– Почему ты не хочешь говорить со мной, Бридж? – Его умоляющий тон приблизил меня на шаг к тому, чтобы сломаться.

И я не могла воспользоваться этим шансом.

– Как я объясняла последние сто раз, когда ты спрашивал сегодня вечером, мы поговорим, но сейчас не время.

С момента приезда, он бесчисленное количество раз пытался загнать меня в угол, используя любую доступную возможность, чтобы остаться со мной наедине, чтобы выяснить, почему я перестала отвечать на его сообщения. Как бы сильно я ни хотела дать ему эти ответы, зная, что он заслужил это ради собственного душевного спокойствия, Нелли ни за что не оставила бы нас наедине достаточно надолго, чтобы провести этот разговор от начала до конца. И я не хотела обсуждать это по частям.

Положив руку мне на щеку, он повернул мою голову к себе лицом.

– Я говорил тебе миллиард раз, чтобы ты не преувеличивала. – Улыбка на его губах разожгла огонь в моей душе и задернула занавес вокруг нас, отделив нас от остального мира.

Так было до тех пор, пока он снова не заговорил.

– Тогда, может, ты хотя бы скажешь мне, почему игнорировала меня всю неделю?

Я обхватила пальцами его запястье и опустила его руку, убирая его теплое прикосновение со своего лица. Произошло мгновенное чувство потери, но я списала это на холод в воздухе.

– Послушай, Корбин, мы обсудим все это, когда будет время.

– Что ты подразумеваешь под всем этим?

Казалось, я только усугубляю ситуацию.

– Это ерунда.

– Очевидно, что нет. Я что-то сделал в прошлое воскресенье? Я что-то сказал?

Я подняла руку перед его лицом.

– Нет. Это не то, что ты сделал.

– Тогда в чем дело, Бруклин? – Мольба в его голосе соответствовала отчаянию в его глазах, когда он выдержал мой взгляд, и это напомнило мне об отчаянии, которое я испытывала, пытаясь понять причины расставания с Чейзом.

Мои губы приоткрылись, и легкие наполнились воздухом, в то время как слова начали складываться в моей голове воедино. Но прежде чем они добрались до моего языка, чтобы я могла успокоить его, громкое оханье Мэди привлекло наше внимание.

– Что случилось? – спросила я, обеспокоенная видом широко раскрытых глаз и разинутого рта моей подруги. Моей первоначальной мыслью было, что Нелли вернулась и застала момент между мной и ее братом, но, лихорадочно оглядевшись по сторонам, я быстро поняла, что это было не так. Потом я подумала, не подслушала ли она наш разговор, заставив меня затаить дыхание, пока она не избавит меня от страданий.

– Джули забирает Нелли домой.

Я ждала продолжения, но Мэди больше ничего не сказала, оставив меня в еще большем замешательстве, чем раньше.

– Почему? Все в порядке?

Должно быть, ей позвонил кто-то из них, потому что ее телефон все еще был у нее в руке, экран загорелся и разблокировался.

– Я думаю, ее рубашка зацепилась за забор и широко распахнулась. Теперь все могут видеть ее сиськи. – Она перевела взгляд на Корбина и добавила: – Извини, что заговорила о сиськах твоей сестры.

– Но Корбин привез ее сюда, так почему Джули отвозит ее домой?

Мэди пожала плечами, засовывая сотовый в задний карман.

– Я предполагаю, потому что она не хочет, чтобы ее брат видел ее передние бампера. – Она снова взглянула на Корбина и сказала: – Извини, что назвала сиськи твоей сестры передними бамперами.

Не обращая внимания на хриплый стон слева от меня, я быстро попыталась разобраться, что это значит.

– Хорошо, я понимаю. Но разве Джули не пила? – В конце концов, именно она пригласила Нелли пойти с ней выпить еще чашечку зеленого вина.

– О, Джули не поведет.

Стон перешел в хриплый смешок, но я проигнорировала и это тоже.

– Тогда как же она отвезет Нелли домой?

– Джек и Диана отвезли нас, так что они возвращаются с ними. – Это были не Джек и Диана; их звали Джейк и Дана, но Мэди ужасно разбиралась в именах. Они были соседями Джулии. Отличная пара и действительно приятные люди – любой, кого не беспокоило, что его постоянно называли именами одной из самых известных песенок, автоматически становился хорошим человеком в моей книге.(прим. говориться о песне Джона Кугара «Джек & Диана»)

Если они пригнали их сюда, то…

– Ты тоже идешь с ними?

– В том-то и дело… – После того, как Мэди произносила эти слова, ничего хорошего никогда не происходило. – Нелли сказала, что подвезет меня домой.

– Только что? – спросила я в то же время, когда Корбин сказал:

– Конечно, она так и сделала.

– Мы вместе готовились у нее дома, но моя машина стоит у меня дома. Я позвонила Нелли сегодня пораньше, чтобы узнать, не сможет ли она подвезти меня домой, и она сказала, что все в порядке. В противном случае, мне пришлось бы взять свою машину, а затем вернуться к Джули, прежде, чем собираться.

Корбин не дал мне сказать больше ничего, прежде чем спросить:

– Если Нелли должна была отвезти тебя домой, как она собирается это сделать, если уезжает с другой твоей подругой? Не говоря уже о том – он поднял палец – зачем ей предлагать это, если она даже не была той, кто приехал сюда?

