Эти дискуссии не получили широкого распространения в конце ХХ века и практически сошли на нет в XXI. На смену им пришли более перспективные теории солидарной экономики и экологической экономики, рассмотренные ранее.

Экономика кооперирования, опирающаяся на солидарную и экологическую экономику, преодолевает конкуренцию между кооперативными федералистами и индивидуалистами, поскольку все внимание сосредоточено на выигрыше: основных ценностях и принципах кооперации. Цель состоит не в том, чтобы отдать предпочтение одному типу кооперации перед другим, а в том, чтобы отдать предпочтение, а затем сконцентрировать и использовать те кооперативные предприятия, которые в наибольшей степени способствуют реализации этих основных ценностей и принципов. Кооперативизм стремится усугубить те эксперименты в области кооперации, которые наиболее полно раскрывают и расширяют возможности кооперирования.

Не имеет смысла утверждать, что одна форма сотрудничества по своей сути в большей степени соответствует ценностям и принципам сотрудничества, чем другая. Напротив, необходимо принимать решения, направленные на поощрение и стимулирование тех экспериментов с кооперацией, которые в наибольшей степени отвечают ценностям демократии участия, справедливости и заботы об окружающей среде. Потребительские кооперативы, которые уделяют особое внимание вопросам охраны окружающей среды, своему "углеродному следу", способам и местам получения продукции, а также тому, как они обслуживают своих членов и относятся к своим работникам, должны быть включены в эту категорию. Они могут внести не меньший вклад, чем рабочие кооперативы, которые в равной степени уделяют внимание своему углеродному следу и воздействию на климат, а также взаимоотношениям с поставщиками. Существуют способы объединить эти усилия, чтобы лучшие потребительские кооперативы получали продукцию от лучших кооперативов производителей. Эти формы кооперации могут работать вместе, так же как и другие формы, такие как кредитные союзы и взаимопомощь. Мы видели эти симбиозы в действии. Нет ничего такого, что было бы присуще той или иной форме кооперации или человеческой природе членов конкретной кооперативной формы, что могло бы отдать предпочтение одному стилю перед другим. Все зависит от того, насколько верен кооператив ценностям и принципам, лежащим в основе кооперации.

Безусловно, между различными формами кооперативов, существующими сегодня, могут быть эмпирические различия. Исследование, проведенное в 1984 г. и сравнивавшее рабочие и потребительские кооперативы в северной Калифорнии и Орегоне, показало, что члены производственных кооперативов, как правило, более политически ориентированы и активны. В среднем "наиболее важными мотивами для членов потребительских кооперативов были экономия на цене, лучшее качество товаров и услуг и удобство"; напротив, "для членов трудовых коллективов наиболее важными соображениями были больший контроль над деятельностью, поддержка ценностей кооператива, лучшее качество товаров и услуг и новое обучение". В результате оказалось, что члены рабочих кооперативов больше озабочены политическими и социальными изменениями. Однако это артефакт того, что мы не удерживаем постоянной или не оцениваем наиболее важную переменную: степень верности изученных индивидуальных кооперативов основным ценностям и принципам кооперации.

Ключ к кооперированию заключается в том, чтобы отдать предпочтение тем кооперативным предприятиям, которые в наибольшей степени способствуют реализации этих ценностей и принципов, стимулировать кооперацию с помощью методов, рассмотренных ранее (см. раздел "Стимулирование кооперации" в главе 3), и объединить их в интегрированную экономическую систему.

Последняя мысль о росте

Сегодня в экономической науке существуют различные мнения о преимуществах и недостатках приоритета роста как экономической цели. Важно подчеркнуть, что не все сторонники кооперации придерживаются общепринятой экономической позиции, согласно которой рост или постоянное увеличение ВВП необходимы для политической стабильности. Большинство оспаривает метрику ВВП для измерения роста, а в кооперативном движении существуют различные взгляды на сам рост. Некоторые по-прежнему ориентированы на рост или так называемый "зеленый рост", другие придерживаются концепции "экономики без роста", а некоторые выступают за деградацию. Учитывая угрозу глобального изменения климата, вполне возможно, что для многих юрисдикций устойчивая экономика или деградация окажутся более подходящими для нашего времени.

Некоторые гетеродоксальные экономисты, такие как Джоан Мартинес Альер, Герман Дейли, Тим Джексон и Кейт Раворт, доказывают преимущества отказа от роста в пользу устойчивого экономического и экологического равновесия. Эти экономисты, сторонники "экономики устойчивого состояния" или иногда "экологической экономики", оспаривают общепринятую меру экономического благосостояния, а именно рост ВВП. Они утверждают, что ВВП как метрика не включает в себя издержки, связанные с ростом, и поэтому необходимо более тонко подходить к вопросам экономического благосостояния и уровня жизни. Больше - не всегда лучше: рост может быть сопряжен с издержками, негативно влияющими на чистое благосостояние. Учитывая ограниченность ресурсов на Земле и необходимость выживания экосистем, эти экономисты выступают за устойчивость, а не за рост.

Есть и другие гетеродоксальные экономисты, которые идут дальше и выступают за стратегии деградации, антироста или упадка государства. К ним относятся такие экономисты, как Николас Джорджеску-Роген в США, Баптист Милондо и Серж Латуш во Франции, Георгиос Каллис в Греции и Кристиан Кершнер в Австрии. Каллис в своем манифесте "Деградация" объясняет, что можно значительно сократить потребление и истощение ресурсов на Земле без ущерба для благосостояния. "Можно иметь значимую занятость и гарантированное благосостояние при гораздо меньших затратах и объемах производства, чем сегодня в богатых странах", - пишет Каллис.94 Движение за деградацию, зародившееся во Франции в 1970-х годах, не просто стремится покончить с потребительством ради сохранения окружающей среды, но и подчеркивает необходимость радикального перераспределения ресурсов и смены ценностей. Проблемы, которые они выделяют, включают в себя как чрезмерное использование ресурсов, так и их несправедливое распределение. Матиас Шмельцер, Аарон Вансинтжан и Андреа Веттер недавно опубликовали новый манифест по деградации "Будущее за деградированием: A Guide to a World Beyond Capitalism", в котором подчеркиваются экологические проблемы моделей роста, а также историческое и социальное обоснование деградации как ответа на колониализм и индустриализацию на ископаемом топливе. Подобное видение деградации реализуется на практике в рамках совместных политико-экологических проектов, таких как кооперативная сеть Longo Maï в Коста-Рике, Франции, Германии, Швейцарии и Украине, начатая в 1973 году, или проекты экопоселений TERA на юго-западе Франции, начатые в 2014 году.

Коэперизм не является сторонником роста любой ценой, он придерживается более целостного определения роста, учитывающего устойчивость и экологию. В рамках кооперизма есть место для здоровой дискуссии по этому вопросу, однако он склоняется к анализу, ориентированному на конкретное место. Вместо того чтобы ориентироваться на ВВП, он ориентируется на GPS. То, что может лучше всего подойти для одной богатой индустриальной страны, может не подойти для другой, менее привилегированной; даже в пределах одной юрисдикции для выравнивания распределения ресурсов и благосостояния может существовать возможность для деградации в одних сообществах и "зеленого" роста в других. Таким образом, решение этого вопроса, скорее всего, будет зависеть от конкретных условий на национальном, региональном, ведомственном или даже муниципальном уровне, ориентированных в первую очередь на сравнительный уровень экономического развития. Поэтому в настоящее время кооперирование не должно приводить к всеобщему транслированию этого вопроса, а скорее поощрять дальнейшие исследования и здоровые дискуссии.