— Неа. Как дела? Ты уже закончила упаковывать вещи? — я улыбнулся и крутанулся в кресле, повернувшись лицом к комнате.

Она вздохнула.

— Почти. Папа продолжает смеяться надо мной, говорит, что ни за что в жизни я не смогу найти место для моей винтажной коллекции Барби в этой клетушке в большом городе.

— Что ж, знаешь, а он прав. Уверен, что в квартире Лили совсем нет места для двадцати коробок с куклами Барби.

Мэгги тяжело вздохнула.

— Вообще-то я и не собиралась их везти, Уэст. Оставлю их в своей комнате, которую, я уверена, мама превратит в музей, как только я свалю.

— Или в комнату, куда поставит свой тренажёр «Stairmaster», как она сделала с моей.

— Это вряд ли. Я младшенькая и девочка. Даже папочка почти прослезился, когда я сказала, что собираюсь уехать из Джексона.

— Я больше чем уверен, что папа раздавал сигары, когда я съехал. (прим. традиция коренных американцев, когда рождался ребенок, они делали сигары и раздавали жителям племени, чтобы отпраздновать это событие. Традиция до сих пор жива в некоторых южных штатах, где сигары ныне раздают друзьям).

Она фыркнула.

— Да, потому что ты собирался в Колумбийский университет. Мой отъезд из Джексона, я думаю, сложнее для всех нас. Никто не ожидал, что ты останешься после окончания школы, но я строила жизнь здесь. И не планировала уезжать. А теперь вернулась в свою комнатку у родителей, но я не та же, что была, когда последний раз заходила сюда. И мне надо уехать отсюда, несмотря на то, что прошло не так уж и много времени с тех пор, как...

Она замолчала, и я не давил на неё. Прошло не так уж и много времени с тех пор, как Джимми бросил меня — вот такой был конец предложения. То, что её бросили у алтаря, по-прежнему было больной темой и главной причиной её переезда. Я сменил тему, чтобы ей не нужно было говорить об этом.

— Нервничаешь по поводу переезда в Нью-Йорк?

Она вздохнула.

— Конечно, я нервничаю. До смерти напугана. Как, чёрт подери, я разберусь в метро? А что, если меня ограбят? Или Лили и Роуз, в конце концов, возненавидят меня? Но я в любом случае собираюсь переехать, и всё пройдёт как нельзя лучше.

— Все будет круто. И Лили с Роуз никогда не возненавидят тебя. Вы все вместе отдыхали летом и хорошо поладили.

— Принять гостя на неделю и постоянно делить ванную с кем-то — две разные вещи.

Я хмыкнул и переложил телефон к другому уху.

— Лили постоянно на работе, поэтому ты едва будешь видеть её, и пока не будешь мешать Роуз спать, выживешь. До полудня она опаснее, чем голодный медоед.

Мэгги засмеялась.

— Взяла на заметку.

— Они безумно рады, что ты приедешь, и могут тебе помочь.

— Ну, — она немного оживилась, — у меня достаточно времени, чтобы освоиться, прежде чем я начну преподавать осенью. Могу помогать то тут, то там, использовать накопленное, чтобы жить спокойно. Начать всё сначала.

Моё сердце обливалось кровью за неё.

— Всё будет прекрасно, Мэгс.

— Обещаешь? — её голос был полон боли и надежды.

— Обещаю.

Она вновь вздохнула.

— Если ты смог переехать в Нью-Йорк, то и я смогу. Хотя не знаю, как ты сделал это в одиночку. По крайней мере, у меня есть ты, Роуз и Лили.

Я покрутил ручку в руке и покачал головой.

— Я жил в кампусе, и Купер был моим соседом по комнате, так что я не совсем был одинок. Купер жил здесь всю свою жизнь и был лучшим и худшим гидом по городу, которого только можно найти. Он за один день сводил меня в малоизвестную художественную галерею и в стрип-клуб, вход в который только для членов клуба.

Она фыркнула.

— Тьфу.

Я ухмыльнулся.

— Мне помогали, и тебе помогут.

— Спасибо, — я подумал, что возможно она улыбается на том конце линии. — Я собираюсь вырваться из этого города, но, знаешь, мне страшно.

— Я знаю. Нью-Йорк будет добр к тебе.

— Спасибо. Я смотрю на свою старую комнату и все эти чемоданы и.... Мне просто нужно было немного уверенности, вот и всё. Теперь стало лучше.

— Рад, что смог помочь, сестрёнка.

— Хорошо. Ну, все эти вещи не упакуют себя сами. Еще раз спасибо, Уэст. Созвонимся позже.

— Удачи, Мэгс.

Я положил телефон на стол, вздохнул и потёр бороду, потому что беспокоился за Мэгги. Вытащить её из Джексона было моей идей. Я просто хотел, чтобы она двигалась дальше, оставив боль там, где ей и место, и её даже не пришлось сильно уговаривать, как и девочек. Лили предложила поселить её к себе в комнату, не раздумывая, и Мэгги ухватилась за этот шанс.

Я вздохнул и оглянулся на эссе, которые насмехались надо мной с рабочего стола. Одна лишь мысль о том, чтобы взять их и начать читать, вызывала зуд, поэтому я встал и потянулся, собравшись сделать перерыв.

Открыл дверь спальни и прошёл по гостиной в поисках своего соседа. Квартира, которую я делил с Патриком Эвансом, была типичной холостяцкой берлогой — разношёрстная мебель, минималистичный стиль с книгами и картинами, разложенными повсюду. Я коллекционировал книги, как некоторые ребята телефонные номера, а Патрик постоянно работал над какими-нибудь картинами. Его комната была практически мастерской художника, в которой имелась кровать. Моя же была библиотекой.

Патрик стоял на кухне и натягивал кожаную куртку. Свет отражался от его темных волос, которые были коротко выбриты по бокам и зачёсаны назад. Его руки, покрытые татуировками, исчезли в рукавах куртки, а татуированные пальцы выскользнули из рукавов, и он поправил воротник, чтобы тот стоял ровно. Татуировки поднимались по его шее прямиком из-под воротника чёрно-белой футболки до челюсти, которая идеально подошла бы какой-нибудь кинозвезде. На самом деле, Патрик был похож на кинозвезду.

Он был художником, в первую очередь татуировщиком, настолько хорошим, что люди месяцами ждали своей очереди, чтобы заполучить от него татуировку. Он сделал все мои, включая «рукав», а также часть татуировок Роуз. Даже Лили сделала себе одну на рёбрах, там, где её легко можно спрятать, — цветные свитые вместе роза с лилией. У Роуз была в точности такая же.

— Привет, чувак, — Патрик кивнул подбородком, чуть улыбнувшись мне. — Закончил ставить оценки на своих бумагах?

Я покачал головой.

— Даже близко нет, но я не могу больше делать это. Куда собрался?

— В «Habits».

— Ах, — я понимающе добавил. — Роузи работает?

Он нахмурился.

— Откуда я знаю?

— Значит, да?

Патрик повернулся, чтобы забрать свои ключи, избежав моего взгляда.

— Вероятно.

Я посмотрел на часы, хотя не имело значение, сколько было времени, потому что, несмотря ни на что, я не вернусь к этим бумажкам ещё как минимум час

— Нужна компания?

Он посмотрел на меня и хитро улыбнулся.

— Никто не любит пить в одиночку.

Я схватил свою куртку и надел её.

— Ну, это чистая правда.