Таким образом, классический либерализм можно понимать как институциональное решение проблемы управления разнообразием, или, говоря несколько иначе, мирного регулирования разнообразия в плюралистических обществах. Наиболее фундаментальным принципом, закрепленным в либерализме, является принцип толерантности: вы не обязаны соглашаться с вашими согражданами по поводу самых важных вещей, но только то, что каждый человек должен иметь возможность решать, что это такое, без вмешательства с вашей стороны или со стороны государства. Либерализм снижает температуру в политике, снимая вопросы о конечных целях: вы можете верить во что угодно, но делать это должны в частной жизни и не стремиться навязывать свои взгляды согражданам.

Разновидности разнообразия, с которыми могут успешно справляться либеральные общества, не безграничны. Если значительная часть общества сама не принимает либеральные принципы и стремится ограничить фундаментальные права других людей, или если граждане прибегают к насилию, чтобы добиться своего, то либерализм оказывается недостаточным для поддержания политического порядка. Именно такой была ситуация в США до 1861 года, когда страну раздирал вопрос о рабстве, из-за чего она впоследствии впала в гражданскую войну. Во время холодной войны либеральные общества Западной Европы столкнулись с аналогичной угрозой со стороны еврокоммунистических партий во Франции и Италии, а на современном Ближнем Востоке перспективы либеральной демократии пострадали из-за сильного подозрения в том, что исламистские партии, такие как "Братья-мусульмане" в Египте, не принимают либеральных правил игры.

Разнообразие может принимать различные формы: в Европе XVII века оно было религиозным, но также может быть основано на национальности, этнической принадлежности, расе и других типах верований. В византийском обществе существовала резкая поляризация между "синими" и "зелеными" - командами, выступавшими на ипподроме и соответствовавшими христианским сектам, исповедовавшим доктрины монофизитов и монофелитов соответственно. Сегодня Польша - одно из самых этнически и религиозно однородных обществв Европе, и все же она резко поляризована между социальными группами, проживающими в космополитических городах и более консервативными в сельской местности. Люди очень хорошо умеют делиться на команды, которые вступают в войну друг с другом в метафорическом или буквальном смысле; таким образом, разнообразие является преобладающей характеристикой многих человеческих обществ.

Важнейшим аргументом в пользу либерализма остается прагматический аргумент, существовавший в XVII веке: если такие разные общества, как Индия или США, отходят от либеральных принципов и пытаются строить национальную идентичность на основе расовых, этнических, религиозных или иных субстанциональных представлений о хорошей жизни, они приглашают вернуться к потенциально насильственным конфликтам. Соединенные Штаты пережили такой конфликт во время Гражданской войны, а Индия Моди приглашает к общинному насилию, меняя свою национальную идентичность на индуистскую.

Второе обоснование либерального общества - моральное: либеральное общество защищает человеческое достоинство, предоставляя гражданам равное право на автономию. Способность делать фундаментальный жизненный выбор - важнейшая характеристика человека. Каждый человек хочет определить цели своей жизни: чем он будет зарабатывать на жизнь, на ком он женится, где он будет жить, с кем он будет общаться и вести дела, что и как он должен говорить, во что он будет верить. Именно эта свобода придает человеку достоинство, и в отличие от интеллекта, внешности, цвета кожи и других вторичных характеристик она является универсальной для всех людей. Минимум, закон защищает автономию, предоставляя и обеспечивая соблюдение прав граждан на свободу слова, общения и вероисповедания. Но со временем автономия стала включать в себя право на долю в политической власти и на участие в самоуправлении через избирательное право. Таким образом, либерализм стал связан с демократией, которая может рассматриваться как выражение коллективной автономии.

Взгляд на либерализм как на средство защиты базового человеческого достоинства, сформировавшийся в Европе к моменту Французской революции, сегодня в виде "права на достоинство" вошел в конституции бесчисленных либеральных демократий по всему миру и фигурирует в основных законах таких разных стран, как Германия, ЮАР и Япония. Большинство современных политиков затруднились бы объяснить, какие именно человеческие качества наделяют людей равным достоинством, но они смутно представляют себе, что речь идет о способности выбирать, принимать решения относительно своего жизненного пути без излишнего вмешательства со стороны государства или общества в целом.

