— Так ты выбираешь Зака? — спрашивает Зейд, и в его голосе звучит лёгкое замешательство.

Тогда я поднимаю на них глаза и качаю головой, а Зак стискивает зубы, его лицо темнеет от ужасной меланхолии. Но я ещё не закончила, встаю и отряхиваю грязь со своего платья.

— Это то, что произошло бы в манге, но… это не манга. — Я оглядываюсь на папину могилу, и меня пронзает ещё одна волна боли. — Это моя жизнь, и мой выбор — это… вообще никакого выбора.

— Что, чёрт возьми, это значит? — шепчет Зак грубым и надломленным голосом. Он тоже скучает по Чарли, я это знаю. Они были друзьями. Виндзор и папа тоже.

— Это значит, что она не хочет делать выбор, — поясняет Тристан, но я качаю головой, поднимая глаза и видя, как его волосы цвета воронова крыла развеваются на ветру. Он хорошо смотрится в чёрном, как и все они. Все они в последний раз надевают форму четвёртого курса. В каком-то смысле это уместно — видеть богатеньких парней из Подготовительной Академии Бёрберри, выстроившихся передо мной полукругом.

— Это значит, что я не буду делать выбор, — говорю я, улыбаясь сквозь слёзы и склонив голову набок. — Я не хочу выбирать. Я люблю вас всех. Это правда. И потеря Чарли научила меня тому, что нельзя отказываться от любви из-за каких-то произвольных правил или потому, что кто-то тебе так говорит. Потому что мир этого хочет. Я люблю вас, парни, и я… Я не готова прощаться ни с кем другим, по крайней мере пока.

— Тогда ты говоришь… — начинает Зейд, понимая это раньше, чем кто-либо другой. — Это значит, что ты хочешь продолжать делать то, что мы делаем? — я киваю, и он делает шаг вперёд, обхватывая моё лицо своими татуированными ладонями. — Значит ли это, что мы пойдём с тобой в колледж?

— Я бы на это надеялась. Тебе уже поздновато менять своё мнение, — начинаю я, выпячивая губу, когда меня сотрясают рыдания. Сейчас я плачу, безумно скучая по Чарли, когда Зейд заключает меня в свои сильные объятия. — Крайний срок подачи заявок истёк, так что тебе придётся взять годичный перерыв…

— Марни, заткнись, — шепчет Зейд, зарываясь лицом в мои волосы. Он крепко прижимает меня к себе, пока плач не проходит, а затем отступает на шаг, не дрогнув, глядя мне в глаза. — Никто не говорит мне, что делать. Я устанавливаю свои собственные правила. Если я захочу встречаться с девушкой с четырьмя другими парнями, я это сделаю. К чёрту весь мир. В любом случае, это не их дело.

— Спасибо, — шепчу я, мои руки дрожат.

Зак подходит следующим, тяжело дыша, на его ресницах блестят слёзы.

— Чарли… — начинает он, а затем качает головой, протягивая руку, чтобы провести ею по лицу. — Он вырастил удивительную дочь. — Я продолжаю улыбаться, хотя у меня всё болит. Всё. Моё сердце, моя душа. — Я в деле. Я… не хочу знать, на что похож колледж без тебя.

— Ты знаешь, что я здесь ради тебя, — произносит Виндзор мягким и низким голосом. — Всегда. — Ветер взъерошивает его волосы, и он улыбается. — Может быть, однажды ты действительно выйдешь за меня замуж. Ты даже можешь держать этих придурков при себе. Мне всё равно.

— Я понял это, когда мы поцеловались на лодке той ночью, на холоде, — вставляет Крид, делая шаг вперёд. — Ты моя родственная душа, Марни. Я уверен в этом.

— Я же говорила тебе! — зовёт Миранда откуда-то поблизости, вызывая у меня тихий, грустный смешок. — #КомандаКрида!

Затем я делаю паузу и замечаю, что глаза Тристана закрыты.

Когда он открывает их, то смотрит на небо.

— Если ты беспокоишься о своём обучении, я заплачу, — говорит Виндзор, и Тристан, ухмыляясь, переводит взгляд на принца.

— Я получил полную стипендию, ты, напыщенный осёл. Полагаю, в следующем году я буду случаем благотворительности для первокурсников в новом университете, не так ли?

— Надеюсь, студенты не попытаются запугать тебя, — шепчу я, когда Тристан поворачивается, чтобы посмотреть на меня.

— Да поможет им Бог, если они это сделают, — говорит он, и я знаю, что это действительно так. Наступает долгое молчание, пока он изучает меня. Вот тогда я точно знаю: он скажет «нет». Тристан скажет нет, и он уйдёт, и это будет концом всего этого.

Не каждая история в конце оборачивается красивой упаковкой, да?

Моё пребывание в Подготовительной Академии Бёрберри подошло к концу, а вместе с ним и эта глава моей жизни. Марни Рид, студентка-стипендиат, дочь Чарли и Дженнифер, энтузиастка доски почёта, любительница старой архитектуры и скучных исторических фактов.

— Марни, когда я принимаю решение, оно быстрое и непоколебимое.

— Я знаю, — выдыхаю я, когда Зак хмурится, а плечи Виндзора напрягаются. Крид и Зейд обмениваются взглядами, оглядываясь на своего коллегу-Идола так, словно они более чем готовы надрать ему задницу.

— Поэтому, когда я решил, что влюблён в тебя и что ты моя, я высек это решение на своём сердце в камне. — Он делает шаг вперёд и берёт меня пальцами за подбородок, поднимая моё лицо навстречу своему. — Ты моя, Марни, и я тебя не отпущу. Даже если мне придётся разделить твоё сердце. То, как ты любишь, бесконечно. Для меня этого более чем достаточно.

Я обвиваю руками его шею, и Зейд выдыхает с облегчением.

— Групповое объятие, все? Да, да, групповое объятие. — Затем он обнимает нас, и, хотя Тристан издаёт рычащий звук, он принимает это. Крид следующий, когда появляется Виндзор. Зак заключает нас всех в свои огромные объятия, прежде чем Миранда выскакивает из-за угла, волоча за собой Эндрю.

Мы обнимаемся прямо там, на кладбище, а Чарли Рид наблюдает за нами.

И тепло солнца… ощущается точно так же, как его улыбка.