Глава 178. Учитель продает цветы

Рано утром Чу Ваньнин поднялся с темными кругами под глазами. Он не выспался, поэтому его и без того вечно мрачное и холодное лицо теперь словно покрывала ледяная корка.

Он толкнул дверь, вышел наружу и увидел Мо Жаня, стирающего во дворе свою нижнюю одежду.

… И чего это он спозаранку надумал устроить стирку?

Разве вчера вечером уже все не перестирал?

Заметив, что он вышел из дома, Мо Жань вдруг проявил некоторое смущение. Поспешно стерев со щеки брызги мыльной пены, он, повернувшись к Чу Ваньнину, вежливо поприветствовал:

— Учитель.

— Да?

— Третья госпожа Сун, получив деньги, держит свое слово и с раннего утра прислала домашнюю еду нам и всем беженцам. Я поставил вашу порцию на маленький столик во дворе. Учитель, поешьте скорее.

— А ты?

— Я уже поел, — сильные руки Мо Жаня в мыльной воде привлекли его внимание. Разглядывая перекатывающиеся под медовой кожей крепкие мышцы, Чу Ваньнин никак не мог отвести взгляд. — Когда Учитель позавтракает, мы сразу же отправимся продавать бабочек и цветы.

Еда, которую передала третья госпожа Сун, была пресновата, но ее оказалось достаточно много, целых три булочки на пару.

Чу Ваньнин сидел в маленьком внутреннем дворике и неторопливо жевал выпечку. Свет восходящего солнца пробивался сквозь обвитую пожухлой виноградной лозой плетеную изгородь, отбрасывая на маленький столик узорчатые тени.

Обернувшись, Чу Ваньнин искоса взглянул на мощную фигуру стирающего Мо Жаня вдалеке, и в его сердце тут же поднялась волна спутавшего мысли темного жара.

Он яростно вгрызся в булочку, отхватив кусок побольше, и принялся остервенело его жевать.

На деревенском рынке острова Фэйхуа, где годами ничего не менялось, появление золотистых цветов яблони и алых духовных бабочек вызвало огромный ажиотаж. Даже рыбаки, которым уже пора было выходить в море, побросали лодки и поспешили на рынок, чтобы своими глазами увидеть это чудо…

— Смотри, какие цветы!

— И что в них такого удивительного? Я что, цветов раньше не видел?

— Это золотые цветы яблони! Они созданы из духовной силы и не вянут круглый год! А еще с их помощью можно передавать сообщения!

— Да ладно?! Где? Где?!

Толпа стала похожа на колышущееся море.

— Взгляни на этих бабочек!

— Красивые, но если они тебе так нравятся, то налови себе весной.

— Они алые! Созданы из духовной силы и могут отгонять мелкую нечисть! Мало того, что эти бабочки красивые, так еще и послушные: не сбегут и всегда будут летать рядом!

— Ого! Где? Где?!

На рынок накатила новая волна из любопытствующих.

Когда новость о необычном товаре дошла до третьей госпожи Сун, та, не зная чем себя занять, возлежала на высоких подушках в своем особняке. Прихватив с собой несколько слуг, женщина тут же направилась на рынок. Уже издалека она увидела золотое и алое сияние, видимое даже сквозь плотное кольцо столпившихся вокруг людей, которые непрерывно охали и ахали, выражая свое искреннее восхищение.

Внутри нее тут же все зачесалось от любопытства. Расталкивая селян, третья госпожа Сун начала протискиваться вперед лишь для того, чтобы увидеть, что в центре всеобщего внимания были двое прибывших вчера бессмертных. Один из них с ослепительной улыбкой на губах показывал фокусы с бабочками и громко зазывал покупателей, а другой, скрестив руки на груди, с каменным выражением лица молча стоял под деревом и безразлично наблюдал.

— Продаю бабочек, продаю бабочек… — улыбчивый красавец повернулся к мужчине с пресным лицом и со смехом сказал, — Учитель, почему вы не зазываете покупателей?

Чу Ваньнин не знал и знать не хотел, даже как пишется это слово. Зазывать? Нет уж, увольте. Не может же он как этот бесстыжий и невоспитанный Мо Вэйюй у всех на виду громко орать: «Продаю цветы[178.1], продаю яблоневые цветы!»

Пусть выбросит из головы эту дурную идею!

— Сколько стоит бабочка? — думая, что такая магическая вещь должна быть очень дорогой, окружающие долго не решались узнать цену, но, в конце концов, кто-то набрался храбрости и спросил.

— Всего лишь десять золотых за одну, — ответил Мо Жань.

Чу Ваньнин громко кашлянул за его спиной, и Мо Жань тут же поправился:

— Три медяка за одну.

— Так дешево? — люди были изумлены и один за другим стали выходить вперед, чтобы купить диковинку. Теперь обе руки Мо Жаня оказались заняты: левой он передавал бабочек, правой — цветы. Вдруг его взгляд случайно зацепился за одетую в лохмотья маленькую девочку, стоявшую в стороне от толпы. Малышка держала во рту палец и жадно смотрела на царившее вокруг них радостное оживление.

Улыбнувшись ей, Мо Жань, не говоря ни слова, сложил пять пальцев и создал очень красивую бабочку-парусника, похожую на маленького феникса. Он легко подул, и бабочка, вспорхнув над людским морем, перелетела толпу и опустилась девчушке на косу.

Она замерла, на лице отразилось недоверчивое изумление. В нерешительности малышка сделала несколько шагов, потом остановилась и покачала головой.

