О, я уже видел этот номер. Дита фон Тиз хорошо его играла.

Поставив одну ногу на нижнюю ступеньку лестницы, поставленной сбоку от бокала, каждая из девушек скинула свой халат, раскрывая... Ну, было похоже, что они были голыми и покрыты блёстками. Они забрались в бокалы, и когда начали кружится, я бросил ещё они взгляд на Кирана. Не мог прочитать выражение его лица. Ему нравилось? Хотел ли он оказаться с ними в одном из этих бокалов?

Официантка поставила перед нами ещё по стакану выпивки, и мы с Кираном оба одновременно потянулись за своими первыми стаканами, чтобы допить. Киран мог подумать, что мне некомфортно на таком шоу, но правда была в том, что было сложнее не смотреть на него во время такого шоу. Мне хотелось видеть, как он выглядит, когда возбуждён, а я сидел не под лучшим углом, чтобы понаблюдать.

На середине номера из-за кулис на сцену вышел хорошо сложенный мужчина, одетый с головы до ног во всё белое, останавливаясь между двумя бокалами. Казалось, будто кто-то или что-то держит кусок ткани, который тянулся за его спиной, и когда музыка сменилась, и он начал крутиться на сцене, его наряд раскрылся, оставляя блестящие стринги... и только стринги.

Оу, я должен был увидеть реакцию Кирана на это.

Я посмотрел на него и увидел его приоткрытый рот, его взгляд метался между мужчиной и бокалом, туда и обратно.

— Прости, — прошептал я, затем усмехнулся и повторил то, что он недавно мне сказал. — Я знаю, что это не твоё...

Киран оторвал взгляд от сцены и покачал головой, смеясь.

— Ты знал, что он подоспеет, да?

— Милый, он ещё не подоспел, иначе это было бы совсем другое шоу.

Он чуть не выплюнул свою выпивку и поднял руку ко рту, закашлявшись.

— В таком случае, как насчёт шотов?

— Я согласен на всё, что перебьёт вкус этого виски.

— Что? Почему ты не сказал, что тебе не понравилось?

— Потому что тебе нравится.

— И что?

— И то, что ты недавно выпил пару бутылок вина, не говоря уже о том, что съел слабительные орехи, благослови тебя бог, так что я могу выпить как минимум один стакан, — я опустил глаза на свежий стакан, который держал в руке, — или, может, два стакана.

На лице Кирана появилась усмешка.

— Что? Я могу пойти на компромисс.

— Тогда может найдём компромисс в шотах?

Я взял барное меню и посмотрел, что они могут предложить.

— Что тебе нравится?

— Как насчёт этого — шот «Парень в трусах». Кажется подходящим, ты так не думаешь? — он жестом подозвал официантку обратно. Когда он сделал заказ, она хохотнула и через несколько минут принесла четыре красных шота. На сцене мужчина всё ещё вертелся между девушками в бокалах от мартини, и Киран, подвинув два шота в мою сторону, рассмеялся.

Затем поднял один свой в воздух, и я сделал то же самое.

— За парня в трусах, — сказал он.

Глава 17

Киран

Три часа и несколько шотов спустя, я был уверен в двух вещах:

1. Сегодня на сцене я видел больше голых людей, чем за дикое время в начале своего второго десятка лет, и

2. Я был пьяяяян.

Я не был уверен, как Баш ещё стоит, ведь он весил вполовину меньше меня, а пил столько же. Получилось так, что мы практически выносили друг друга из театра, пока Баш фальшиво пел «Don’t Cha» Pussycat Dolls, к чему присоединялись другие, мимо кого мы проходили. В Баше было что-то такое, что заставляло всех его замечать, и в такой вечер, в такой толпе это происходило в хорошем смысле, и это меня радовало, потому что я сомневался, что смог бы кому-то врезать, когда в глазах двоилось.

— Киииираааан, — пропел Баш, пока мы спотыкаясь шли по тротуару туда, где припарковался его водитель. Внезапно он остановился, из-за чего я дёрнулся в сторону, но вовремя поймал равновесие. Глаза Баша ярко горели, пока он тянул меня за руку.

— Знаешь, что нам нужно? Джакузи!

— Джакузи? — рассмеялся я, но в таком состоянии это действительно казалось забавной идеей. Прежде чем я успел ответить, Баш снова пошёл вперёд и потянул меня за собой.

— Даааа, джакуууузи. Так и будет. Идём.

Я не возражал, когда мы уселись в машину и поехали в пентхаус Баша. Сегодняшний вечер уже был из ряда вон выходящим, и я не видел причин сразу ехать домой и ложиться спать. Кроме того, я не знал, можно ли верить, что Баш доберётся до лифта на этих каблуках, если не будет за меня держаться, и не хотел быть ответственным за ещё одно спасение.

После короткой поездки мы прошли через лобби отеля «Регент», и Баш вдруг остановился.

— Оу, нам нужно взять с собой коктейли...

— Думаю, нам хватит, — сказал я, смеясь и утягивая его обратно.

— Но у меня наверху есть только вино и шампанское, а ты этого не хочешь.

— Я думал, мы идём в джакузи.

— Дааа, и для этого нам нужны напитки. Пфф.

Да, алкоголь определённо дал Башу в голову, так что было безопасно сказать, что нам обоим, наверное, нужно было остановиться. Но в чём тогда было веселье?

— Ты прав, чем я думал?

— Иииименно, — Баш направил меня в сторону холла и отправился прямиком к бару, и когда молодой бармен его заметил, его лицо осветила улыбка.

— Мистер Вогель. Как проходит ваш вечер?

