Глава 3. Преступница размером с чекушку

Наоми

— В котором ты номере? — спросил Нокс. Я осознала, что мы уже доехали до мотеля.

— А что? — с подозрением переспросила я.

Он медленно выдохнул, будто его терпение уже на пределе.

— Чтобы я мог высадить тебя у двери.

Оу.

— Девятый.

— Ты оставляешь дверь открытой? — уточнил он секунду спустя, поджимая губы.

— Ага. Так все делают на Лонг-Айленде, — бесстрастно ответила я. — Так мы показываем своим соседям, что доверяем им.

Он наградил меня очередным долгим и хмурым взглядом.

— Нет. Само собой, я не оставила её открытой. Я закрыла её и заперла.

Нокс показал пальцем на девятый номер.

Моя дверь была приоткрыта.

— Ох.

Он поставил грузовик на парковочный тормоз, дёрнув его с большей силой, чем требовалось.

— Сиди здесь.

Я моргнула, а он вышел и пошёл к моему номеру.

Мои усталые глаза сами устремились к его потрясающей заднице в поношенных джинсах, пока он шёл к двери. Несколько широких шагов загипнотизировали меня, и я не сразу вспомнила, что я оставила в номере, и как сильно мне бы не хотелось, чтобы именно Нокс это увидел.

— Погоди! — я выскочила из грузовика и побежала за ним, но он не остановился и даже не замедлился.

Я из последних сил ускорилась и прыгнула перед ним. Он пошёл прямиком на ладонь, которую я выставила перед собой.

— Уйди с дороги, Наоми, — приказал он.

Когда я не подчинилась, он положил руку на мой живот и отодвинул меня, заставив попятиться к восьмому номеру.

Я не знала, что обо мне говорил тот факт, что мне очень понравилось ощущать на себе его ладонь.

— Тебе необязательно заходить туда, — настаивала я. — Уверена, это просто обслуживание номеров.

— А что, похоже, будто в этом месте есть обслуживание номеров?

В его словах имелся смысл. Мотель выглядел так, будто здесь постояльцам раздают не мини-бутылочки шампуня, а прививки от столбняка.

— Стой тут, — повторил Нокс и двинулся к открытой двери.

— Чёрт, — прошептала я, когда он распахнул дверь. Я продержалась аж две секунды, после чего пошла за ним внутрь.

Номер, мягко говоря, выглядел непривлекательным, когда я заселилась сюда меньше часа назад.

Оранжево-коричневые обои отклеивались длинными волосами. Ковёр был тёмно-зелёным и ощущался так, будто его сделали из жёсткой стороны губки для мытья посуды. Сантехника в ванной была кислотно-розового цвета, а в душевой недоставало нескольких кафельных плиток.

Но это единственный мотель в радиусе тридцати километров, и я подумала, что можно перетерпеть одну-две ночи. К тому же, рассуждала я в тот момент, разве может всё быть настолько плохо?

Видимо, очень даже может. С того момента, как я заселилась, занесла чемодан, поставила ноутбук на зарядку и пошла на встречу с Тиной, кто-то вломился и обчистил номер.

Мой чемодан валялся на полу, часть его содержимого была разбросана по полу.

Ящики комода выдвинуты, дверцы шкафа распахнуты.

Мой ноутбук пропал. Как и пакетик с наличкой, который я спрятала в своём чемодане.

На зеркале в ванной красовалась надпись «Лохушка», сделанная моей любимой помадой. Иронично, но то, что я не хотела показывать своему ворчливому Викингу, то, что стоило дороже всего украденного, до сих пор мятой кучей валялось в углу.

Хуже всего то, что виновница сидела на кровати, закинув ноги в грязных кедах на скомканные простыни. Она смотрела фильм про природную катастрофу. Я плохо угадывала возраст, но уверенно посчитала, что она относится к детскому-доподростковому периоду.

— Привет, Уэй, — мрачно сказал Нокс.

Взгляд голубых глаз девочки метнулся к нему, затем вернулся к телику.

— Привет, Нокс.

Это маленький город. Ну естественно, городской ворчун и малолетняя преступница были знакомы.

— Так, слушайте, — сказала я, обходя Нокса, чтобы встать перед вещью в углу, которую мне совсем не хотелось объяснять. — Я не знаю, отличаются ли законы о детском труде в Вирджинии. Но я просила о дополнительной подушке, а не о том, чтобы меня ограбила преступница размером с чекушку.

Девочка бегло покосилась на меня.

— Где твоя мама? — спросил Нокс, игнорируя меня.

Очередное пожатие плечами.

— Ушла, — ответила она. — Кто твоя подружка?

— Это твоя тётя Наоми.

Она не выглядела впечатлившейся. Я же, напротив, наверняка выглядела так, будто мной выстрелили из пушки в кирпичную стену.

— Тётя? — переспросила я, тряхнув головой в надежде, что от этого мой слух придёт в порядок. Ещё один увядший лепесток цветка выпал из остатков моей причёски и спланировал на пол.

— Ты ж вроде умерла, — сказала девочка, разглядывая меня со смутным интересом. — Волосы красивые.

— Тётя? — повторила я.

Нокс повернулся ко мне.

— Уэйлей — дочка Тины, — медленно пояснил он.

— Тины? — повторила я как попугайчик.

— Похоже, твоя сестра позаимствовала твои вещи, — наблюдательно заметил он.

— Сказала, что большая часть — дерьмо, — добавила девочка.

Я часто заморгала. Моя сестра не просто угнала мою машину, но также вломилась в мой номер, обчистила тут всё и оставила племянницу, о существовании которой я вообще не знала.

