Грёбаный мудак.

— Не думала, что ты насильник.

Он дёргает мою голову в сторону, заставляя посмотреть на него. Одна бровь слегка приподнимается, и внезапно он становится похож на тёмного ангела, прекрасного и холодного.

— Ох, мы знаем, что это не было бы изнасилованием. Не так ли?

— Пошёл ты, — выплёвываю я. — Я бы предпочла трахнуть гниющий труп.

Он отталкивает мою голову от своих колен и встаёт, свирепо глядя на меня сверху вниз.

— Я ожидал, что у тебя будут гораздо более сильные инстинкты выживания, чем это.

— О, тебе грустно, потому что я не буду сосать твой член, как хорошая маленькая пленница? — я вскакиваю на ноги, мгновенно оказываясь с ним грудь к груди. Жар его тела проникает сквозь ткань моего платья. Воздух потрескивает от напряжения, и адреналин бурлит в моих венах. Не помню, когда в последний раз чувствовала себя такой живой. Ронан Коул, может, и ублюдок, но его власть почти заразительна, и война с ним… была бы ни на что не похожа.

— Ты недооцениваешь меня, — отвечает он. Его рука скользит по моей талии. — На всех уровнях. — Его пальцы задерживаются на моей пояснице. Дрожь пробегает по моему позвоночнику, прежде чем он прижимает меня вплотную к себе и на дюйм приближается к моей шее. — Было бы жаль портить такое восхитительное лицо, — говорит он, прежде чем его зубы впиваются в моё горло и кусают кожу так сильно, что я задыхаюсь. А потом, просто так, он отпускает меня и снова садится на диван.

Он опасен и силён, и меня тянет к нему так же, как адреналинового наркомана тянет к опасным для жизни высотам. Скорее всего, я упаду и умру, но спуск вниз был бы стремительным, не похожим ни на какой другой, так что я взвешиваю свои варианты. Я могла бы бороться с ним зубами и ногтями, сколько бы я здесь ни пробыла, а это может быть бесконечно. Или… Я могла бы воспользоваться этой возможностью, чтобы сблизиться с Ронаном Коулом, понаблюдать за ним, соблазнить его, поработать с ним. И когда придёт время, я смогу либо использовать его, либо убить. Я могу использовать это в своих интересах.