Баш перегнулся через стойку и пробежался кончиками пальцев по белому рукаву мужчины.

— Фантастически, дорогой. Просто превосходно. Скажи мне, ты сможешь сделать парочку май-тай и отправить в мои апартаменты (прим. алкогольный коктейль на основе рома)?

Мужчина бросил взгляд на меня, стоящего рядом с Башем, на случай если он упадёт. Затем прошёлся по мне взглядом сверху вниз и улыбнулся.

— Сейчас будет готово, и не стесняйтесь звонить, если я вам ещё для чего-нибудь понадоблюсь.

Баш лирически рассмеялся и шлёпнул мужчину по руке.

— Ох, ты проказник.

Бармен подмигнул ему.

— Вы и половины не знаете.

Подождите... о предлагал то, что я думал?

— В этом я уверен, — Баш выпрямился и немного пошатнулся, и я сделал шаг вперёд, чтобы взять его под руку. Он повернулся лицом ко мне, и я действительно начал чувствовать жар от алкоголя — по крайней мере, я думал, что это было из-за алкоголя. Затем он взглянул обратно на своего поклонника и пожал плечами. — Но, увы, тебе нужно работать, а я, с другой стороны... занят.

— К тому же в стельку пьян, — пробормотал я.

Баш похлопал по моей груди.

— Приятно пьян, спасибо большое. И единственная причина, по которой ты твёрже меня стоишь на ногах, заключается в том, что у тебя нет двенадцатисантиметровых шпилек.

Слава богу. Я сомневался, что смог бы сделать на них хотя бы два шага трезвым, не упав лицом вниз. Так что тот факт, что он всё ещё мог вышагивать, едва пошатываясь, довольно впечатлял.

— Ладно, что ж, давай поднимем тебя наверх, пока ты не разучился ходить? Не думаю, что у меня хватит сегодня сил нести тебя на руках.

Баш поиграл бровями и провёл ладонью вверх к моему плечу, а затем вниз, к бицепсу.

— Хочешь проверить теорию?

— Ни за что, чёрт возьми. Не тогда, когда есть совершенно хороший лифт.

— Лааадно. Ведите, лейтенант.

Каким-то образом нам удалось добраться из холла в лифт и подняться наверх, в его апартаменты, не упав на задницы, и к тому времени, как мы оказались внутри, я был как никогда в жизни счастлив увидеть диван.

Я упал на него, подумав, что Баш сделает то же самое, но прежде чем он это успел, раздался стук в дверь.

— Наши напитки, — он хлопнул в ладоши. — Это парень не шутил, когда сказал, что они сейчас будут.

Я собирался встать и открыть дверь, но Баш отмахнулся и пошагал к двери. Поднос с напитками поставили на один из столиков внутри, и как только мы снова остались одни, Баш взял бокал и протянул мне.

Я посмотрел на дольку ананаса на краю бокала и на вишенку, а затем обратно на Баша.

— Что это?

— Кое-что сладкое, чтобы завершить вечер.

Я понюхал фруктовую смесь, в то время как Баш немного показушно раскрыл занавески.

— Боже, утром я об этом пожалею, да?

— О чём ты вообще говоришь? Май-тай мои любимые.

— Это уже третий — или четвёртый — напиток, который мы смешиваем? Мой желудок меня возненавидит.

— Да, но только завтра.

— Что ж, тогда всё в порядке.

— Конечно. Сожаления созданы для утра, не для ночи. Ночью ты можешь делать что угодно и быть кем захочешь, — Баш открыл двери на балкон, а затем повернулся лицом ко мне.

С ночным небом на фоне и в этом наряде из всего чёрного, с этим серебристым зеркальным галстуком и каким-то корсетом, он лишил меня дара речи. Он будто слился с ночью, и я был совершенно прикован к сложившейся передо мной картинке.

— Люблю ночные часы. А ты? — он закрыл глаза и сделал глубокий вдох, и я понял, насколько он высокий. В обуви на плоской подошве мы были одного роста, глаза напротив глаз, но в этих чудных туфлях он легко возвышался надо мной на эти двенадцать сантиметров. Это было сумасшествие; у него были ноги супермодели, прямо от проклятых ушей.

— Киран?

— А?

Боже, я ведь не вслух это сказал? Выпей что-нибудь, Киран. Съешь чёртов ананас. Только не говори. Не тогда, когда твой мозг работает не всеми цилиндрами.

Баш улыбнулся, и этот никак не уменьшило ауру, которую он создавал — наоборот, это её усилило. Это было медленно и чувственно, и совпадало с его тёмными прикрытыми глазами, которые смотрели на меня.

— Я спросил, нравятся ли тебе ночные часы.

Он вернулся к своему напитку, а я схватил свой ананас и откусил кусок. Он был сладким и одновременно терпким.

— На выходных я ничего против них не имею. Но когда работаю, это другое дело, — я сделал глоток коктейля, и он оказался на удивление приятным. — Всё плохое случается по ночам.

— Если повезёт, — Баш подмигнул мне, беря свой бокал, а затем потянулся за каким-то пультом. — Итак, скажи мне, что ты на самом деле подумал о сегодняшнем небольшом шоу?

— Разве это не очевидно?

— А, дамы в мартини? Или, возможно, акробатка? — он нажал на кнопку на пульте, и по комнате разнеслась тихая мелодия «You’re Making Me High». — Полагаю, она была впечатляющей, но я умею делать отпадный хай-кик (прим. бросок ноги в сторону).

— Оу, да?

— Ты будто сомневаешься в моих навыках, Киран Бейли. Я оскорблён.