Я застонала.

— Который сейчас час?

— Уже больше девяти.

— Скоро буду, если смогу вылезти из постели. Не дайте завтраку остыть, если задержусь. Не ждите и ешьте без меня.

— Хорошо. Будь осторожна, люблю тебя, — сказал отец.

— Тоже люблю тебя, пап.

Я закончила звонок и увидела уведомление на экране телефона. Это оказалось сообщение от Натана, которое пришло около часа назад.

«Ты нормально добралась прошлой ночью?»

Я решила оставить его в неведении и не ответила.

Запах колбасы донесся до входной двери, когда я вошла в дом родителей. Мой желудок мгновенно заурчал.

— О боже, пахнет как в раю, — сказала я, войдя на кухню.

Папа сидел за барной стойкой с чашкой кофе и газетой. Мама в домашнем халате и тапочках стояла у плиты. Я поцеловала его в щеку.

— Доброе утро, папочка.

Он поднял глаза от газеты.

— Доброе утро, соня.

Мама обернулась с чашкой кофе.

— Кофе свежий.

Она поцеловала меня в щеку и протянула пустую кружку.

Я прошаркала к кофейнику, наполнила кружку и села рядом с отцом. Он читал некрологи.

- Ты ищешь свободное окно в своем потоке пациентов? — спросила я.

— Слоан, — пожурил он. — Это не смешно.

Я ему подмигнула.

— Немного забавно.

Отец просто ухмыльнулся.

— Как ваша неделя? — Я поднесла чашку с дымящимся напитком к губам.

Он повернулся на своем стуле ко мне.

— Не так интересно, как твоя, я слышал, — сказал отец. — Тебя всю неделю показывали в новостях.

— Все еще? — спросила я.

Мама повернулась и указала на меня лопаткой.

— Твоя тетя Бетти смотрела трансляцию в самом Лексингтона.

Я глотнула кофе.

— Действительно? Не могу поверить, что люди все еще об этом говорят.

Папа с любопытством на меня посмотрел.

— Один репортер сказал, что она слышала, как ты сказала, будто девочка не мертва, прежде чем кто-то узнал, что она в доме.

Я закатила глаза.

— Это безумие. Откуда мне это знать?

Он посмотрел на меня с откровенным скептицизмом.

Я пожала плечами.

— Там было много шума. Вероятно, она просто ослышалась.

Я могла бы сказать, что мой отец не поверил, но не стал развивать эту тему. Мои родители наслаждались своим состоянием добровольного неведения относительно странностей, которые, казалось, меня преследовали. Если они не поднимали этот вопрос, то знали, что и я промолчу. И наше обоюдное молчание по этому вопросу позволяло им продолжать верить, что в их единственном ребенке нет ничего плохого ни с медицинской, ни с психологической точки зрения.

— Детектив, который был в больнице с тобой и шерифом, — это тот, о котором ты мне рассказывала на днях? — спросила мама.

Я кивнула.

— Должно быть, это он.

Легкая, дразнящая улыбка заиграла в уголках ее губ.

— Он очень красив.

Мой отец оживился.

— Ты с кем-то встречаешься?

Я рассмеялась.

— Нет.

Мама повернулась и положила руку на одно бедро.

— Почему это смешно?

Последовало мое пожатие плечами.

— Я просто не встретила никого, стоящего свиданий.

— Что не так с детективом? — спросила она.

— Много чего, — ответила я. — У него есть девушка. Угадай, кто? Шэннон Грин.

Мать ахнула.

— Нет!

Я обхватила теплую кружку обеими руками.

— Ага.

— Девушка, рассказывающая о пробках? — спросил отец.

— Именно.

— Что не так с этой девушкой? — спросила он смущенно. — Я думал, вы были друзьями.

— Были, — сказала мама. — Пока эта потаскушка не увела парня у Слоан. Не помнишь? Слоан еще месяц плакала.

Я застонала.

— Давайте не будем переживать это снова, мам.

— Ну, сладкая, ты достойна лучшего, — заверила она меня. — Тебе не нужен парень, который опустился так низко.

Я кивнула и закатила глаза.

— Знаю. — Затем перевела взгляд на папу, желая сменить тему. — Расскажи мне о своей неделе.

Он раздумывал мгновение.

— Ну, ничто не сравнится поиском пропавшей девочки, но я нашел еще одну свою пропавшую пациентку с Альцгеймером, которая пела людям серенаду в лифте «Your Mama Don't Dance and Your Daddy Don't Rock and Roll»[3].

Я чуть не выплюнула кофе.

— Это плачевно!

Он кивнул.

— И довольно забавно. Особенно, когда она уговорила меня спеть вместе с ней по дороге обратно. — Затем улыбнулся. — Думаю, Бог должен позволять нам немного смеяться, поскольку болезнь ужасная.

Я вздохнула.

— Твоя работа не бывает скучной, так?

Отец покачал головой.

— Никогда.

Я посмотрела на маму.

— Говоря о пропавших людях, разве ты не дружила с той женщиной, Брайсон, чья дочь пропала несколько лет назад?

Она задумалась ненадолго.

— Я работала с ней в больнице, но в итоге она уволилась. Она была действительно опустошена, когда ее дочь пропала без вести.

— Они так и не выяснили, что с ней случилось? — спросила я.

Мама покачала головой.

— Нет. Брайсоны потратили все свои сбережения на частных детективов и подобное. Я не думаю, что что-то обнаружилось. Не могу себе представить, каково это, не знать, жив твой ребенок или мертв. Думаю, это перевернуло жизнь всей их семьи с ног на голову.

— Это так грустно, — сказала я.

— А почему спросила? — спросил папа.

