Глава 14

Я оседлала Искру, и вывела её на дорогу, проехав рысью через Мохэррин. Я махала людям, которые меня окликали, но не останавливалась. Не все ждали, прежде чем убраться оттуда. Мы с Искрой миновали поток лошадей, ослов, и телег, уже направлявшихся в Сустри. Некоторые люди даже шли пешком.

Мы всех их оставили позади. Свернув с главной дороги, мы поехали по тропе к тому месту, где река вытекала из Озера Хобин. Там, наверху, где река вытекала из озера, были пороги. Выбравшись на скалистый берег, я нашла место, где мы с Искрой могли встать. Я напоила её, и дала ей морковок, а потом привязала.

Наконец, я уселась сама. Река сдвинулась. Мне было видно её прошлое русло. Оно было отмечено высохшим илом и мёртвыми существами, которые не смогли последовать за водой. Камни вдоль изначальных берегов скатились со своих мест. Старые камни сердились. Они привыкли, что по ним скользит вода. Им была не по душе эта новая жизнь под солнцем.

— Всё течёт, всё меняется, парни, — сказала я им. — Сегодня ты под водой, завтра — нет.

— Говоришь как посвящённая, — сказал Осуин. Я подскочила. Я даже не услышала, как он подъехал. — Ты — послушница?

— А ты что делаешь? Ты что, следишь за мной? — спросила я.

— Совершенно верно. — Осуин спрыгнул со своей лошади с прогнутой спиной, и снял седло так же, как я сняла его с Искры. — Похоже было, что ты едешь делать что-то магическое. Это очередной момент, когда я могу научиться чему-то полезному. Твоя Розторн теребит людей, чтобы те укладывали вещи и ставили телеги в очередь. Пошли слухи, что, согласно Луво, у нас есть ещё несколько дней, поэтому наши люди ведут себя так, будто у них впереди целая вечность. На данный момент я уже сделал всё, что мог, поэтому и пошёл за тобой.

Спорить мне не хотелось. Всё равно он быстро заскучает. Так происходит со всеми людьми.

— Тогда не шуми. Мне нужно найти новую линию силы, и зачерпнуть от неё всё, что смогу.

— Зачем?

— Зачем? Потому что сила мне может понадобиться, — раздражённо сказала я. — Я не восстановилась после вчерашнего, ясно? Потому что я — белка, которая запасает орехи силы на зиму. «Зачем». — Я закрыла глаза, и послала мою шаткую магическую сущность в землю. Я нашла шипящие камни, которые показали мне, где пролегала старая линия силы. Потом я растеклась в стороны и вниз, ища новую линию. Как я и думала, та была под новым руслом реки — шов в граните, уходивший прямо вниз. Он пылал, раскалённый добела чистой силой земли.

Я впитывала её подобно лучам солнца после долгой зимы. Я купалась в ней, пила её, наполняла ею мою кожу. Чем больше я собирала, тем больше её там было. Через меня к соединённым со мной вещам — к моему каменному алфавиту и моему набору мага — потекли потоки силы. Мы налились силой до краёв.

Я позволила себе проследовать за большим разломом, где сила утекала прочь от горы. Он шёл вдоль Макрэй. Русло реки появилось благодаря ему. Я слетала моим магическим телом вниз, туда, где река впадала в море. Там я упала глубже в землю, чтобы быть подальше от солёной воды. Внизу, я передвигалась через песок и базальт. Дно моря поднималось высоко надо мной. Вдали от Старнса моё тело согрел огонь. Я нашла жилу магмы, которая поднималась к морскому дну. Она несла с собой силу. Я последовала вдоль неё, поскольку мне было интересно увидеть, куда вела эта тонкая труба расплавленного камня и магии. Она оканчивалась дырой на дне моря, в нижнем конце небольшого кратера. Вокруг меня мелькали странные пучеглазые существа с волнистыми плавниками. К лаве они привыкли, похоже, а к выскакивающим из неё магическим людям — нет. От прикосновения к воде я содрогнулась. Воде я не нравилась. Я метнулась обратно в маленькую лавовую трубку.

Я проплыла обратно в жерло и вдоль разлома. Я нашла другие трещины, вроде той, что выходила в кратер — вроде той, которую мне показал Луво в день нашего прибытия на Старнс. Повсюду вокруг Островов Битвы лежали крошечные вулканы, размером не больше моей головы. Все те разломы в море, большие и маленькие, были дорогами под кожей земли. Они могли привести меня на другие острова, или даже на окружавшие Море Камней берега. Это было поразительно! Так я могла отправиться обратно в Эмелан. Каким же быстрым было путешествие в магической форме, не отягощённое весом моего мясного тела и потребностью в корабле. Никакого общения с людьми, никакого голода или холода…

Я дрейфовала, грезя о свободе, когда весь мир — или по крайней мере моя его часть — содрогнулся. Разлом, по которому я перемещалась, сжался. Глубоко в сердце мира заревели духи вулкана. Поднявшийся жар давил на мою кожу. В этот разлом затекала магма. Если я его не покину, она может меня поймать. Я не хотела быть здесь, глубоко под морем, когда это произойдёт. Я не думала, что переживу это.

Я понеслась обратно к моему телу, покрывая дюжины миль под землёй, скользя между слоёв базальта. Я вылетела из-под моря вверх, с облегчением нырнув в разлом, который проходил под Рекой Макрэй.