У нее не было денег…

Не было даже одной монетки, не говоря уж о трех медяках…

Мо Жань помахал ей рукой и беззвучно, но четко произнес «дарю тебе». Он широко улыбнулся, подмигнул изумленной девочке и, отвернувшись, продолжил усердно трудиться.

Третья госпожа Сун смотрела, как раскупаются эти сверкающие багрянцем и золотом чудесные вещи. Одна из модниц, купив цветок яблони, сразу же украсила им свою прическу, и в одно мгновение иссиня-черные волосы начали ярко сиять и переливаться, придавая ее облику неземное очарование. Конечно же, третья госпожа Сун тоже не смогла удержаться.

— Эти бабочки и цветы, я хочу купить их все.

Мо Жань поднял взгляд и все с той же лучезарной улыбкой ответил:

— А я-то думаю, кто тут такой большой и щедрый, а это третья госпожа Сун.

— Сколько еще осталось? Посчитайте, и я заберу их к себе домой.

— Так не пойдет, — рассмеялся Мо Жань. — У нас тут очередь. Эти люди пришли первыми, так что я не могу обслужить вас раньше них.

Оглядев столпившихся вокруг сельских жителей, третья госпожа Сун начала беспокоиться, что пока до нее дойдет очередь, все уже раскупят, поэтому решительно предложила:

— Тогда я повышаю цену.

— Я тут не хозяин, — ответил Мо Жань, — лишь помощник. Цену назначает мой наставник, вот у него и спросите.

Третья госпожа Сун отыскала заклинателя, который с каменным и высокомерным лицом продавал под деревьями цветы.

— Бессмертный, продай мне оптом всех бабочек и цветы. Уверена, как деловые люди мы сможем договориться о цене.

Чу Ваньнин холодно и невозмутимо ответил:

— Десять золотых за штуку.

Услышав это, Мо Жань прыснул со смеху. Обернувшись, он встретился взглядом с черными, как безлунная ночь, глазами феникса, и в тот же миг в его сердце расцвела нежность. Мо Жань невольно взъерошил волосы и улыбнулся так широко, что очаровательные ямочки[178.2] на его щеках стали еще глубже.

Третья госпожа Сун была очень богата, и подобная сумма являлась для нее мелочью, так что она сразу же распорядилась, чтобы слуги доставили всех бабочек и яблоневые цветы в ее дом.

Вернувшись, она немедленно зачесала волосы в высокий пучок, воткнула в прическу около пяти десятков золотых цветов и заставила всех бабочек порхать вокруг себя. Теперь издалека ее сияющая голова напоминала подтаявшую восковую свечку. Даже слуги сочли это очень смешным, но так как она была их хозяйкой, им пришлось изо всех сил бороться с приступами хохота. Они так старались удержаться и не рассмеяться в голос, что у некоторых начали болеть ребра.

Впрочем, радость третьей госпожи Сун длилась недолго. Очень скоро ей донесли, что те заклинатели на рынке опять продают чудесные вещи. Услышав это, она встревожилась не на шутку и, озаряя сиянием своей головы всю округу, в окружении роя бабочек помчалась на рынок.

— Бабочки!.. Продаю бабочек!..

Третья госпожа Сун пробралась сквозь толпу и уперев руки в боки взъярилась:

— Разве только что я не выкупила все? Как вышло, что осталось что-то еще на продажу?

С невинным выражением лица Мо Жань захлопал глазами:

— Это новые.

— Если можно наделать новых, то почему ты и твой наставник продали их мне по десять золотых за штуку?!

— Сама подумай, допустим, ты встала с утра пораньше и пошла купить жареные манты[178.3], а там большая очередь. Если ждать не желаешь и хочешь пролезть вперед, что бы сказал тебе на это хозяин лавки? Решила поесть раньше всех — заплати и ешь на здоровье. Думаешь, это неправильно?

Третья госпожа Сун гневно выдохнула:

— Ты! Ты — чертов спекулянт, ты…

Она обдумывала, как оспорить ошибочные рассуждения этого молодого человека, как вдруг заметила, что к ним приближается молчаливый господин, продающий цветы. На кончиках пальцев Чу Ваньнина вспыхнуло яркое золотое сияние, собравшееся в два яблоневых цветка, сидящих на одной цветоножке.

Забыв про свой гнев, третья госпожа Сун тут же жадно уставилась на диковинку:

— А это что такое? Почему он отличается от других?

— Этот яблоневый цветок обладает омолаживающими свойствами. Если перед сном положить его в изголовье кровати, он способен освежить лицо и сделать кожу сияющей. Эффект после применения сохраняется примерно пятнадцать дней, — Чу Ваньнин небрежно передал цветок Мо Жаню и распорядился, — продай его за сто золотых.

— Стой, — третья госпожа Сун опасалась, что промедли она еще минуту, и эти двое опять обвинят ее в попытке пролезть без очереди, чтобы потом содрать с нее побольше. И хотя на сердце кошки скребли, она все же сказала, — не нужно выставлять на продажу, я выкуплю его. Сколько таких ты еще сможешь сделать? Я хочу купить все!

Чу Ваньнин ответил:

— Я не люблю много раз использовать одну и ту же технику, поэтому создам всего три.

— Тогда держи за них триста золотых.

— Мо Жань, возьми деньги, — сказал Чу Ваньнин и, опустив голову, приступил к формированию пары цветков для третьей госпожи Сун, после чего, сосредоточившись, создал еще один…