— Кто-то на работе упомянул этот случай. Они решили, что я могла что-то об этом слышать, — ответила я. — Без веских причин.

— Помню, после этого я хотела прижать тебя к себе посильнее, — сказала мама мне. — А ты была в колледже. Меня даже тошнило от этого.

Я вздрогнула и встала со своего стула.

— Папа, могу я попользоваться твоим компьютером? — спросила в следующий миг. — Мне нужно проверить почту.

— Конечно, он в моем кабинете.

Он указал на лестницу, ведущую на второй этаж.

— Только побыстрее, — бросила мне мама. — Завтрак будет готов через две минуты.

Папин кабинет всегда напоминал мне картины Нормана Роквелла. Полки заставлены медицинскими книгами, бумаги аккуратно разложены на столе, а коричневые ставни всегда наполовину приоткрыты, поскольку ему нравится смотреть на птиц за окном. Я села за его компьютер и нажала на значок браузера. Не знала, что хотела найти, но вбила в строку поиска «исчезновение Лесли Брайсон Ашвилл» и открыла первую же ссылку.

Долгое время просто сидела и смотрела на ее фотографию. Я была уверенна, что ходила с ней на один совместный урок… возможно, искусство или испанский. Наконец, бегло просмотрела статью. Ее семья предложила огромное вознаграждение за ее нахождение, но полиция так ничего и не нашла. Я посмотрела на фото ее матери, держащей плакат «Верните Лесли домой». Подумала о своей матери и чуть не заплакала.

— Слоан, печенье готово! — позвала мама с первого этажа.

Я закрыла окно браузера и встала.

— Иду!

* * *

Когда я подъехала к своему дому, на крыльце меня ждала семья. Я припарковалась, вышла из машины и сразу же узнала их, когда маленькая девочка сбежала мне навстречу по ступенькам. Кайли Ниланд выглядела совершенно другим ребенком в розовом платье, блестящих туфлях и с куклой — Спящей красавицей — в руках.

Я расплакалась, уронив ключи на тротуар, и опустилась на колени, чтобы быть с ней на одном уровне. Они обвила своими маленькими ручками мою шею.

— Какой замечательный сюрприз! — завизжала я, обнимая ее. Через мгновение отстранилась и увидела, что синяки почти исчезли, а швы со лба сняли. — Ты выглядишь так мило, Кайли.

Она раскачивалась взад и вперед, объемный тюль под юбкой издавал свистящий звук, пока она хлопала ресницам.

— Тебе нравится мое платье? Бабушка сделала его для меня.

Мне пришлось стереть слезы.

— Очень. Ты выглядишь как принцесса!

Я поцеловала ее в крошечную щеку.

Ее бабушка и дедушка спустились по ступенькам, чтобы встретить меня. Я встала, и Кайли вцепилась в мою ногу. Ее бабушка потянулась вперед, чтобы меня обнять.

— Мисс Джордан, не знаю, как нам отблагодарить Вас за то, что Вы сделали для нашей внучки.

Я провела пальцами по светлым кудряшкам Кайли.

— Я рада, что все хорошо закончилось.

— Как и мы, — добавил муж женщины. Он указал на дверь. — Мы звонили в звонок, но никто не ответил. Кайли не хотела уходить, поэтому мы подождали несколько минут на случай, если вы вернетесь.

Я рассмеялась.

— Рада, что вы так поступили!

Кайли потянула меня за штанину.

— Мисс Слоан, у меня для вас подарок. — Она посмотрела на бабушку. — Отдай ей это, бабуля.

Женщина протянула небольшую коробочку и сложенный лист розовой бумаги.

Я вновь опустилась на колени рядом с Кайли и развернула бумагу, чтобы увидеть карандашный рисунок. Затем улыбнулась.

— Ты нарисовала мне открытку?

Девочка кивнула с ослепительной улыбкой.

Это был рисунок двух фигур, держащихся за руки.

— Это ты? — спросила я, указывая на маленькую фигуру в розовом платье, у которой был один голубой и один зеленый глаз.

Она яростно закивала. Потом указала на вторую фигуру.

— А это ты!

Я перевела взгляд.

— У меня есть крылья?

— Да! Потому что ты ангел, а у ангелов есть крылья! — сказала она.

Мне пришлось сесть прямо на дорожку. Она взгромоздилась мне на колени, пока я пыталась подавить громкие рыдания, обнимая ее за плечи.

Она выхватила коробочку из моих рук.

— Вот, я открою ее для тебя!

После минутной борьбы с лентой и розовой оберточной бумагой, она открыла коробочку, в которой оказалась небольшая серебряная булавка с ангелом. Кайли поднесла ее к моему лицу.

- Это ангел, как и ты!

Я закрыла лицо и попыталась взять себя в руки.

— Мне очень нравится.

— Теперь ты можешь носить его и думать обо мне!

Она моргнула своими ярко-синим и зеленым глазами и посмотрела на меня.

Я поцеловала ее в лоб.

— Я буду носить его каждый день, — пообещала, а затем снова ее обняла. — Большое спасибо.

Ее дедушка протянул мне руку. Когда я встала на ноги и поправила свой наряд, вновь обняла обоих.

— Спасибо, что приехали повидаться, — сказала я. — Вы сделали весь мой год.

— Вся наша благодарность принадлежит вам. Вы вернули нам мир, — сказал он.

Вытерев нос тыльной стороной ладони, я снова посмотрела на Кайли.

- Надеюсь, ты скоро снова приедешь.

Ее глаза расширились.

— О, я постараюсь. Но, бабуля сказала, я скоро возвращаюсь в детский сад, поэтому буду немного занята.