Глава 5

(или: Лучший день для покушения на убийство)

Элли

Я просыпаюсь, чувствуя себя… полностью удовлетворенной.

Сегодня суббота, а это значит, что не нужно вскакивать и нестись ошалело в душ. Вот я и валяюсь, лениво рассматривая потолок и вспоминая прошлую ночь.

Вот же черт!

Воспоминания о том, как губы Шейда ласкали все мое тело, врываются в сознание. Его пальцы побывали везде, касаясь, массируя, теребя, растягивая…

Я сглатываю.

Я даже предположить не могла, что трахаться — так круто. И мы именно трахались. Это нельзя назвать занятием любовью, о любви там и речи не шло. Он был мягким и нежным, затем грубым и жестким, потом снова нежным. Я пытаюсь вздохнуть, проверяя свою шею. Был момент, когда Шейд снял с меня наручники и трахал сзади, придавливая за шею.

Это было так жестко, грубо, первобытно.

И мне понравилось!

Со мной что-то не так?

Я сбрасываю одеяло и перешагиваю через свой вечерний наряд, раскиданный по полу. Сегодня впервые за много лет я спала обнаженной. А если честно, то просто впервые.

Все со мной в порядке, решаю я, разглядывая себя в зеркале и чистя зубы.

Я здоровая женщина, из плоти и крови. Мне нравится секс. И я имею полное право познать себя и с этой стороны. Дискутируя подобным образом с собственным подсознанием, я с особым усердием чищу зубы.

Мне не за что испытывать вины. Я не сделала ничего дурного.

Я вглядываюсь в свое отражение и наконец полощу рот.

И как только я сплевываю и выпрямляюсь, натыкаюсь на отражение встревоженного лица Софи позади меня.

— Мам! Боже! Накинь на себя хоть что-нибудь! Блин!

Она отворачивается, закрыв рукой глаза, а я, краснея, тянусь за халатом.

— Прости, Соф. Я не думала, что ты вернешься так рано. Стоп. Почему это я извиняюсь? Это моя ванная. Если бы ты потрудилась постучать, то сейчас не пришлось бы краснеть.

Я делаю невозмутимое лицо и поворачиваюсь.

Софи сверлит меня взглядом.

— Ты куда вчера ходила в таких туфлях? — она указывает на разбросанную одежду.

— Ох. Мы с Сарой просто решили потанцевать. Надо было немного развеяться. Вы с папой весело провели время? Почему ты вернулась так рано? Я думала, тебя не будет до завтра.

Нельзя сказать, что Рик забирает ее на выходные при первой возможности. Вообще, это случается достаточно редко. У Софи неплохо получается делать вид, что она не заморачивается. Но я-то вижу, насколько она переживает. И меня так и подмывает снова взгромоздиться на шпильки, ворваться в его долбаную квартиру и проткнуть этими каблуками его чертову задницу.

Вздох Софи отвлекает меня от кровожадных замыслов, возвращая в реальность.

— Папе надо сегодня поработать, как я поняла. А мне не охота сидеть весь день в его квартире, там совершенно нечем заняться. Так что я попросила его завезти меня домой по пути на работу. Ты не против? Он заберет меня, когда поедет обратно.

Она так взволнованно на меня смотрит, что я спешу успокоить ее, хотя совсем не в восторге от перспективы увидеться с Риком. Меня даже подташнивать начало. Но я сглатываю и киваю.

— Конечно, милая. Все в порядке. Я всегда рада, когда ты дома.

Ее лицо мгновенно расслабляется, и вот она снова похожа на самоуверенного подростка, которым, собственно, и является.

— Я подумала, может, нам сегодня пройтись по магазинам, если у тебя ничего не запланировано. Устроим девичник для мамы и дочки. Мне нужны новые черные джинсы. Что скажешь?

— Хм… Смотря какие. Если они не дороже четырехсот долларов, то можем посмотреть. Если дороже, то тебе надо спросить у отца.

Софи смеется, как будто никогда не просила купить нечто столько дорогое. Но мы обе знаем, что это не тот случай.

— Мам, пожалуйста. Мы можем заодно пообедать. И, возможно, сделать маникюр.

Я вздыхаю. Я прямо чувствую, как деньги буквально улетают из моего кошелька. Но я люблю свою дочь. И как всегда, когда она чего-то хочет, мне безумно трудно сказать нет.

— Ладно, — снова вздыхаю, отыскивая свой любимый растянутый и выцветший свитшот. Он сохранился еще со времен колледжа, и когда-то я обрезала ворот так, что он теперь спадает с плеч. Этот прием стар как мир и ничем не красит мою фигуру, но я люблю его вопреки всему.

— Ладно, — повторяю я. — Мне все равно надо было купить увлажняющее средство.

— Ты реально собираешься пойти в этом? — Софи оглядывает меня с сомнением.

— Не наезжай, — я приподнимаю бровь. Софи закатывает глаза и ретируется, а я завершаю приготовления, собирая волосы в низкий хвост и нанося блеск для губ. Сегодня мне ведь не на кого производить впечатление, да? Могу одеться так, как мне вздумается, даже в торговый центр.

Раз уж мне предстоит потратить черт знает сколько денег на пополнение бездонного гардероба дочери, то право надеть свой любимый свитшот я точно заслужила.

***

За два часа я успела пожалеть, что надела свой свитшот.

Не отойдя еще от вчерашнего великолепнейшего секса кое с кем, кто младше меня на двадцать лет, я напрочь забыла, что это Лас-Вегас и это весна. Здесь не нужен свитшот. Можно даже сказать, я бы лучше вообще разгуливала тут голой, если бы подобное не сочли непристойным поведением в общественном месте.