Я попыталась скользнуть в моё тело, и остановилось. Оно было таким маленьким! Моя магическая сущность была крупнее, чем обычно, расширившись из-за всей той силы, которую я взяла из земли. Я научилась держать мою магию определённым образом. Всё это катание под морем помешало моему контролю за магией. Канзан и Мохун, ну почему ничего не бывает простым?

«Эвви, остановись — успокойся», — приказала я себе. «Угомонись, соберись. Ты — плотный, маленький шарик из себя самой».

Я втянулась внутрь себя. Я не хотела терять собранную мной силу, но её нужно было сконцентрировать.

Сжавшись так плотно, как я только могла, я снова попыталась скользнуть в мою реальную кожу. На этот раз получилось.

Я открыла глаза. Попытавшись выпрямить ноги, я застонала. Тело ужасно затекло. Осуин предложил мне котлеты из кибби. Я взяла одну из них, и откусила кусок. Говядина и пшеница были жирные, но вкусные, хотя корицы кто-то положил многовато.

— Это Нори приготовила? — спросила я.

Осуин осклабился:

— Она всегда кладёт слишком много корицы. Можешь ей сказать — если хочешь, чтобы тебе откусили нос. Ей нравится корица. — Он дал мне флягу. В ней был хороший, холодный чай с мятой. Глотая его, я посмотрела на Осуина. Он устроился с удобством, пока меня не было. Он притащил свои перемётные сумы. Одна из них была открыта. Там был блокнот из сшитых друг с другом листов бумаги, чернильная кисть, и бутылочка чернил. Он, наверное, что-то писал. В других тряпичных свёртках, которые я увидела в той суме, я почуяла еду. Я также заметила вокруг свёртков с едой книги. На другую перемётную суму Осуин опирался спиной.

Я огляделась. С холмов напротив нас в русло реки упали камни, внеся в пороги свежие изменения. В русле раскрылась трещина. Из-за этого дно упало ещё на тридцать футов. Вода из озера с грохотом падала в новый канал, орошая воздух мелкими, прохладными брызгами. У Мохэррина появился новый водопад.

— Было сотрясение? — спросила я. Я протянула ему флягу, но он покачал головой.

— Скорее долгое дрожание — но сильное. Свалило несколько деревьев. — В голубых глазах Осуина спрятались тени. Встряска его, наверное, испугала.

— Почему ты всё ещё здесь? Я, наверное, была в трансе довольно долго, — сказала я.

— Вернуться, чтобы смотреть, как Нори пытается починить ось на той телеге? — осведомился он. — Подмастерье кузнеца, может, и сделал бы это — он по ней сохнет, — но он уехал вместе с кузнецом. Она будет в ярости, а это значит, что она будет кого-то силой заставлять починить ось. Я бы сам вызвался, но я сомневаюсь, что она вообще позволит мне попытаться второй раз. Она знает, что я вероятнее всего просто снова оплошаю. Мне стыдно, что я не смог достать приличную телегу для неё и детей.

— Ты для них делаешь много чего другого, — сказала я ему. — Ты дал им дом.

Осуин сплюнул на землю рядом с собой:

— Он им не особо поможет, если сгорит вместе с ними в пепле и лаве. Что ты делала вне своего тела? Я не думал, что сбор силы мог отнять столько времени. — Он протянул мне сушёного инжира.

Его я тоже съела.

— Я исследовала разлом под рекой, и дальше — в море. — Я посмотрела на стоявший неподалёку гранитный столбик. Он был опрокинутым. Я позвала его. Медленно, борясь с почвой, он выпрямился. Я дёрнула близлежащие камни. Они скатились в нужное место, подпирая столбик, пока тот снова не встал твёрдо.

Осуин с усилием сглотнул:

— Я привык к тому, что когда люди творят магию, они делают это немного не так походя.

Я пожала плечами:

— Может быть, ты знаешь ответ на кое-что, поскольку ты — каменный маг, — начал Осуин. — Что они из себя представляют, эти линии? Большие и малые? Тахар и Джаят не знают, что они такое, кроме того, что они несут силу. Они знают лишь, что могут их использовать. — Осуин подтянул колени к груди, как мальчик, и охватил их руками. Его глаза светились любопытством. — Они никогда не говорят, откуда приходит сила, или почему они находят её в этих местах, а не в других. Когда линии сдвинулись, Тахар и Джаят были совершенно растерянны. Новых они найти не могли.

— Но это же глупо, — сказала я ему. — Почему они просто не сотворили заклинание, позволяющее ощущать силу, и не прочесали местность? Большие разломы не сдвинулись далеко. Просто не могли. Смотри. Линии — это разломы или швы в каменной оболочке земли. Разломы идут вниз. Некоторые — на мили. Далеко под нами мир полон расплавленного камня — лавы. Ну, Луво и мои каменные маги-наставники называют её «магмой» внутри мира, «лавой» — когда она выходит наружу. Её жар, её давление — она нас расплющит в мгновение ока, — её свет, являются элементами, составляющими каждый камень, каждый минерал, каждый металл, и каждый драгоценный камень, какие когда-либо существовали.

— Откуда ты знаешь? — спросил меня Осуин.

— Что? — Я была в недоумении.