Либеральная теория утверждала, что эти права распространяются на всех людей универсально, как, например, во вступительной фразе Декларации независимости "Мы считаем эти истины самоочевидными, что все люди созданы равными". Однако на практике либеральные режимы проводили неблаговидные различия между людьми и не считали всех людей, находящихся под их юрисдикцией, полноценными человеческими существами. Соединенные Штаты не предоставляли гражданства и избирательных прав афроамериканцам до принятия Четырнадцатой, Пятнадцатой и Шестнадцатой поправок после Гражданской войны , а после Реконструкции позорно отняли их обратно в период, который длился вплоть до эпохи гражданских прав в 1960-х годах. А женщины получили право голоса только после принятия девятнадцатой поправки в 1919 году. Аналогичным образом, европейские демократии открывали избирательные права для всех совершеннолетних только постепенно, снимая ограничения по признаку собственности, пола и расы в медленном процессе, который растянулся до середины ХХ века.

Третье важное обоснование либерализма связано с его связью с экономическим ростом и модернизацией. Для многих либералов XIX века наиболее важной формой автономии была возможность свободно покупать, продавать и инвестировать в рыночную экономику. Права собственности занимали центральное место в либеральной повестке дня, наряду собеспечением исполнения контрактов через институты, снижающие риск торговли и инвестиций с незнакомыми людьми. Теоретическое обоснование этого очевидно: ни один предприниматель не станет рисковать деньгами в бизнесе, если он думает, что на следующий год он будет экспроприирован либо государством, либо конкурентами, либо преступной организацией. Права собственности должны были поддерживаться большим правовым аппаратом, который включал в себя систему независимых судов, адвокатов, адвокатуру и государство, которое могло бы использовать свои полицейские полномочия для исполнения судебных решений в отношении частных лиц.

Либеральная теория не только одобряла свободу купли-продажи в пределах национальных границ, но и с самого начала выступала за создание международной системы свободной торговли. В работе Адама Смита "Богатство народов", опубликованной в 1776 году, были показаны способы, с помощью которых меркантилистские ограничения на торговлю (например, требование Испанской империи, чтобы испанские товары перевозились только на испанских кораблях в испанские порты) были крайне неэффективными. Давид Рикардо своей теорией сравнительных преимуществ заложил основы современной теории торговли. Либеральные режимы не всегда следовали этим теоретическим положениям: Великобритания и США, например, защищали свои ранние отрасли промышленности тарифами до тех пор, пока они не выросли до масштабов, позволяющих конкурировать без государственной помощи. Тем не менее, в истории существует тесная связь между либерализмом и свободой торговли.

Права собственности были одними из первых прав, которые гарантировались растущими либеральными режимами, задолго до права на объединение или права голоса. Первыми двумя европейскими странами , в которых были установлены прочные права собственности, были Англия и Нидерланды, в которых сформировался предпринимательский коммерческий класс и наблюдался бурный экономический рост. В Северной Америке английское общее право защищало права собственности до того момента, когда колонии обрели политическую независимость. Германский рехтштат, основанный на гражданских кодексах, таких как прусскийAllgemeinesLandrecht1792 г., защищал частную собственность задолго до того, как в немецких землях появился намек на демократию. Как и Америка, автократическая, но либеральная Германия в конце XIX века быстро индустриализировалась и к началу XX века превратилась в экономическую великую державу.

Связь между классическим либерализмом и экономическим ростом отнюдь не тривиальна. человека в либеральном мире вырос почти на 3000%. 7 Эти достижения ощущались как вверх, так и вниз по экономической лестнице: рядовые работники наслаждались уровнем здоровья, продолжительности жизни и потребления, недоступным для наиболее привилегированной элиты в прежние эпохи.

Центральное место прав собственности в либеральной теории означало, что самыми ярыми сторонниками либерализма, как правило, были новые средние классы, ставшие побочным продуктом экономической модернизации - то, что Карл Маркс назвал бы буржуазией. Изначальные сторонники Французской революции, давшие в 1789 году клятву на теннисном корте, были в основном юристами из среднего класса, которые хотели защитить свои имущественные права от монархии и были мало заинтересованы в предоставлении избирательных прав неквалифицированным слоям населения. То же самое можно сказать и об американских "отцах-основателях",, которые почти все были выходцами из преуспевающего класса купцов и плантаторов. Джеймс Мэдисон в своей "Речи на Виргинском конвенте" утверждал, что "права личности и права собственности являются теми целями, для защиты которых было создано правительство". В своем сочинении "Федералист 10" он отмечал, что социальные классы и неравенство неизбежно возникнут в результате необходимой защиты собственности: «Из защиты различных и неравных способностей к приобретению собственности немедленно вытекает обладание различными степенями и видами собственности; а из влияния их на настроения и взгляды соответствующих собственников вытекает разделение общества на различные интересы и партии».