— Она в порядке? — спросила Уэйлей, не сводя взгляда с торнадо, снова появившегося на экране.

«Она» — это, наверное, я. И я совершенно точно не в порядке.

Я схватила с кровати подушку.

— Прошу меня извинить, — пискнула я.

Не дожидаясь ответа, я выскочила за дверь под яркое солнце Вирджинии. Пели птицы. Мимо проехали два мотоцикла, чьи двигатели извергали оглушающий рёв. На другой стороне улицы пожилая пара выбралась из пикапа и зашла в закусочную, чтобы позавтракать.

Да как всё вокруг посмело выглядеть таким нормальным, когда вся моя жизнь только что перевернулась вверх тормашками?

Я прижала подушку к лицу и испустила крик, нараставший внутри.

Мысли проносились в моём мозгу стремительным водоворотом. Уорнер был прав. Люди не меняются. Моя сестра по-прежнему была ужасным человеком, а я до сих пор достаточно наивна, чтобы вестись на её ложь. Моя машина пропала вместе с моей сумочкой и ноутбуком. Не говоря уж о деньгах, которые я привезла для Тины. С вчерашнего вечера у меня нет работы. Я не находилась на пути в Париж, хотя ещё 24 часа назад план был именно таким. Моя семья и друзья думали, что я выжила из своего проклятого ума. Моя помада испорчена о зеркало в ванной. И у меня есть племянница, у которой я пропустила всё детство.

Я втянула вдох, для гарантии испустила ещё один крик и опустила подушку.

— Ладно. Ты справишься с этим. Ты всё исправишь.

— Закончила себя подбадривать?

Я резко развернулась и увидела Нокса, прислонившегося к косяку и скрестившего татуированные руки на широкой груди.

— Ага, — ответила я, расправляя плечи. — Сколько ей лет?

— Одиннадцать.

Кивнув, я швырнула ему подушку и вошла обратно в номер.

— Итак, Уэйлей, — начала я.

Семейное сходство виднелось в курносом носике, в ямочке на щеке. У неё были такие же жеребячьи ножки, какие были у её матери и меня в её возрасте.

— Итак, тётя Наоми.

— Твоя мама сказала, когда она вернётся?

— Неа.

— Где вы с мамой живёте, дорогая? — спросила я.

Может, Тина сейчас там, перебирает добычу, раздумывает, что стоит оставить, а что лучше испортить забавы ради.

— В Хиллсайд-Эйкерс, — ответила она, смотря мимо меня, чтобы получше рассмотреть торнадо, который на экране раскидывал коров в разные стороны.

— Отойдём на минутку, — объявил Нокс и кивнул на дверь.

Да у меня, судя по всему, времени навалом. Полно времени и ни единой идеи, что делать. Никакого следующего шага. Никакого списка дел, чтобы организовать мой мир в аккуратные и хорошие тезисы. Лишь кризис поверх бардака поверх абсолютного хаоса.

— Конечно, — ответила я лишь капельку истеричным тоном.

Нокс подождал, пока я пройду мимо него, затем следом вышел из номера. Когда я остановилась, он продолжил шагать в сторону выцветшего автомата с газировкой.

— Ты серьёзно хочешь, чтобы я сейчас купила тебе газировку? — озадаченно поинтересовалась я.

— Нет. Я пытаюсь выйти за пределы слышимости ребёнка, который не понимает, что его бросили, — рявкнул он.

Я последовала за ним.

— Может, Тина вернётся, — сказала я.

Нокс остановился и повернулся ко мне лицом.

— Уэй говорит, что Тина ей ничего не сказала. Просто заявила, что надо кое о чём позаботиться, и что её долгое время не будет рядом.

Долгое время? Это сколько, по мнению Тины? Выходные? Неделю? Месяц?

— О Боже. Мои родители, — это их сокрушит. Как будто моего вчерашнего поступка недостаточно. Вчера, проезжая по шоссе в Пенсильвании, я сумела заверить их, что всё в порядке, и я не переживаю какой-то кризис средних лет. И я заставила их пообещать, что они не изменят планы из-за меня. Сегодня утром они отправились в трёхнедельный круиз по Средиземноморью. Их первый большой заграничный отпуск вместе.

Я не хотела, чтобы мои проблемы или катастрофа Тины это испортили.

— Что ты намереваешься делать с ребёнком? — Нокс кивнул на открытую дверь.

— В смысле?

— Наоми, когда копы узнают, что Тина уехала и бросила Уэйлей, она отправится прямиком в детдом.

Я покачала головой.

— Я её ближайшая родственница, которая не является преступницей. Я несу за неё ответственность, — как и за все выходки Тины с тех пор, как нам исполнилось восемнадцать.

Он наградил меня долгим жёстким взглядом.

— Вот так просто?

— Она же член семьи, — кроме того. Нельзя сказать, что я сейчас занята по уши. Я фактически дрейфовала по течению. Впервые за всю мою жизнь у меня не было плана.

И это пугало меня до усрачки.

— Член семьи, — он фыркнул так, будто мой аргумент не имел смысла.

— Слушай. Спасибо, Нокс, за все вопли, поездки и кофе. Но как видишь, мне тут надо разобраться с проблемой. Так что тебе, наверное, лучше вернуться в ту нору, из которой ты выполз этим утром.

— Я никуда не пойду.

Мы снова сверлили друг друга гневными взглядами, молчание сделалось наэлектризованным. На сей раз он сломался первым.

— Прекрати тянуть резину, Маргаритка. Что ты собираешься делать?