Аптекарша. Могу я вам помочь?
Рома (кинув на нее робкий затуманенный взгляд). Нот, нет. Не извольте беспокоиться...
Аптекарша. Но вы у нас уже не первый раз и... ничего не покупаете.
Рома. Я могу и купить что-нибудь... если вы настаиваете.
Аптекарша. Я не настаиваю. Зачем покупать медикаменты, если в них, слава богу, нет нужды? Но, с другой
стороны, какой вам интерес рассматривать витрины? Хотите купить аптеку?
Рома. Что вы, что вы! Где взять столько денег? Я - иммигрант.
Аптекарша. Из России?
Рома. А как вы угадали?
Аптекарша. Тут большого ума не нужно. Мои родители оттуда же.
Рома. Слушайте... как хорошо.
Аптекарша. А чего хорошего?
Рома. Вы говорите по-русски.
Аптекарша. В этой стране каждый второй говорит по-русски. Особенно неприличные слова.
Рома. И ваш муж говорит по-русски?
Аптекарша. Нет. Он из Аргентины. Выдумаете, что в испанском языке нет ругательств? Слава богу, он все время в поездках, закупает товар.
Рома. Это прекрасно!
Аптекарша. Что тут прекрасного? Моя молодость проходит в постоянных разлуках. Я ведь не камень. Да, так что же вас привлекает в моей аптеке, когда у вас нет нужды в лекарствах?
Рома. Есть нужда... Я хожу сюда не просто так.
Аптекарша. Какое же вам лекарство нужно? Может быть, у меня в аптеке его нет?
Рома. Есть!
Аптекарша. Я вас поняла. Больше ни слова. Мой муж возвращается завтра.
Рома уныло поник.
Аптекарша. Но снова улетает. Он жутко ревнивый. Сумасшедшая кровь. Место свидания - на вашей совести. И чтоб было соблюдено абсолютное инкогнито. Моя честь - в ваших руках. 22. Экстерьер. Кафе на тротуаре. Вечер.
За одним из столиков сидит знакомая нам компания: Дов, Рома и еще один грузчик. Усатый. Как обычно, они
что-то попивают и разглядывают прохожих. Предпочтительнее - женщин.
Д о в. Сегодня я угощаю. У меня - праздник.
Приятель. Как можно сегодня веселиться?! Весь Израиль в трауре. Вы что, радио не слушаете? Арабы захва-тили наш пассажирский самолет.
До в (ему в тон). Летевший рейсом Нью-Йорк - Тель-Авив.
Приятель. И грозятся убить всех пассажиров, если мы не выполним их требования.
Дов. Ты думаешь, только у тебя есть радио?
Приятель. Тем более... Не вижу повода веселиться.
Дов. Этим рейсом летит к нам в гости тетя моей жены... И не долетела. Арабы заставили самолет приземлиться в Африке.
Приятель (Роме). А ты чему улыбаешься?
Рома. Этим же самолетом из Америки возвращалась моя теща... Анна Ивановна... имеющая к евреям лишь то отношение, что ее дочь еще в Москве вышла замуж за меня.
23. Экстерьер.
Израильский самолет застыл на фоне африканских пальм.
24. Интерьер. Салон самолета.
Самолет полон евреев. Много хасидов. По проходу с автоматами в руках прохаживаются два арабских террориста
Анна Ивановна и тетя Ципоры сидят рядышком.
Тетя. Представляю, как обрадуется муженек мое племянницы...
Анна Ивановна. А уж мой-то зятек - на седьмом небе.
25. Экстерьер. Кафе на тротуаре. Вечер.
Троица американских туристов - средних лет пара и их дочь - облюбовали соседний столик с Довом.
Американский папа. Мы можем присесть рядом с вами?
Дов. Столик не занят.
Американцы рассаживаются, изучают меню.
Папа (Дову и его друзьям). Вы - израильтяне?
Рома. Конечно. А кто же еще?
Дов (критически оглядев туристов). И евреи к тому же. Такие же, как вы. С той лишь разницей, что мы потеем тут, а вы - в Америке.
Д очь. Совершенно верно. Как вы догадались?
Дов. А чего тут догадываться? Биография еврея написана на его носу.
Мать. Израиль - чудесная страна. Потрясающе! Я здесь отдыхаю душой.
Усатый. А что, Америка хуже?
Отец. Построить такую страну... на песке... в пустыне. Мы гордимся вами. Скажу больше: мы завидуем вам.
Дов (перебивая его). Простите, ваша дочь замужем?
Отец.- Еще нет. А почему это вас интересует?
Дов. У меня есть идея. Пусть выйдет замуж в Израиле. У меня даже есть жених для нее. Гляньте на него! (Он кивком показал на своего усатого друга.) Прекрасный парень, а? Бывший парашютист, а нынче - грузчик. Очень нужная людям профессия. Устанавливает холодильники в квартирах. Семья с голоду не умрет. А у вас какая профессия?
Папа. Я... я - владелец фабрики.
Дов (искренне огорченный). Мезальянс. Никакой из меня сват. Мы рабочий класс, а вы - фабрикант. Плохо. Придется вам оставаться страдать в Америке. С вашей фабрикой.
Все смеются. Американец хлопает Дова по плечу. Дов подзывает официанта, помогает американцам сделать заказ. Потом они выпивают вместе. Даже поют.
Папа (смотрит на часы). Спасибо за компанию. Мы чудесно провели время. Где официант? Нам пора. Я хочу рассчитаться.
Дов. Не беспокойтесь. Уже заплачено.
Папа. Почему? Мы заказывали. Я хочу заплатить. Это немалых денег стоит. 402
До в. Мы тут дома, а вы в гостях. Израильский шекель, конечно, не американский доллар, но тоже деньги. Считайте, что мы вас угостили.
Мать (в восторге). Какие люди! В Америке вы таких не встретите.
Рома. Вы таких в Израиле тоже не встретите. Он здесь один такой...
Папа. Мы перед вами в долгу. У вас вечер свободный? Мы собираемся на концерт. Могу я вас пригласить за компанию? 26. Интерьер. Концертный зал.
Американская семья со своими гостями заняла ложу. Дов с Ромой и Усатым не успели переодеться и среди нарядной туристской публики, заполнившей партер, выглядели бы весьма одиозно, если бы не укрылись в ложе за бархатным барьером, откуда видны лишь их головы.
На сцене - трое молодых людей и три девушки в армейской униформе и темных очках. Они играют на гитарах, поют и танцуют. И зал захлебывается от восторга, вторя их ритмичным движениям и рукоплеща в такт мелодии. Американский папаша от избытка чувств ткнул Дова локтем в бок.
Папа. Слушай! Мы - воистину великий народ!
Дов (покровительственно). А кто в этом сомневался! Ребенку ясно. Даже если у него родители антисемиты.
Папа. Подумать только! Простые солдаты и такие артисты! А какие красавцы! Только зачем им очки? Я хочу заглянуть в их прелестные глаза!
Под ритмичные ликующие аплодисменты зала артисты завершают свой номер и кланяются публике. А дальше произошло такое, что смыло улыбки с ляц и рукоплескания. Публика в шоке прилипла к своим местам.