Но пока за это грозит тюремный срок, поэтому мне, взмокшей и сердитой, как и Софи, приходится запихивать наши покупки (на семьсот девяносто три доллара, на минуточку!) в багажник своей черной Ауди. Если честно, то двести тридцать четыре доллара были все-таки потрачены на меня. Но все остальное — на Софи.

— Спасибо за вещи, мам, — радостно говорит она и, воткнув в уши наушники, забывает о моем существовании.

Серьезно. Эта маленькая сопля берет и отворачивается к окну, как будто меня тут и рядом не было, и ее приступы шопоголизма финансируются сами по себе. Я качаю головой. В такие моменты я абсолютно солидарна с хомяками, которые пожирают своих отпрысков.

— Пожалуйста, — бормочу я, в тысячный раз поправляя длинные рукава и подставляя перегревшееся лицо под кондиционер в надежде, что это вернет моей красной, как помидор, мордашке оттенок легкого загара. Ну, или хотя бы просто румянец.

Смотрю на часы и включаю радио. Сейчас только половина второго. Еще успеем пообедать, перед тем как Рик заберет Софи из дома.

Только я начинаю сдавать назад, как до меня доносится крик.

— Ю-ху! Эллисон! Это ты?

И тут раздается отвратительный стук.

Слава богу, я не успела отвлечься на оклик и среагировала на мерзкий звук.

Мгновенно переглянувшись с Софи, я жму на тормоз, переключаюсь на паркинг, и мы выскакиваем из машины. И нашему взору предстает отвратительная, омерзительно тощая дрянь, рухнувшая прямо перед моим левым задним колесом.

И я назвала ее омерзительно тощей, потому что я точно знаю, кто это. Сразу определила по ее дешевому чувству стиля и гигантскому камню на паучьем левом безымянном пальце.

Это новая невеста Рика, Ванесса.

И она действительно омерзительно тощая.

Из округлостей только силиконовые сиськи, которые ей выбрал и оплатил Рик, так что теперь сможет воспользоваться ими в качестве спасательного круга в случае такой маловероятной неприятности, как авиакатастрофа. Впрочем, как оказалось, в случае такой, гораздо более вероятной, неприятности, как наезд автомобиля на пешехода, они особо не помогают.

Со вздохом я присаживаюсь около нее.

— Ванесса! Господи! Ты в порядке? Ты меня слышишь?

Она стонет и оборачивается ко мне, жалобно поскуливая.

— Ты настолько меня ненавидишь, Эллисон? Серьезно?

Я смотрю на нее, на ее идеальные по-детски голубые глаза, идеальную форму бровей, идеальное тело двадцатитрехлетней Барби, пухлые губы цвета розовых яблок в карамели. Да, да, я ненавижу ее. Но не настолько, чтобы садиться из-за нее в тюрьму. Хотя, не буду лукавить, пару раз я все-таки фантазировала об этом.

— Я не видела тебя, Ванесса, — выдыхаю я. — Что ты делала за моей машиной?

— Смотреть надо, куда едешь! — огрызается она, рассматривая свои ногти цвета розовых яблок в карамели. Лак идеально подобран под помаду. — Я только что сделала маникюр, а теперь один ноготь сломан. Спасибо!

Я снова выдыхаю и предлагаю ей свою руку.

— У тебя что-то болит? — спрашиваю. Софи нависает над моим плечом. Даже наушники из ушей вытащила, чтобы насладиться моментом. Ванесса качает головой.

— Вроде нет. Только ноготь сломан. Ты должна заплатить мне за коррекцию, Эллисон! — огрызаться она. — Я просто подошла поздороваться, а ты взяла и сбила меня, словно в тебя бес вселился.

— Я не сбивала тебя, — поправляю, устав уже от попыток поставить ее на ноги. — Я просто тебя не видела.

Эта Мисс Идеальность прерывает меня, взвизгнув от боли. Я наблюдаю за ее бешеными прыжками на одной тощей ноге. На секунду прикидываю, может ли столь тонюсенькая нога подломиться под ее весом, но понимаю, насколько это нелепо. Под ее весом не скомкается даже мокрая туалетная бумага.

— Ой, ой, ой! Думаю, у меня нога сломана. Ты сломала мне ногу, ты, злобная сука! — Ванесса перестает строить из себя застенчивого раненого ребенка.

Я ошарашено смотрю на ее шпильки. Кто ходит по магазинам на шпильках, да еще и в субботу утром?

Ее лодыжка синеет на моих глазах.

— Уверена, что ты подвернула ее, когда падала, — говорю ей, поддерживая под руку. — Почему ты на каблуках?

— Причем тут мои каблуки? Даже не думай перекладывать вину на меня. Ты меня сбила.

Выдох. Если бы в досягаемости было что-то острое, я бы выколола себе глаза.

— Я не сбивала тебя, — повторяю. — Я просто задела, пока сдавала назад. Надо бы показать доктору твою ногу. Ты здесь одна?

Я оглядываюсь, но больше никого не вижу. Она качает головой.

— Да. Тебе придется меня отвезти. Это меньшее, что ты можешь сделать.

— Да, это меньшее, что я могу сделать, — стараясь не смотреть на нее, я едва ли не заталкиваю ее на заднее сидение. — Береги голову.

Я поворачиваюсь к Софи.

— Соф, набери отцу и попроси встретить нас в медицинском центре «Дезерт Спрингс». Там есть травмпункт.