— Может быть, боль, но Бернадетт не из тех, кого легко напугать, знаешь ведь? Кроме того, у меня такое чувство, что она постоянно исчезает, может быть, много спит.

— Без сознания?

— Травма головы имеет смысл, но и многое другое. Она может лежать где-нибудь в больнице под морфием, например. Это объяснило бы тот странный образ двери, который она мне прислала.

— Снова было видение? — уточнил Айзек.

— Ничего существенного. Я позже объясню. — Услышав, как открывается дверца духовки, я повернулась в сторону кухни. Тауни отодвинула Оливию в сторону, а затем с помощью щипцов для посуды достала блюдо с запеканкой. Донесла его до стола и только поставила, как ее внимание переключилось на стеклянную стену. Тауни оглянулась через плечо и посмотрела на меня испуганными глазами.

— Мне пора, Айзек. Увидимся, когда приедешь. — Я отключилась, пересекая комнату. Положив руку на плечо Тауни, я сразу спросила: — Что ты чувствуешь? Какие ощущения?

— Гнев. Но это странно, правда? Ведь там нет ничего, кроме деревьев.

Я подошла к стеклу и посмотрела вниз. На улице было темно, ветер усилился и раскачивал ветви деревьев. Надвигалась гроза.

Я не могла почувствовать то, что чувствовала Тауни.

Подойдя к шкафу рядом с панельной дверью, я достала фонарик и дробовик Бернадетт. Передав дробовик Оливии, направилась к лестнице.

— Осторожно, ружье заряжено. Держи его направленным в потолок и не отходи от Тауни. Я вернусь через несколько минут.

— Это разумно? — спросила Оливия.

— Мне не удается почувствовать то, что чувствует Тауни. Попробую подойти поближе.

— Спрошу еще раз, это разумно?

Я остановилась, оглянувшись на подругу.

— Я не буду подходить близко. И не стану его преследовать. Я просто хочу проверить.

— Хорошо, но если ты не вернешься через пять минут, мы пойдем за тобой.

Тауни встала позади Оливии, прижавшись спиной к стене. «Умная девочка», — подумала я, поспешно спускаясь по лестнице.