– О, да… Теперь я понимаю, в чем проблема.

Да благословит Господь ее душу.

– Прекрасно. – Корбин фыркнул. – Я тебя подброшу. Где ты живешь?

Зная, что Мэди, скорее всего, назовет свой адрес, а не сообщит ему общие сведения об этом районе, я вмешалась, чтобы уберечь его от дальнейшего разочарования.

– Вообще-то, она живет недалеко от тебя. А потом меня охватило облегчение. Я вздохнула, прежде чем добавить: – Ты мог бы сначала отвезти меня домой.

Вместо того чтобы что-то сказать, он начал складывать стулья, которые, как мы обнаружили, нам пришлось взять с собой, так как они принадлежали Джули, а ее здесь не было. Я должна была признать, что была благодарен судьбе за то, что все сложилось именно так. Я не только уклонилась от разговора с Корбином, но и то, что мне пришлось тащить полдюжины шезлонгов обратно к его машине, только разозлило его, что удержало его от попыток завязать светскую беседу по пути.

К сожалению, это облегчение длилось не слишком долго.

Мне следовало бы знать, что отсутствие реакции на мое предложение сначала отвезти меня домой привело бы к тому, что он вернулся бы, чтобы укусить меня за задницу. В то время я была благодарна ему за то, что он не спорил со мной по этому поводу. Я предположила, что это означало, что он согласен с идеей; либо так, либо он был слишком раздражен, чтобы возражать против нее. Однако оказалось, что он просто проигнорировал меня и все равно решил сделать то, что хотел, а именно сначала подвезти Мэди.

– Хорошо, теперь мы можем поговорить. У тебя больше нет оправданий, – проворчал он, когда мы отъехали от жилого комплекса Мэди.

Он и не подозревал, что мне не нужен был предлог, чтобы не разговаривать с ним. Я доказала это, прислонившись к двери со скрещенными на груди руками и не произнеся ни единого слова.

– В самом деле? Вот как ты хочешь в это сыграть?

– Я ни во что не играю, Корбин. Мне не нравится, когда меня загоняют в угол и принуждают к разговору, к которому я не готова.

Остановившись на красный свет, он повернулся ко мне лицом, хотя я отказывалась смотреть на него.

– Тогда когда ты будешь готова? Я здесь в неведении, и все, что я хочу знать – это что произошло. Мне просто нужно знать, почему ты вдруг перестала со мной разговаривать. Единственное, о чем я могу думать, это о том, что я сделал что-то ужасное, что расстроило тебя, но ты говоришь мне, что я этого не делал. Я буквально заблудился во всем этом, Бридж.

Было ясно, что я не смогу выпутаться из этого без реального разговора, и он ни за что не позволил бы мне продолжать откладывать его. Не говоря уже о том, что чем больше я его злила, тем меньше шансов, что все закончится хорошо в долгосрочной перспективе. Итак, я смирилась с этим и дала ему то, чего он хотел.

– Нелли испытывает действительно сильное волнение по поводу того, что ты связываешься с кем-либо из ее подруг, но особенно сее близкими. Что включает в себя и меня. Я отказываюсь рисковать потерять свою дружбу, даже разговаривая с тобой.

Светофор загорелся зеленым, что заставило его отвести от меня взгляд.

Слава Богу.

– Она буквально сказала, что не хочет, чтобы ты разговаривала со мной? Вообще?

– Ну, не совсем те слова. – И именно поэтому я не хотела обсуждать это с ним, пока не буду готова. В голове у меня все перемешалось, так как у меня не было возможности по-настоящему разобраться во всем этом.

– Тогда почему ты игнорировала меня?

– Корбин, можем мы, пожалуйста, сделать это в другой раз? – Я прислонилась затылком к окну, мои эмоции были слишком сильны, чтобы скрыть их, если бы я попыталась продолжить этот разговор. – Я немного выпила сегодня вечером и боюсь, что не смогу объяснить все это должным образом.

Он фыркнул, но как раз в тот момент, когда я подумала, что он, возможно, уступил, он сказал:

– Ты можешь хотя бы попытаться? Пожалуйста? Я не понимаю.

– Спроси свою сестру.

– Я не хочу ее спрашивать. Я спрашиваю тебя. – Он был зол, и если его тон не выдавал этого, то резкое торможение и быстрый поворот руля выдали. – Если ты больше не хочешь быть рядом со мной, это прекрасно. Просто окажи мне любезность и скажи почему.

Это чуть не разбило мне сердце.

– Нет, Корбин. Дело совсем не в этом.

– Тогда в чем дело?

У меня не слишком хорошо получалось справляться, когда мужчины повышали голос. Не то чтобы это меня пугало, но поскольку я выросла без мужской фигуры в своей жизни, это казалось чужим. Всякий раз, когда это случалось, я отключалась. И это именно то, что я сделала с Корбином. Он был зол, и хотя я понимала почему, я не смогла бы дать ему ответы, пока он не успокоится.

Когда он замолчал, перестал давить на меня, требуя ответов, я начала немного расслабляться, и ледяной панцирь, который держал меня в замороженном состоянии последние несколько минут, начал таять. Пока он не заехал в гараж своей квартиры.

– Почему мы здесь? Я думала, ты отвезешь меня домой.