благодарность за комплимент/похвалу. Скромный язык. Это довольно формально, и хотя Шэнь Цяо очень вежлив, когда его хвалят, обычно он так не говорит.

На лице Хулугу появилась слабая улыбка. У него были прямые, как острие клинка, брови, из-за чего он выглядел очень холодным и отстраненным, когда не улыбался. Однако в этой улыбке чувствовалась неясная мягкость.

Напротив, слова, которые он произнес далее, постепенно становились холодными как лед.

– Я обычно воздерживаюсь от преследования и яростного нападения на уже побежденного человека, и поэтому в обычной ситуации остановился бы на этом сегодня. Но ты убил Кунье. Если я не убью тебя сейчас, мой ученик может остаться одиноким в подземном мире. Тебе лучше спуститься туда, чтобы сопровождать его!

Говоря, он медленно, шаг за шагом, приближался к Шэнь Цяо. Его шаг был даже медленнее, чем неспешная прогулка в обыденный день, но от него исходил неосязаемый холод, заставляющий людей дрожать.

Хотя Чжао Чиин и Гу Хэнбо не могли сравниться с Хулугу, им не составило бы труда использовать свои тела, чтобы потянуть время и дать Шэнь Цяо шанс сбежать. Выхватив мечи, они повернулись к Шэнь Цяо и тихим голосом сказали:

– Быстрее уходи!

Юй Шэньянь, как представитель демонической секты, никогда не был самоотверженным героем, который жертвует собой ради других, но слова Янь Уши все еще звучали в его ушах. Стиснув зубы, он встал перед Шэнь Цяо, чтобы защитить его.

Ли Цинъюй, Су Цяо, Фань Юаньбай и Чжоу Есюэ подошли и встали перед ним.

В этот момент можно было увидеть результаты хорошей кармы, которую Шэнь Цяо накапливал в течение долгого времени.